— Я рад, — ответил Андрей. — Я рад, что ты нашлась. Все эти восемь лет дня не проходило, чтобы я о тебе не вспоминал…
— Неужели? Впрочем, сейчас я хотела бы… Я хочу сказать тебе, что мне очень жаль. Я сочувствую твоей утрате. Вы с матерью были так близки…
«Слишком близки, — неожиданно сердито подумал Андрей. — Я привык каждый шаг делать с оглядкой на то, что скажет по этому поводу моя драгоценная маменька, как она к этому отнесется, не оскорблю ли я тем или иным своим поступкам ее утонченное мироощущение… Бедняжка Жанна! Сколько она натерпелась в этом доме. Немудрено, что сбежала, даже не попрощавшись, даже записки не оставила. А я, дурак, трижды кретин, слишком поздно стал ее искать, гордость помешала, да и, если честно, побоялся маменькиных насмешек…»
— О чем ты задумался, Андрюша? — услышал он ее голос. — У тебя вдруг стало такое сердитое лицо…
— Я рассердился на себя, — просто ответил Андрей. — Прости меня, Жанночка, тогда я вел себя отвратительно. Не по-мужски…
— Ты просто многого не знал, — мягко поправила его Жанна. — А главное, Ада Николаевна не желала делить тебя ни с кем. С любой другой она повела бы себя в точности так же. Нас обоих обманули, обманули жестоко и цинично, но ни ты, ни я, в этом не повинны.
Да, Жанна была права, как всегда права. Он встретил ее, тогда восемнадцатилетнюю девчонку в потертых джинсах и застиранной футболке во дворе Института архитектуры, где читал курс лекций. Точнее, не встретил, а столкнулся с ней в тесном дворе у круглого фонтана. Извинился, поднял глаза и… обмер. Удар молнии — иначе не скажешь.
— Простите, — еще раз повторил он, уже не отрывая от нее глаз, — я вас чуть было не раздавил.
— У вас был такой отстраненный вид, — лукаво усмехнулась девчонка. — Будто вы видите перед собой полное блюдо мороженного…
— Ну, любовь к мороженному осталась в далеком прошлом, — улыбнулся в ответ Андрей. — Сейчас я чаще думаю совсем о других вещах.
— Каких?
— Долго рассказывать.
— А я не тороплюсь, — с очаровательной непосредственностью заявила девчонка. — Если уж я с вами столкнулась…
Она покраснела и прикусила губу.
— То что тогда? — с улыбкой подначил он ее.
— Тогда это — судьба, — выпалила она.
— Послушайте, судьба, вам восемнадцать лет уже исполнилось? — поинтересовался Андрей.
— А какое это имеет значение?
— Вы не отвечайте вопросом. Я спросил и жду внятного ответа.
— Сразу видно — преподаватель!
— Вот именно. Так сколько вам лет и как вас зовут?
— Меня зовут Жанна. Жанна Смирнова. А восемнадцать лет мне будет через три месяца. Группу крови назвать?
Андрей расхохотался.
— Ну вот что, Жанна Смирнова. У меня есть пара часов свободного времени. Хотите, пройдемся по злачным местам?
У девчонки глаза загорелись, как два маленьких прожектора.
— Злачным? Это… в ресторан?
— Ну… примерно. В ресторане мы могли бы потом отметить ваше совершеннолетие. А сегодня я просто хочу компенсировать вам легкое телесное повреждение.
— Какое? — обалдела Жанна.
— Ну, на ногу я вам наступил, правда? А это больно.
— Ни капельки!
— Значит, никуда не идем?
Ему почему-то нравилось поддразнивать эту смешную смуглянку, как будто он играл с маленьким черным котенком. Весело — и совершенно невинно. Вот и сейчас он с трудом сдержал смех, увидев, как вытянулось от разочарования хорошенькое личико, а на глаза-вишни мгновенно навернулись слезы. Господи, совсем ребенок!
— Нехорошо обманывать старших, — назидательно произнес Андрей, беря ее за руку. — Вы почти плачете, а говорите, что вам ни капельки не больно. Так пойдем?
Слезы мгновенно высохли, словно роса на солнце. Жанна кивнула и крепко вцепилась в руку Андрея, как будто боялась, что он снова передумает, и никаких приключений сегодня не будет. Больше она не спрашивала, куда он собирается ее вести: шла рядом с ним, словно это была их обычная ежедневная прогулка.
Андрей и сам не понимал, с чего это вдруг он связался с этой пигалицей. Его нынешняя подруга — молодая, красивая женщина, очень даже неглупая, и замужняя, устраивала во всех отношениях не только его, но и дорогую мамочку, которая к сердечным увлечениям сына относилась с особым, каким-то болезненным интересом. И как раньше, не отказывала себе в удовольствии двумя-тремя едкими и меткими фразами напрочь убить любое очарование. Тягаться с ней было немыслимо.
Зачем она это делает — Андрей и понимал, и не понимал. Он давно закончил институт, даже успел защитить кандидатскую диссертацию, хотя по нынешним смутным временам проще было купить себе звание хоть доктора, хоть академика. Смены режима в стране они с матерью в общем-то и не заметили: хозяйством все равно занималась прислуга, а деньги с многочисленных сберкнижек практичная Ада Николаевна сняла и обратила в твердую валюту еще тогда, когда об этом никто и не помышлял. Слава Богу, сановные поклонники подсуетились.
Фактически, все многочисленные реформы и дефолты их семью совершенно не затронули. Ада работала: те два-три произведения в месяц, которые выходили из ее мастерской, покупались практически мгновенно и по бешенным ценам, хотя на вкус Андрея все это было холодно и вычурно. Но… о вкусах, как известно, не спорят.
Да и сам он зарабатывал неплохо. Проект дома «от Лодзиевского» стоил раза в три дороже любого другого проекта, но того стоил. Если клиент заказывал себе виллу или загородный особняк в его мастерской, то мог быть уверен: второго такого же в России нет, не было и не будет, да к тому же дом будет идеально подогнан под личность самого хозяина или уклад его семьи.
В общем, заказчики записывались в очередь, а Андрей, как когда-то его отец, сутками не вылезал из своего кабинета и неделями пропадал в мастерской, успевая еще читать лекции в архитектурном, писать небольшие статьи в специальных журналах и работать над книгой об особенностях российского загородного дома — с девятнадцатого века и по настоящее время. Временами уезжал в Испанию или на Корсику с очередной подругой, изредка сопровождал матушку на великосветские мероприятия. В общем, на насыщенность жизни жаловаться ему было просто грех.
И вот — извольте радоваться: вместо того, чтобы использовать нечаянно образовавшееся свободное время для приятного досуга в обществе подруги Нелли, или просто расслабиться в тишине и покое собственного дома под любимую музыку и с любимым напитком, он ведет совершенно незнакомую малолетку в «злачное место». То, что роль такого места сегодня должно было изображать кафе-мороженое «Космос», особого значения не имело: мороженое он, грешным делом, и сам любил. Но вот выбор спутницы…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
