Безусловен и кризис тылового обеспечения. Минобороны за пару месяцев успело переодеть 10 тысяч солдат и офицеров парадного расчёта в новые опереточные одёжки от Юдашкина и Ко, чтобы они показушно отгарцевали по Красной площади, но нормально экипировать группировку, уходящую на войну, ему ума не хватило. На Кавказе наша армия щеголяла всё в тех же "морковниках", которые рабочие "зоны" ГУИНА нашили в грачёвское время на сто лет вперёд. В обтрёпанных старых разгрузках, бронежилетах времён афганской войны и касках образца 1941 года. Солдаты танковых подразделений бронежилетов вообще не имели и были одеты в "комбезы", которые, с небольшими доработками, шьются ещё со времён Великой Отечественной. Ни новых материалов, ни новых образцов полевой формы, ни новых разгрузок, ни новых бронежилетов, ни новой практичной обуви — ничего!
Достаточно высокие потери наших самолётов (два Су-25, один Ту-22М3 и один Су-24) объясняются плохо проведённой воздушной разведкой и, как следствие, недооценкой противника. Наше авиационное командование то ли забыло, то ли не учло, что, кроме собственно грузинской системы РЛО, противник постоянно получал информацию от американских средств технической разведки и радиоперехвата, расположенных в этом же регионе. Кроме того, с высокой степенью вероятности можно утверждать, что зенитно-ракетные комплексы обслуживались иностранными военными специалистами, имевшими высокий уровень подготовки. Российская авиация уже в первые часы начала наносить удары по объектам, которые оказались хорошо прикрыты силами ПВО. Как следствие, сразу понесла потери. По нашим самолётам было выполнено более 30 пусков ракет разных классов, и только мастерство лётчиков и бортовые средства РЭП позволили избежать гораздо больших потерь. Только после того, как была проведена операция по подавлению ПВО, с которой и надо было начинать, полёты авиации стали более безопасны.
Не обошлось и без "дружественного огня". Один самолёт Су-25 был сбит нашими зенитчиками, принявшими его за грузинский. К счастью, лётчик смог катапультироваться и выйти к своим.
ОБОРОНА ЦХИНВАЛА
Сегодня некоторые кухонные стратеги и либеральная пресса заявляют, что Цхинвал никто не защищал, что осетины бросили город и разбежались. Разумеется, это не так. Но нужно чётко представлять себе, что такое Цхинвал.
В самом своём широком месте город не больше полутора километров, в длину — двух с половиной. Вдоль всего города на расстоянии менее километра тянется цепь высот, с которых город фактически полностью просматривается до дома. С севера город "заперт" анклавом грузинских сёл Тамарашени, Курта, Кехви, тянущихся сплошным поселением на протяжении почти шести километров. Замечу, что они стоят на "транскаме", Транскавказской магистрали — единственной дороге, связывающей Северную Осетию с Южной. При этом южная окраина Тамарашени без всякой границы переходит в улицу Цхинвала. С юга город менее чем в километре от своей окраины подпёрт границей с Грузией, её пограничными постами, которые опять же располагаются на господствующих высотах.
Если какая-либо из сторон занимает эти высоты, то город оказывает перед ней, как на ладони. Даже обычное стрелковое оружие накрывает с любой стороны город почти до центра, не говоря об артиллерии.
Вести огонь по окружающим город высотам из Цхинвала бессмысленно. Они просто не просматриваются. Для этого нужны как минимум корректировщики, которые с ещё большей высоты могли бы управлять огнём. Только куда их посадить? Построить башню в центре города?
Если бы осетины бросили все свои силы на оборону Цхинвала, то они просто сами себя загнали бы в ловушку. Подставили под прицельный расстрел дивизионов грузинской артиллерии и РСЗО, так что к утру большая часть защитников была бы просто уничтожена.
Война — жестокая и страшная штука, а "красивые" поступки на ней часто оборачиваются бессмысленными жертвами и проигранными сражениями. Атака бригады лёгкой кавалерии под Балаклавой, конечно, была красива, но бессмысленна и глупа.
С военной точки зрения, оборона Цхинвала как отдельная локальная операция не реализуема без занятия высот и разгрома грузинской группировки, нависающей над городом. Иными словами говоря, судьба Цхинвала никогда не решалась на улицах Цхинвала.
Но это совершенно не означает, будто город никто не защищал, будто его бросили на произвол судьбы. В Цхинвале располагался осетинский миротворческий батальон — примерно 350 человек с лёгким стрелковым оружием. Ещё примерно 200 человек насчитывало ГУВД Цхинвала. И до 100 человек насчитывал местный отряд самообороны. И все они остались на своих боевых постах. Здесь, на этих улицах, сражались и умирали.
Никому из критиков не приходит в голову задуматься над совершенно очевидным фактом: если осетины разбежались, то почему боевым грузинам так и не удалось за семь последующих после огневого подавления часов поднять над городом грузинский флаг? Кто жёг на цхинвальских улицах грузинские танки и БМП?
Осетины, сосредоточив основные силы в Джаве, поступили абсолютно логично и единственно правильно. Потому что из Джавы осетинские отряды имели возможность нанести деблокирующий удар и вести манёвренную войну за свою территорию. Но в условиях почти десятикратного перевеса в численности грузинской группировки и ещё более впечатляющего перевеса в технике и вооружении, спасти Цхинвал могла единственно Россия. И она это сделала!
Дмитрий Рогозин: Я ПРЕДСТАВЛЯЮ СИЛЬНУЮ РОССИЮ Полномочный представитель Российской Федерации при НАТО беседует с главным редактором газеты «Завтра»
Александр ПРОХАНОВ. Дмитрий Олегович, наша с вами новая беседа поневоле будет складываться из двух равноценных, взаимосвязанных, но всё-таки разных частей. Прежде всего — это, конечно, ситуация вокруг конфликта в Южной Осетии. Вы в Брюсселе, в штаб-квартире НАТО, оказались, разумеется, далеко от центра кавказских событий, но зато в одном из центров реакций Запада на эти события. Что это были за реакции, чем вам пришлось заниматься, каким образом выстраивать свою линию действий в качестве российского полпреда при Североатлантическом блоке?
Дмитрий РОГОЗИН. Александр Андреевич, должен сказать, что для вторжения в Южную Осетию Михаил Саакашвили не случайно выбрал начало сезона летних отпусков и день открытия Олимпиады в Пекине — он прекрасно понимал, какой международный резонанс могут вызвать те варварские обстрелы гражданских объектов и массовые убийства мирного населения, которые предприняла грузинская армия. А потому, во-первых, пытался "спрятаться" за спортивными репортажами и, во-вторых, рассчитывал, что наша реакция — не только военная, но и дипломатическая — окажется запоздалой, что позволит официальному Тбилиси при помощи глобальных масс-медиа сформировать и навязать мировой общественности выгодный им образ войны.
Я понял это сразу же, как только утром 8 августа получил из Владикавказа, из администрации президента Северной Осетии, информацию о массовых обстрелах Цхинвала — и, попросив супругу подбросить меня до ближайшего аэропорта, сразу же вылетел в Брюссель.
Тем временем остававшийся "на хозяйстве" мой заместитель Иван Салтановский уже провёл встречу с заместителем генерального секретаря НАТО и вручил ему ноту с подробнейшей информацией о грузинском вторжении в Южную Осетию, о потерях среди российских миротворцев и граждан РФ, проживающих на территории этой непризнанной республики. Мы тогда еще не знали, что части нашей 58-й армии уже выдвинулись на помощь. Но в первом интервью, которое я дал сразу же после прилёта в Брюссель, действия Тбилиси были охарактеризованы как акт неприкрытой агрессии, как преднамеренное нарушение всех международных соглашений, определявших ситуацию в Южной Осетии.
А.П. Это ваше заявление было замечено западными средствами массовой информации?
Д.Р. Да, здесь нам удалось, что называется, "сыграть на опережение". И, буквально на следующий день, 9 августа, начались непосредственные контакты с заместителем генсека НАТО, и с руководством делегаций стран-членов НАТО, которые стали собираться в Брюсселе. Но людей для выполнения одновременно дипломатических и информационных задач у нас катастрофически не хватало. Хотя мы буквально выдернули всех своих сотрудников из отпусков и отчасти мобилизовали представителей нашего дипкорпуса. По всем западным СМИ шло абсолютное враньё, чтобы представить агрессора Саакашвили в качестве невинного барашка, а Россию — как страну, которая покусилась на свободу и независимость маленькой, но гордой Грузии. Мы сразу же поставили перед собой задачу — переломить ход информационной войны, которую развязали против России на Западе в связи с военными действиями в Южной Осетии.
Фактически за выходные дни, субботу и воскресенье, нами был создан пресс-центр постпредства России при НАТО, который располагался в пресс-центре Евросоюза, и, начиная с понедельника 11 августа, мы ежедневно проводим брифинги, даем подробнейшую информацию, включая видео- и фотоматериалы, о том, что сейчас происходит в зоне конфликта, о действиях наших миротворцев. И сегодня я могу с уверенностью вам сказать, что перелом в подаче информационных материалов западными СМИ, которые до сих пор ориентировались на американские и британские телеканалы, всё-таки произошёл.
