Вернее, доказуемо: попробуй, свяжи воедино успешное обучение каллиграфии маленького Дэя в старшей группе — и вооружённые столкновения с культистами, поющими во славу Тёмного Пламени, или переколотые на кухне тарелки — и ураган над Циньдаром, который обрушил крыши дворца Звёздной Императрицы и раскатил по камешку Оружейную Палату.
Лю, кстати, тоже примерно в одно время с Йи додумался, что иероглифы лучше писать как можно более правильно, хотя бы для того, чтобы красавицы не хохотали над его записками, путаясь, то ли он восхищается красотой их глаз, то ли сравнивает их груди с бездонными ямами. Да и полку с только что отмытыми тарелками Йи обрушил не без помощи Лю Чу...
1Вэйж — большой мудрец
2Деминг — достоинство
3«циньанское веко» - эпикантус
Глава 8. Левый глаз и Правый глаз
Учитель брал малыша с собой почти в каждую поездку в столицу.
Йи радовался:
— Аньсу1! Мы едем к Яшмовой Красавице!
Поначалу он попытался называть её Яшмовой Тётей, но когда Учитель напомнил, как наказывают мальчиков за провинности, сразу же научился говорить слово «красавица».
На памяти Учителя Йи первым обратил внимание не на алых фениксов, летящих по золоту платья Императрицы — для каждой новой Звёздной их вышивали заново, с песнями, курениями, заговорами, чтобы взгляды людей обращались в первую очередь к живым, пусть и вышитым, птицам — а на заговорённые яшмовые бусы. Что это, если не ещё одно проявление Воплощения Зла: сразу заметил, где ему поставлена самая прочная преграда.
Малыш изо всех сил старался копировать взрослых, ходить степенно, руки держать правильно, как старшие, не крутить головой по сторонам, хоть и было на что посмотреть.
Дворец называли Запретным Городом Столицы. Он представлял собой дворцовый комплекс, расположенный на высоком холме, был обнесён со всех сторон мощным каменным забором, за которым росли огромные сосны. В заборе на каждую из сторон света проложили свои ворота, в них проводили посетителей в зависимости от того, какой дорогой они пришли. Сторожевой клан Нефритовой Богини всегда приходил с зимней, северной стороны. Сто и одна чёрная каменная ступень вела к Воротам Вышней Гармонии, покрытым барельефами из белого мрамора и бронзы.
По обе стороны от ворот стояла стража: наравне с воинами-людьми проход охраняли сторожевые коты, пятнистые звери до метра в холке, приученные не обращать внимания на проходящих мимо, пока воины не прикажут остановить. Также недвижимо каждый на своём постаменте восседала пара бронзовых львов. Говорили, в случае беды они присоединятся к защитникам Запретного Города Столицы. Говорили, в те времена, о которых никто более и не помнит, их подарили Звёздной Императрице Циньана драконы.
За воротами начинался дворцовый ансамбль, парки, павильоны, беседки, храмы, Оружейная Палата, Монетный Двор... всё сразу увидеть невозможно, потребуется не один день, а может, и не один год, чтобы как следует рассмотреть. Что там! Не каждому удавалось с первого раза даже просто запомнить, где и что находится и как куда пройти.
К сложенному из брёвен циньанского лавра громадному дворцу почти в самом центре обнесённого забором пространства вели вымощенные песчаником дороги, прихотливо изгибающиеся то в одну сторону, то в другую. Кое-где их пересекали широкие ручьи, через которые перекидывались сказочной красоты мосты. Вдоль дорог красовались клумбы, прихотливо подстриженные кустарники, плодовые деревья.
У входа в сам Зал Центральной Оконечности, он же дом Звёздной Императрицы, вновь сидели огромные бронзовые львы, у одного под лапой счастливо извивался в игре маленький бронзовый дракончик, а у второго величественно покоилась еле светящаяся в солнечных лучах настоящая жемчужина — почти метр в диаметре.
Дорогу между львиными постаментами закрывал шерстяной ковёр. На первый взгляд его можно было принять за живой цветущий луг, где среди сочных лиловых и алых, белых и золотых, бирюзовых и синих соцветий лишь кое-где проступала зелень травы, но второй взгляд приносил понимание: это — воплощение многодневных трудов императорских ткачих.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Сюда выходила встречать своих гостей Звёздная Императрица.
— Ты так вырос! — этой фразой начинала она каждую встречу с Йи.
Учитель подсказал ответ, и уже который раз прибавивший в росте, но, увы, не в весе Дэй скромно опускал взгляд:
— Так прописано мне в Небесных Скрижалях...
Однако Учитель ездил в Циньдар не только для того, чтобы показать Звёздной Императрице, как растёт... даже в мыслях, даже для себя он не называл Йи так, как определила его Небесная Императрица.
Может быть, это было глупо, надеяться, что загруженный обучением и воспитанием подкидыш никогда не проявит своей сути. Но вдруг! Вдруг где-то там есть одна неприметная чёрточка — вроде тех, которые превращают нерадиво исполненный иероглиф «огонь» в «водопад»! Учитель не хотел оспорить решения Небесной Императрицы...
Как раз и хотел. Это же ей видны свитки судеб, она может их читать, но между ней и Учителем всегда будет стоять одна из земных красавиц. И всегда будет шанс, что Звёздная Императрица или Алая Лента не сумели разглядеть тот крохотный штришок, который делает из «песка» «порох».
Если бы каждый мог сам читать свитки Небесной Канцелярии, жизнь в Поднебесной давно сделалась бы правильна и скучна в своей предсказуемости.
А малыш Йи, когда заканчивалась официальная часть приёма во дворце, убегал в сад — лазать по деревьям, разговаривать с живущими в фонтанах пёстрыми карпами, повторять движения павлинов, чинно вышагивающих по дорожкам, ловить живущих под камнями ящериц, пересвистываться с иволгами...
Он не подходил к сторожевым котам. Не пытался вытаскивать карпов из воды. Ничем не швырял ни в садовых попугаев, ни в ручных иволг, и ни одна ящерица не отбросила хвост в его руках: зато это всё в полном объёме проделывал Лю, оба те раза, что ему случалось оказаться во дворцовом саду.
До пятой весны Йи добрался без каких-либо особых приключений.
— Мы могли ошибиться, — убеждал Учитель Звёздную Императрицу. — Все живущие в Поднебесной ошибаются, и мы могли.
Они наблюдали за малышом, к которому подошёл играть котёнок: одна из боевых кошек недавно принесла потомство, злое поветрие забрало жизни трёх из выводка, один, самый слабенький, пока ещё не решался отходить от матери, а второй, пятнистый меховой колобок, изучал окружающий мир с тем же упорным интересом, что и Йи.
Кто кого заметил первым, взрослые не знали, но, похоже, знакомство приносило обоюдное удовольствие.
Йи решил попробовать тоже ходить на четырёх лапах. Котёнок принял игру и радостно поскакал вдоль дорожки. Йи — за ним. Но его «задние лапы» делали куда более широкие шаги, чем «передние», уже через несколько шагов голова перевесила, и малыш покатился по дорожке кувырком. Именно так, как учили старших на боевых уроках, он всегда приходил за ними наблюдать. Наверняка повторял движения, как слова других диалектов! Котёнок тоже попробовал кувыркаться, и ему понравилось...
— Ваше Императорское Величество... посмотрите. Разве кошка позволила бы своему котёнку играть с Воплощённым Злом?
Сколько люди Циньана себя помнили, с ними рядом всегда жили эти пятнистые звери. Помогали в охоте, сторожили дома, охраняли детей. Им нужна была не дрессировка, а подробное объяснение, что нужно сделать или чего не надо делать.
— О Учитель! Воплощённое Зло несёт гибель мира людям, на котах это никак не отразится. Посмотрите, разве кошка позволила бы коснуться своего котёнка — человеку?
Йи с его пушистым товарищем между тем нашли новую забаву — кто кого успеет поймать лапкой за ладошку или ладошкой за лапку. Счастливый хохот и радостный писк разлетались по дворцовому саду. Временами звучало звонкое «ой!»: котёнок ещё не умел играть с людьми, втягивая когти.
Нервы кошки сдали первыми. Мягкими шагами она подошла к играющим, дождалась очередного «ой!» — и как следует вжала носом в песок своего отпрыска.
