– Я ничего не видел и не слышал, – бегло проговорил тот.
– Послушай, тебе грозит большая опасность. Всем вам грозит опасность. Похоже, это первые разведчики из Долины блаженных. И уже кое—кто исчез в Лесу мертвецов. Причём, этот кое-кто из мертвецов, – настаивал Дург.
– Мы не мёртвые! – с лёгкой дерзостью парировал прокажённый.
– Тем более! Зато они мёртвые. Эти огромные волки или псы – мертвы. Но они материальны. Их когти и клыки реальны. И, раз они пришли за лошадьми, значит, они питаются не только мертвечиной. А значит, вам грозит ещё большая опасность. Сегодня я в составе небольшой группы людей выезжаю через лес к королю. Я прекрасно понимаю, что нам тоже грозит множество опасностей. И хотел бы попросить твоей помощи, как проводника. Ты берёшь немного уксуса и соли, так как немощь не позволяет тебе много унести. Да и жена твоя не в состоянии часто покупать столь дорогие продукты. Я возьму в трактире ещё пять раз по столько. Ты вместе с нами дойдёшь до своего жилища. Звери рыщут здесь, по опушке леса. Я знаю, как от них защититься. Пойдя в одиночку, ты можешь не вернуться. А с запасом соли и уксуса тебе пока не будет надобности ходить сюда, подвергать себя опасности. За это время может решиться проблема с пришельцами, – Дург был очень убедителен в своей речи.
– Не стоит вам соваться в лес, – тихо произнёс Гийом.
– Это почему?
– Вы живые, от вас пахнет жизнью.
– Но ты тоже живой.
– Мы живые мертвецы. От нас воняет смертью. Поэтому мы в этом лесу свои. Нас мёртвые не трогают. Нам не надо будет никуда идти. Мы уже на месте. Наши умершие остаются с нами и помогают нам, приводят к нам гостей. А зверьё в лесу есть. Если вы сунетесь туда, то обязательно с ними встретитесь.
– Ты видел их?
– Это не те звери, про которых говорил ты, – лесной гость говорил неохотно. Дург не понял, про каких он говорил зверей. Но не стал развивать эту тему.
– Зачем вам уксус и соль? Вы пытаетесь лечиться ими?
– Нет, мы солим и маринуем гостей. Так они не сильно воняют и приятнее на вкус.
– Ты шутишь? Вы что, едите мертвечину? – Дург с содроганием представил себе эту картину. Хотя во время затяжных войн и неурожаев случаи каннибализма были не редки и среди здоровых людей.
– А ты можешь предложить нам другую пищу? – прервал размышления Дурга прокажённый. – В этом лесу, кроме мертвецов, нам больше нечего есть. Призраками сыт не будешь.
– Почему в лесу и материальные, и бестелесные мертвецы? – спросил Дург собеседника.
– Этот порядок установили верховные повелители нижнего мира. В Урочище бестелесных мертвецов собираются души тех, кто не был похоронен в земле: сгоревших в огне, утонувших и съеденных рыбами и крабами, солдаты на полях боёв, растасканные стервятниками и псами, казнённые, тела которых оставляли на корм воронью. Исключение составляет только Долина юных дев. Там бродят призраки женщин, нетронутых при жизни. Их тела не сохраняют, чтобы над ними не надругались в потустороннем мире. Только в этой долине и в Ущелье добрых призраков вам ничего не угрожает. Там покоятся души праведников.
– А как же вы?
– Пещеру прокажённых вам тоже лучше обходить стороной. Если уж люди привыкли есть мертвечину, откажутся ли они от возможности полакомиться живой плотью?
– Чем опасны бестелесные мертвецы?
– Смотря кто. Висельники бросаются на людей и высасывают весь воздух из лёгких. Обезглавленные отрывают головы. Сожжённые, заключая в своих объятиях, – испепеляют. Все бестелесные хотят приобрести тело.
– Но ведь они без тела, как они это делают?
– Этим их наделила ведьма. Здесь в мире живых они бессильны. Только она может творить здесь, что хочет. Они нет. Но там, в Урочище, они могут всё. Пока повелители не решат их судьбу, и они не уйдут в другие миры. Поэтому ночами из Урочища идёт могильный холод. Это концентрация людских пороков: злобы, ненависти, зависти. Дольше всех в теле остаются те, кто при жизни погряз в этом. Они были погребены, и лес забрал их. Теперь они скитальцы. У скитальцев есть возможность осознать свои грехи, покаяться в них. И, если им повезёт, в них ударит молния, и они сгорят. Или, на худой конец, попадут к нам и таким образом лишатся тела. Тогда они уйдут в Ущелье добрых призраков. А мы, похоже, так и будем жить на стыке этих двух миров, – прокажённый замолчал. Даже через его маску чувствовалось глубокое горестное раздумье.
– Где обитает ведьма? – спросил Дург, прерывая тягостное молчание.
– В древнем разрушенном городе Гельтербанг, на восточной границе Долины смерти, во дворце тогдашнего правителя. Туда вообще не советую вам соваться. Ведьма злая на всё человечество. Правда, случайно туда не попадёшь. Город находится глубоко в лесу, вдали от хоженых дорог. А идти туда специально – самоубийство.
– Ты сможешь провести меня к ней? А наш отряд через лес?
– Нет. Я нарисую тебе карту. Запомни её. И обходи нашу пещеру стороной.
– Где гарантии, что ты не нарисуешь нам дорогу в западню?
– Нет никаких гарантий. Как нет у тебя и других вариантов. Тебе придётся мне поверить. Весь ваш путь – западня. Все, кто едет с тобой, либо очень отчаянные, либо сумасшедшие. Или находятся в совсем безвыходном положении. Но главное, всем вам жизненно необходимо, во чтобы то ни стало попасть на ту сторону леса. Если человек имеет возможность отказаться идти через лес – он непременно откажется. Даже если в твоём отряде есть самые невинные на вид «овечки», поверь мне – они знают, на что идут. У них есть чёткие цели. Обычные люди обходят этот лес за десять миль.
Гийом нарисовал на дорожной пыли путь, по которому придётся пройти отряду. Пожелал доброго пути. И, не обращая больше внимания на собеседника, закинул на плечо котомку и, не прощаясь, ушёл в лес. Прокажённым прощалось много, чего не прощалось обычному простолюдину. Дург не стал реагировать на вызывающее поведение этого несчастного и направился к месту, где привязал коня.
Дург ехал в трактир. Перед глазами стояла начертанная посохом на дорожной пыли карта Леса мертвецов. Важно было не забыть, не упустить ни одного нюанса и по приезду сразу перенести всё на бумагу. Возможно, карта не точна. Но, может так случиться, что упущенный поворот или развилка дороги будет стоить жизни всем.
Глава 6. Отряд отправляется в дорогу
Въехав во двор трактира, Дург увидел, как все отправляющиеся усиленно готовились к предстоящей дороге. Запрягали лошадей, крепили груз, подгоняли сбрую, упряжь и одежду. Только рыжий студент Максимилиан сидел на крыльце с маленькой котомкой на коленях, совершенно беззаботный. При появлении во дворе Дурга он вскочил, взял коня под уздцы и довольный, с раболепством в голосе произнёс так, чтобы слышали все:
– Мы заждались вас, наш предводитель. Все готовы выступить в дорогу.
– Возьмите больше еды с собой. Трактирщик, выводи своего лошака и неси мешок соли и бочонок уксуса, – с ходу стал раздавать команды Дург.
– С чего бы это? – недовольно возразил трактирщик, выгребая навоз из сарая.
Дург достал из—за пояса кожаный мешочек с монетами и бросил его трактирщику. Тот, проворно поймав его, без промедления ринулся исполнять приказания.
– Поедешь на нём, – кивнув в сторону выводимого из сарая лошака, сказал рыжему Дург. Спрыгнув с коня, он подошёл к пеньку, в который был воткнут топор на длинной ручке. Выдернув из пенька, Дург проверил его на заточку, усмехнувшись про себя: «Старый палач знает толк в топорах». Бросил рыжему: – Возьми его, пригодится, – тот неуклюже поймал теперь уже своё личное оружие и с гордостью сунул его рукоятью за пояс.
Поднявшись вверх, Дург бросил взгляд в сторону комнаты таинственной незнакомки. На секунду замер в раздумье и всё же шагнул к ней. Постучал в дверь.
– Миледи, через четверть часа мы отправляемся в дорогу через лес. Если вам с нами по пути, советую поторопиться.
Ответа из-за двери не последовало. Дург вошёл в свою комнату. Достал из-под кровати саквояж. Откинул край матраса, ближний к стене, достал длинный свёрток. Развернул его. На грубой холщовой ткани лежали меч и кинжал. Кинжал этот до сегодняшнего утра висел на поясном ремне. Но перед поездкой на встречу с прокажённым, учитывая ночное происшествие, был заменён на другой, с клинком из серебра. А вот теперь настал момент и для смены меча. Этот меч Дург заказал кузнецам Долорингии. И даже эти, непревзойдённые мастера обработки метала признались, что это был сложнейший заказ в их практике. Этот меч не отличался какой—либо изысканной красотой или особым изяществом исполнения. Дург, как и большинство дворян того времени, питал страсть к красивому оружию с богатым убранством. Особенно знатная молодёжь старалась перещеголять друг друга рукоятями и эфесами с вырезанными экзотическими животными и украшенными драгоценными металлами и камнями. Большинство таких мечей выходили из кузниц Долорингии. Но на сей раз меч выглядел очень скромно. Несмотря на то, что при его изготовлении было потрачено немало серебра. В этом и была сложность. Обычно золото и серебро применялось для украшения эфеса и рукояти. В данном же случае серебро должно было содержаться в клинке. Но вплавить его в сталь можно было только в ничтожном количестве, так как это повлияло бы на прочность клинка. Поэтому стояла задача прикрепить серебро к телу клинка, выкованному из прекрасной долорианской стали, рецепт которой знали только здешние мастера. Но меч – оружие контактного боя. При соприкосновении с другим оружием, доспехами и костями серебряные накладки легко могли слететь. Поэтому в теле клинка, по всей его длине, с обеих сторон были выкованы две бороздки. Они немного уходили в тело клинка, создавая нависающие края. Когда потом в эти бороздки было залито расплавленное серебро, затвердев, оно уже ни при каких ударах не могло оттуда выпасть. Кузнецы признались, что им никогда ещё не приходилось выполнять настолько сложную работу. Потом известный алхимик Надиус, из университета в Гидсе, поместил меч в полученный им жидкий раствор серебра. Частицы серебра плотно покрыли всю поверхность клинка. То же самое Дург сделал с наконечниками стрел для своего арбалета. Это позволило значительно удешевить их изготовление. И, соответственно, увеличить количество. Сами стрелы были сделаны из вымоченной в воде осины, как и рукоять меча, заканчивающаяся снизу острым шипом.
