– Но я не хочу, чтобы ты считала меня обычным.
Она чуть не фыркнула. «Так я тебе и поверила!»
– Никто никогда не сочтет тебя обычным, Вейл, – нарочито снисходительным тоном заверила она его.
Он удивленно скривил губы:
– У тебя острый язык, Фейт Фогарти.
– Поэтому ты и взял меня на работу, – напомнила она ему. – За мой острый язык и еще более острый ум.
Вейл запрокинул голову и засмеялся. Он взял ее руку и поднес к губам.
– Может быть, ты и права.
Что он делает? Почему она его не остановит?
Почему у нее дрожат колени?
Почему каждая клеточка ее тела неистово хочет быть как можно ближе к нему?
– Ну, идемте же в сад, – позвала Шерон, подталкивая всех к изысканным французским дверям, ведущим в патио со сверкающим голубым бассейном, отгороженным от берега океана песчаными дюнами.
Вдоль задней части территории патио, где должны будут проходить свадебные торжества, был сооружен большой белый шатер. На противоположной стороне ровными рядами стояли белые кресла лицом к бельведеру, на котором будут стоять жених с невестой и их друзья.
По-прежнему уклоняясь от знаков внимания Вейла. Фейт села в одно из кресел ближе к середине и наблюдала, как Шерон всеми командует, словно генерал армии.
Тридцать минут спустя Фейт увидела, как Вейл снова сел через два кресла от жениха, наблюдая, как они в последний раз проигрывают предстоящее действо. Он был утомлен, но ублажал свою семью, и, как бы ей ни хотелось, чтобы он был занят только ею, пока этого не происходило.
Сидеть было пыткой. Находиться здесь было пыткой во многих отношениях. Всякий раз, когда начинали играть свадебный марш, желчь разливалась по ее желудку. Обжигала ей горло, заставляя ее сжимать и разжимать пальцы.
Она ненавидела свадьбы. Начиная с самой первой, на которой ей пришлось присутствовать.
В тот момент ей впервые пришлось признаться самой себе, что отец больше никогда не вернется домой. Что у нее больше никогда не будет счастливой семьи.
Что отец на самом деле оставил ее, так же как и ее мать.
Что ее мать снова выходит замуж и ей предстоит жить с новым отцом.
И, хотя мать неоднократно выходила замуж, Фейт больше никогда не имела отца.
Вирджиния села рядом с Фейт и взяла ее за руки, по-видимому, она не испытывала неприязни к свадьбам.
– Ах, как все замечательно, – вздохнула она.
Замечательно, потому что свадьбы всегда замечательны.
Стоп. Стоп. Стоп. Фейт сопротивлялась побуждению засунуть палец в рот и возбудить черепной и блуждающий нервы. Она бросила взгляд в сторону Вейла.
Он смотрел на нее со странным выражением лица. Не то, чтобы недоброжелательным, скорее насмешливым. Затем улыбнулся, и на его щеках появились ямочки, а в уголках блестящих глаз обозначились крошечные морщинки.
Фейт расхотелось затыкать себе рот. Она начала борьбу с излишним проявлением эмоций.
Он подмигнул ей, и впервые с тех пор, как они вышли из дома, она почувствовала, как ее губы растягиваются в улыбке. Как ему удалось поднять ей настроение, всего лишь подмигнув?
– Он действительно любит вас!
Фейт повернулась к матери Вейла, и волна отвращения к себе буквально захлестнула ее. Как же гадко она поступает, обманывая эту добрую женщину, так гостеприимно принявшую ее в своем доме!
– Да, нам с ним хорошо работается! – ответила она.
– Вы, конечно, отвечаете на его чувства! Иначе он не привез бы вас сюда! – Вирджиния ласково пожала руку Фейт. – Я очень рада этому!
Человек, настилающий танцевальный помост, поймал взгляд Вирджинии и знаком попросил ее спуститься к нему. Она поднялась и ушла.
– Хорошо посплетничали? – спросил Вейл, подойдя к Фейт и обнимая ее за талию.
– Вейл, не надо! – раздраженно одернула она его. Сколько еще она продержится?
– Не надо? – Он задержал ее, не позволяя сбежать. – Я должен делать вид, что влюблен в тебя! Ты же здесь для того, чтобы защитить меня от моей семьи!
– Несомненно! – фыркнула она. – Теперь, когда я познакомилась с ними, то поняла, насколько они опасны!
– Они тебя тоже напугали? Теперь ты понимаешь, как ты нужна мне, чтобы вовремя вмешаться!
Его улыбка была заразительна, и она невольно растаяла, как дурочка.
– Они желают тебе счастья. – Она отступила, не в силах больше выносить его объятия. – Если ты не хочешь, чтобы тебя сватали, просто скажи им!
– Мне так нравится твое предложение, я бы никогда не решился сказать матери, что не заинтересован в знакомстве с хорошей девушкой и не собираюсь остепеняться!
Фейт прищурилась:
– Если это действительно правда, то сарказм тут неуместен!
– Разве ты не слышишь? Он так и лезет из меня!
Его губы раскрылись, изображая голливудскую улыбку. Без лишних разговоров он взял ее за руку и увел от свадебных приготовлений к высоким воротам, открывающим дорогу в дюны позади особняка. Специальный дощатый настил вел прямо к берегу бурлящей Атлантики.
У Фейт захватило дыхание от красоты белых бурунов и пурпурного цвета заката. На какое-то мгновение ей поверилось, что Вейл привез ее на этот уик-энд в дом своих родителей потому, что тосковал по ней, так же как и она по нему. Ей хотелось верить, что они отправятся на прогулку по пляжу, взявшись за руки, чтобы уловить момент, когда солнце исчезнет с неба. Не для показухи, не как друзья или коллеги, а как любовники.
И когда все кончится, ее сердце не будет разбито. Она так хотела верить в это, потому что иначе зачем позволять себе мечтать о таком счастье?
– Почему? – Она сбросила туфли и пошевелила пальцами ног в теплом песке.
Он перевел взгляд со своих туфель и носков, сброшенных в песок, и закатал темные слаксы.
– Что почему?
Он был роскошен. От его красоты перехватывало дыхание сильнее, чем от зрелища заката. И гораздо сильнее, чем ей бы этого хотелось.
Она поставила свои туфли рядом с его.
– Почему ты не нашел хорошую девушку и не остепенился?
– Не начинай, Фейт! – Он схватил ее за руку и потащил к бурунам.
– Чего? – Она споткнулась, пытаясь поспевать за ним, а он тащил ее за собой по глубокому песку, доходившему ей до лодыжек.
– Сватовства, – выпалил он. – При выборе друзей я не нуждаюсь ни в твоей помощи, ни в помощи моей семьи.
Можно подумать, что она сосватала Вейлу хоть одну из своих подружек!
Ее немногочисленные подруги обижались на нее за то, что она редко с ними виделась из-за того, что работала допоздна.
– Могу тебя заверить, что я бы никогда так не поступила со своими подругами. Я слишком их люблю, чтобы предоставить тебе возможность разбить им сердце!
– И хорошо, потому что, если я когда-нибудь женюсь, я сам найду себе женщину!
Значит, он еще не нашел свою женщину.
Впрочем, Фейт и не думала, что он нашел. Просто одна часть ее существа верила, что когда-нибудь он поймет, как бы славно у них могло все сложиться. И вообще, по ее представлениям, Вейл был из тех людей, с которыми всегда все славно складывается.
Между простынями, между сиденьями машины, между песком и волнами.
Откуда к ней пришла эта мысль? Она не была склонна к похоти. Привыкла справляться со своими чувствами к нему и подавлять свои низменные инстинкты. Почему же сейчас ей это не удается?
Она сглотнула, оторвала от него взгляд и стала смотреть на океан. Приехав с ним сюда, она совершила ужасную ошибку! Ошибку, о которой, похоже, будет жалеть всю жизнь.
– А ты?
– Я? – Она знала, что он смотрит на нее, но не осмелилась взглянуть на него. Он слишком много увидел бы в ее глазах, сразу бы понял, что она встретила мужчину, которого хотела всю жизнь, еще восемнадцать месяцев назад. Во время собеседования.
Нет! Она не встретила мужчину, которого хотела всю жизнь.
Вейл не был этим мужчиной. Никакого этого мужчины. Все ее чувства к Вейлу исчерпывались физическим влечением и профессиональным восхищением. Вот и все. Больше ничего.
– А почему ты не вышла замуж? – уточнил он, и его слова задели ее душу, как буруны волн задевали ноги.
– Я все воображала, что когда-нибудь встречу того, кто захлестнет меня, как эти буруны! – Кого-то, кто заставит ее забыть вкус губ Вейла и кто будет целовать ее, несмотря на все ее протесты! Она, конечно, не надеялась на встречу с таким человеком, уж слишком быстро мужчины расставались с ней, а она не предпринимала никаких усилий, чтобы удержать их.
– И потребует, чтобы ты родила ему младенца, который подрастет и будет вместе с ним смотреть футбол?
Фейт не хотелось представлять себе голубоглазых младенцев, ведущих мяч к цели. Ей вообще не хотелось иметь детей от Вейла. Она не представляла себя в роли матери, а особенно в роли беременной женщины. Несомненно, пережить этот период жизни было бы забавно, но тогда она уподобится своей мамаше, одной растившей дочку. Только ее мать порхала из одного несчастливого брака в другой, от одного нелюбящего мужчины к другому.
