Выйти на контакт с жителями степей получилось только с помощью контрабандистов, орудующих вдоль границ. Обычно за ними следили, но не трогали, так как через них осуществлялась хоть какая—то торговля. Люди Дурга, под видом охотников на степных козлов, в которых надо стрелять с большого расстояния, обратились к контрабандистам с просьбой купить для них у кочевников тетивы для нескольких луков. Но кочевники даже слышать не захотели о такой сделке. Тогда Дург арестовал нескольких контрабандистов. Они договорились о крупной сделке с кочевниками. А когда те прибыли в условленное место, Дург с отрядом пленил их. В результате переговоров со старейшинами рода Дург установил выкуп – изготовление нужного ему размера, качества и количества тетивы. Он при этом пообещал, что оружие, оснащённое такой тетивой, не будет использоваться против тех, кто её изготовил. После получения заказанного Дург опробовал тетиву на прочность и дальность стрельбы и только после этого отпустил заложников. После приобретения последней детали для оружия встал вопрос натяжения и постановки его в боевое положение. Короткая, утолщённая, с малой степенью растяжения тетива требовала немалых усилий при постановке арбалета на боевой взвод. Лучшим вариантом здесь подходил ворот. Вращением рукоятки крутился барабан, и крюк оттягивал тетиву. Такой метод требовал не много усилий, но много времени на перезарядку оружия, и подходил разве что для обороны крепостей или действий в рядах, когда один ряд после выстрела отходит вглубь, для перезарядки. Дург понимал, что у него времени на перезарядку может и не быть. Поэтому оставался рычажный метод взведения. Но он требовал очень больших физических усилий. И пришлось тренироваться взводить рычаг левой рукой, чтобы не закрепощалась и не уставала рука для фехтования.
Стрелы были вставлены в широкий пояс. Его Дург надел поверх тонкой кольчуги. Надевать тяжёлые стальные пластинчатые латы не было необходимости. В лесу не предполагались встречи с тяжеловооружёнными воинами. Скорее всего, главным преимуществом будет скорость перемещения и быстрота рук. Только грудь закрывал сплошной стальной нагрудник.
На голову водрузил лёгкий шлем без забрала. Смотреть точно надо будет в оба.
Во дворе тем временем шли суетливые приготовления. Крестьянин-сыровар готовил повозку. Упряжь у лошадей проверил, смазал жиром оси всех колёс. Проверил ремни крепления груза. Повозка была с высокими деревянными бортами. По две головки сыра возвышались над ними. Но весь товар был укрыт двумя слоями непромокаемой плотной ткани и притянут кожаными ремнями к бортам. Спереди, за облучком, было свободное место. Там лежал соломенный матрас, на котором, расположившись головами к бортам, свободно помещались два человека. Ткань, укрывавшая груз, спускалась над этим местом в виде полога, образуя что—то вроде палатки. Это был идеальный вариант для путешествий в холодную погоду.
Карл Безухий проверил сбрую и подковы своего коня. Пристегнул к одному боку седла походный мешок, к другому два скатанных толстых войлочных одеяла. Ночи в лесу в этих краях ужасно холодные. На нём были надеты стёганые сюртук со штанами, поверх которых – лёгкие латы рядового воина. На голове подшлемник и каска.
У молодого солдата доспехов не было вовсе. Кольчугу и латы ему заменяла толстая стеганая куртка и надетый на неё жилет, сплетённый из кожаных полосок. На голове шапка из толстой кожи, закрывающая шею сзади. Такая облегчённая защита полагалась гонцам, везущим донесения. У них были худые жилистые лошади. Сами гонцы, как правило, были молодые юноши. Вес седока вместе с доспехами должны быть минимальными, чтобы лошадь долго не утомлялась, и легче было маневрировать при погоне или засаде. Гонец в любом случае будет один. И даже тяжёлые доспехи не спасут его при нападении нескольких человек, если он вступит с ними в схватку. Его главная задача при нападении – убежать. Вооружён он был длинным тонким мечом и кинжалом. Обычно у гонца минимальный запас провизии и плащ, в который можно завернуться во время непродолжительного ночного отдыха. Но для этого путешествия Арен, так звали молодого солдата, взял тот же дорожный набор, что и его старший товарищ.
Дург оценивающе посмотрел на молодого солдата. Либо он везёт донесение королю или ещё кому, либо он назначен в королевский полк гонцом и получил уже соответствующую военную форму. Если бы вёз тайное донесение, то, скорее всего, был бы одет в форму обычного рядового.
Торговец оружием, Константин, видимо, был хорошо наслышан про погоду в лесу. К его седлу была привязана лисья шуба и такая же шапка. Свёрток с мечами был закреплён на седле спереди. Рукоять одного меча выглядывала из складок ткани. Видимо, этот меч Константин приготовил на случай встречи с врагом. На поясном ремне у него висел только короткий кинжал для ближнего боя.
Легче всех был экипирован рыжий студент. К седлу своего, совсем недавно приобретённого, транспортного средства он привязал сумку с книгой, ржаной лепёшкой и куском вяленой говядины. Тёплой одежды у него не было. Для защиты от холода он приспособил старую, местами облезлую волчью шкуру. Накинув её сзади на своё тщедушное тело, он завязал передние лапы на шее, а задние на пояснице. Получилось нечто, похожее на куртку. На рыжую шевелюру была водружена лишь маленькая шапочка грубой вязки из овечьей шерсти. А топор за поясом стал предметом неподдельной гордости студента.
Дург вышел из комнаты. В полном облачении, с поклажей в руках остановился в коридоре. Поколебавшись мгновение, всё же шагнул в сторону комнаты дамы. Постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, выпалил:
– Миледи, если у вас есть намерение перебраться на ту сторону леса, у вас осталось очень мало времени присоединиться к нашей компании и совершить это путешествие под надёжной охраной благородных мужей.
Благородных кровей он был единственный, из тех, кто сейчас собирался в поход, но для солидности ему пришлось говорить о себе во множественном числе.
Дверь отворилась. От неожиданности Дург даже вздрогнул. Он не слышал шагов к двери.
– Спасибо, милорд. Вы благородный человек. Но у меня есть те, кто проведёт и защитит меня в лесу. Сейчас я жду их. Отправляйтесь без меня. Может, мы ещё догоним вас и встретимся в лесу.
Дверь закрылась. Дург продолжал стоять неподвижно. В глазах ещё стоял образ очаровательной незнакомки. Миндалевидные, необыкновенной синевы и глубины глаза, идеально очерченные алые губы и ангельский голос буквально околдовали его. После первой мимолётной встречи с этим очаровательным созданием он не мог выкинуть её из головы, несмотря на служебные дела и заботы. Тогда она была резка и холодна к нему. Теперь же, фактически поговорив с ней, хотя он не успел, да и не смог произнести ни слова, увидев её перед собой, Дургу ужасно захотелось окружить это нежное существо заботой и вниманием, своей защитой и покровительством. А покровительство, в его случае, имело не пустой звук.
Дург происходил из очень древнего и знатного рода. Его предки всегда были вельможами, особенно близкими к королю. Прадеды и деды были министрами и военачальниками. А отец – главный советник и куратор тайной канцелярии. Это поистине всемогущий человек в стране. Его железная рука чувствуется во всех сферах государственной жизни. В воспитании сына, несмотря на свою постоянную занятость, тоже самолично принимал самое деятельное участие. Но, в отличие от большинства феодальной знати, с детства готовившей своих сыновей к военной службе, в воспитании Дурга применялась немного другая схема.
Ранние детские и юношеские годы Дурга прошли в родовом замке семьи Срэйгов – Ротегон. Как и все мальчишки его сословия, Дург с детских лет учился верховой езде, фехтованию, владению копьём. Но отец ввёл ещё занятия по стрельбе из лука и арбалета. Будущих рыцарей этому не обучали. Не подобало знатному воину опускаться до ремесла простолюдинов. Но отец хотел, чтобы Дург освоил как можно больше видов оружия, хотя бы умел им пользоваться и получил как можно больше жизненных навыков. Дург с ранних лет учился сам седлать коня, ухаживать за ним. В четырнадцать лет он мог запросто запрячь повозку и управлять двойкой, четвёркой и шестёркой лошадей. Наряду с занятиями танцами, точными науками и иностранными языками, он общался с крестьянскими детьми. Перенимал от них способы находить пропитание в поле, лесу, реке. Знал их игры, условные знаки, слова и обозначения, используемые в повседневной жизни и чаще всего совершенно не понятные высокому сословию. У бедняков был свой набор слов, тайных знаков и интонаций, применяя которые, они даже в присутствии богачей могли непонятно для тех разговаривать, передавать информацию или посмеиваться над ними. Тесно общаясь с крестьянами, Дург научился пахать, косить, управлять воловьей упряжкой, доить коров и много чему другому. Даже учась уже в столичном университете, он часто приезжал в поместье. В то время, когда его сверстников из знатных семей учили как правильно наказывать челядь, Дург мог распивать пиво с детьми прислуги. Но отец предупреждал, что самым сложным экзаменом этого переходного возраста будет в общении с простолюдинами не дать им перейти на панибратство и сесть на шею, не применяя при этом кнут. А в высшем обществе не дать никому усомниться в твоём происхождении и воспитании.
