— Но для чего это… — Лорен показала вниз. — Зачем вы вообще забираете детей?
— Мы не забираем, — поправил Рене. — Нам их либо отдают, либо… Алекс говорил, что показывал вам кое-какие личные дела. Их родители не всегда оборотни или только латентные оборотни, и не подозревающие о своих способностях. Представляете, каково приходится ребенку, когда он понимает, что он другой… что никому нельзя рассказывать об этом… и не с кем посоветоваться и поделиться своими страхами. А иногда они и не помнят о том, что происходило, что они натворили — просто дурной сон и ничего кроме… Можно ли их в этом винить?
— Вы собираете их и учите… Чему?
— Быть оборотнем, — просто сказал Джордан.
— Но как?
— Лорен. Это только способность. И она тренируется и развивается, как и все остальные способности. Мы учим их контролировать себя. Владеть собой в любом… состоянии. Обличии.
— Но почему — здесь? Не где-нибудь, ну, я не знаю… в закрытом… в горах…
— Загнать их-нас в резервации? — ровно подсказал Джордан. — Мы существуем в этом мире. Мы должны уметь жить и выживать в условиях современной цивилизации, а не охотиться в лесах и наводить ужас на жителей отдаленных деревень.
— Но… насколько я помню… из легенд… оборотни обычно превращаются в животных…
— Медведи-волки-тигры? — вставил Рене.
— А вчера я видела… Анджей… вы… Это совершенно ни на что… ни на кого не похоже…
— Может, мы тоже мутируем, — пожал плечами Рене. Одновременно с ним Джордан спросил резко:
— Это показалось вам отвратительным?
Такой прямой вопрос поверг ее в растерянность. Отвратительно? Нет. Ошеломляюще. Парализующе. Видеть, как мужское… человеческое тело прямо у тебя на глазах, словно пластилин под давлением невидимых пальцев, принимает невиданную форму и мощь и стремительность… Она не упала в обморок и даже не оцепенела. Она была… очарована. Да, именно так, и именно это старомодное слово будет самым точным.
Но пока она молчала, Джордан, видимо, что-то уже решил для себя, потому что произнес:
— Можете не отвечать, мисс Фиджи.
Это его «мисс Фиджи» она тоже начала ненавидеть — он слов-но периодически отсылал ее прочь, как надоевшую собаку. Поэтому она произнесла с вызовом:
— Но я отвечу! Вовсе вы не были отвратительны. Ни вы, ни Анджей.
Джордан недоверчиво блеснул глазами:
— Не хотите ли сказать, что мы очень приглянулись вам… в другом обличии?
Лорен едва не ляпнула: «да, потому что тогда вы, по крайней мере, молчите» (на ее человеческий слух), — но сказала просто правду:
— Нет. Но я бы хотела увидеть вас… еще раз.
Показалось, или он задержал дыхание? Рене наклонился и заглянул ей в лицо с улыбкой:
— А как вы относитесь к крупным кошачьим? Леопардам, например?
Лорен подумала и честно сказала:
— Не знаю. Я видела их… в зоопарке. Они очень красивы.
— Я рад, — благосклонно отозвался Рене.
Лорен уставилась на него.
— А вы…
Рене кивнул.
— Я предпочитаю традиционный облик.
Джордан неожиданно сердито фыркнул:
— Он предпочитает! Будто в его силах что-то изменить! Уж каким ты на свет народился…
— А как…
— Если вы хотите узнать технические возможности, — быстро произнес Джордан, — то вряд ли мы в силах ответить. Мы до сих пор не знаем, что происходит с организмом человека-оборотня. Хотя на нас давно уже работает одна частная лаборатория и, косвенно, — Институт аномальных явлений.
— О, они много нарыли! — легкомысленно заметил Рене, гибко потягиваясь. — Изменение химических сред организма, метаболизм и прочие умные вещи, с которыми я плохо справлялся в школе и в университете. Наше дело маленькое, правда, Алекс? Мы просто хотим, чтобы наши дети выжили и не чувствовали себя изгоями в… преобладающем человеческом обществе.
— И никто до сих пор… вы ничем не выдали себя? Ведь эта школа находится в центре города… огромного города.
Джордан сухо усмехнулся.
— Вы сами ответили на свой вопрос. В маленьком городке это было бы вряд ли возможно. Здесь же люди настолько замотаны и равнодушны, что мы вряд ли кого заинтересуем. И, Лорен, это ведь действительно школа для детей, нуждающихся в социальной адаптации. Мы имеем государственную аккредитацию, и одновременно — мощную материальную поддержку частного попечительского совета. Специалисты, которых мы сюда приглашаем, имеют научные звания и длительную практику. Если наших детей усыновляют, мы все равно не упускаем их из виду.
— Но все это… стоит немалых денег, я полагаю?
— Когда вас так мало… думаю, вы не представляете, насколько сильны связи и привязанности оборотней. Вас, кстати, не коробит это слово?
Она слабо улыбнулась.
— Начинаю привыкать. И потом, не знаю, как вас можно назвать по-иному. А скажите…
— Переходим к фольклору, — пробормотал Рене в свой вновь наполненный стакан.
Лорен улыбнулась — уже явно веселее. Когда она забывала о своей стеснительности и так оживлялась, становилась очень привлекательной. Рене покосился на друга. Джордан тоже наблюдал за ней. Настороженно. Чертов упрямец!
— Да, вы наверняка знаете все вопросы, какие я могу задать! Я читала, что полная луна… или новолуние, я всегда путаюсь… так влияет на оборотней, что они просто не могут владеть собой.
— Да, определенная правда в этом есть, — согласился Джордан. — Тяга к смене облика усиливается именно в полнолуние. И все же это больше касается молодых, необученных оборотней. Ну-у… скажем, это можно сравнить со склонностью мальчиков к преждевременному семяизвержению при первых половых контактах, понимаете?
Лорен посмотрела на Рене. Его глаза смеялись.
— Знаете, — сказала она с отчаянной серьезностью. — Вряд ли я смогу понять это. До конца.
Джордан взглянул на нее. Показалось ли, что в глазах его тоже мелькнула усмешка?
— Разумеется, — согласился он вежливо. — Извините за сравнение.
— Нет-нет, — запротестовала она. — Мне сразу все стало ясно. Такой… живой образ.
— Лорен, — мягко сказал Джордан. — Вы намерены надо мной из-деваться и дальше?
— Но, Алекс, — подал голос забавлявшийся Рене. — Должен же ты кому-то хоть раз это позволить? Обычно издеваешься ты.
Джордан поглядел на него. На Лорен.
— Правда?
— Ну, конечно, — успокаивающе заключила Лорен. — Все мы не замечаем своих недостатков. Вернее, легко их игнорируем.
Директор откинулся в кресле.
— Может, все-таки вернемся к нашим… оборотням?
— Бежишь, Алекс? — поддразнил Рене. Тот даже не посмотрел на него.
— Просто возвращаюсь к теме нашей беседы.
Лорен легко вздохнула. Неизвестно, почему — может, от этой дружеской перепалки, она вдруг почувствовала себя уверенней. Не такой… ошеломленной. Она сжала руки.
— Столько вопросов… я даже не знаю…
— Может, вы отдохнете, поспите, — предложил Джордан. — Составите ваш список и предоставите его нам? Думаю, на большинство мы сумеем ответить.
Лорен посмотрела на него, как на сумасшедшего. Но он вовсе не смеялся над ней. Он хотел ей помочь. В своем стиле.
— Как… когда вы понимаете, что вы — не такие, как все?
— Я помню — лет с пяти… Алекс — ты?
— Я позже. Гораздо. У большинства из нас эти способности проявляются именно в подростковом возрасте. У девочек — со времени первых менсов. Хотя есть и уникумы. Рене, например. Рауль. И… еще кое-кто.
— А ваши способности… вы как-то применяете их… в жизни?
Джордан смотрел мрачно.
— То есть, не охотимся ли мы на людей ночью на городских улицах?
До чего подозрительный тип! Если уж они решились довериться, мог бы не приписывать ей своих мыслей! Лорен готова была его просто стукнуть. Видимо, это желание так явно отразилось на ее лице, потому что Рене сказал поспешно:
— Помню, в детстве я любил пугать бродячих собак! Днем боялся и близко подойти к складам, где они обитали! Опасные твари! А потом… — он, похоже, взгрустнул. — Вроде бы нигде…
Лорен с легким вызовом посмотрела на Джордана.
— И, где, по-вашему, я мог бы их применить? — по-прежнему хмуро поинтересовался он.
Она пожала плечами.
— Ну, не знаю. Может быть, в десанте?
Пауза. Джордан посмотрел на Мартеля. Тот сказал философски:
— Дети!
Снова пауза. Теперь взгляд Джордана был не хмурым, а скорее задумчивым.
— Да, — сказал он. — Несколько раз эта моя способность спасала жизнь мне и кое-кому рядом… И не всегда сознательно. И каков ваш приговор, Лорен?
Лорен стиснула кулаки. Подалась к нему.
— Я не знаю! — сказала яростно. — Меня там не было! Почему вы считаете, что я все время хочу вас в чем-то обвинить? Я просто хочу понять!
— А он просто дает вам возможность удрать, — благодушно сказал Рене. — Знаете, куда я поеду в отпуск в следующий раз? В тропики! В джунгли. Побегаю всласть.
