Последовав совету Милентины, Максим вошел в воду, как торпеда, однако слишком долго, как ей показалось, не всплывал на поверхность. Наконец он вынырнул и тут же попал под град упреков разволновавшейся тетки.
– Что за дурацкие шутки! – орала Милентина. – Не ко времени и не к месту!
– Прости меня, тетя, я не хотел напугать тебя, просто изучил дно. Там все чисто – можешь смело прыгать.
Максим вытащил за бортик сетку и обрывки намокшей бумаги. Перед Милентиной открылась казавшаяся плотной черная гладь. Нырять рыбкой она не умела – оставалось прыгать солдатиком.
– Главное, держи спину прямо, не перегибайся, – наставлял ее Петр.
Милентина собралась с духом и, зажмурившись, плюхнулась в бассейн. Вздыбившийся фонтан воды перекатил через бортик. Петр прыгнул вслед за ней, и вместе с Максимом они вытащили полную женщину на каменный пол.
– Кажется, мы благополучно прошли сквозь пар и воду, – устало улыбнувшись, Милентина принялась выжимать намокшую юбку.
Коридор лабиринта был довольно широк и ярко освещен боковыми светильниками. Пройдя по нему метров сто, они увидели дверь, на которой висела картина с изображением хитро улыбающегося Деда Мороза. В полураскрытом мешке пестрели яркие обертки конфет «Мишка на Севере», «Снежинка» и других сладостей. В нижней части картины голубые морозные узоры слагались в приятные для желудка слова: «К вкусному обеду надо приступать, забыв обо всем».
Максим распахнул дверь. Свет тут же погас, и из темноты повеяло жутким холодом.
– Похоже, нас ждет обед в морозильной камере, – стуча зубами, пробормотал парень.
– Закрой дверь! – крикнула Милентина. Едва дверь захлопнулась, ярко вспыхнули светильники. – Так, надо порыться в рюкзаках и надеть на себя всю имеющуюся одежду.
Милентина достала теплую куртку, шерстяные носки и широкий палантин.
– Я, в отличие от вас, женщина предусмотрительная – даже в Африку всегда беру с собой теплые вещи. Шерстяные носочки – лучшая профилактика от простуды и зимой, и летом. У меня есть еще одна пара, так что бросайте жребий.
Максим достал монету.
– Выпадет орел – носки мои, – Максим высоко подбросил кругляшок, монета со звоном ударилась о пол и, прокатившись немного, повернулась решкой наружу.
Милентина со вздохом протянула носки Петру. Он с некоторым усилием натянул их на свои сорок шестого размера ступни, затем достал из рюкзака довольно плотный шерстяной свитер. Максим, хотя и облачил свои ноги в три пары хлопчатобумажных носков, верхние конечности мог прикрыть только легкой ветровкой. Милентина разрезала свой палантин на три полосы и приказала обмотать ими голову так, чтобы защитить прежде всего нос и уши. Вскоре вся тройка стала походить на военнопленных, спасающихся, кто как может, от холода морозной русской зимы.
– Ну, для встречи с Дедом Морзом, мы, кажется, готовы, – объявила Милентина, поправляя носовые повязки. – Далее действуем по обстановке.
Они вошли в «морозильную камеру». Погасшие на мгновение светильники, вновь загорелись, осветив покрытую изморозью и ледяными сосульками пещеру. В центре стоял окруженный деревянными стульями стол, на котором были расставлены пустые тарелки и стаканы, а посередине располагался довольно вместительный контейнер, наполненный подарками от Деда Мороза. Широкий ассортимент сладостей включал печенье, вафли, шоколад, зефир, изюм, орехи в сахаре. И посреди этого великолепия возвышалась бутылка шотландского виски. Максим тут же откупорил ее, наполнил стакан и поднес его к губам, готовясь опрокинуть спиртное залпом.
– Стой! – заорала Милентина. – При опьянении увеличивается теплоотдача за счет расширения периферических сосудов. Пить можно, но понемногу и закусывая. Хорошо бы съесть что-нибудь жирненькое и горячее.
Она порылась в контейнере, но не обнаружила там ничего, кроме сладостей. Между тем, холод пробрался под одежду, нанося по кожному покрову неприятные и болезненные уколы. Максим затрясся мелкой дрожью.
– Сделай глоток виски и заешь шоколадом, – приказала Милентина. – И вообще, налегайте на сладкое, – при переохлаждении это помогает.
Вспомнив о термосе, Петр достал его из рюкзака и разлил по стаканам немного горячего чая. На какое-то время по телу разлилось приятное тепло, но вскоре тихий ужас холода пронзил всех троих от головы до пят. Сотрясал озноб, немели конечности.
– Не стойте, двигайтесь! – крикнула Милентина. – Руки в подмышечные впадины и пошли мелкими прыжками вокруг стола.
В отличие от мужчин, полная женщина вскоре почувствовала себя вполне комфортно, но Максим продолжал страдать от болезненного онемения кожи, и вскоре, совсем ослабнув, опустился на стул. Милентина взяла его руку и попыталась нащупать пульс. Биения лишь едва-едва ударяли по мякоти большого пальца. Внезапно взгляд Максима упал на стоявшую в углу коробку.
– Тетя, посмотри, что там, мне, кажется, кирдык – едва шевеля губами, прошептал он.
Милентина раскрыла коробку и достала баллон с краном. На горлышко был надет шланг с эластичным респиратором.
– Кажется, я знаю, что с этим делать! – обрадовалась Милентина. – На этикетке указано, что это кислородно-гелиевая смесь. В институте медикобиологических проблем разработан способ лечения переохлаждения путем вдыхания подогретой смеси гелия с кислородом. Садись и вдыхай.
Сделав несколько вдохов, Максим ощутил, как вновь побежала по артериям начавшая застывать кровь. После того, как он почувствовал себя лучше, Милентина и Петр также стимулировали кровообращение целительной смесью.
Свет вдруг снова погас, раздался легкий скрип и в противоположной стороне пещеры образовался проход в следующий отсек лабиринта. Петр помог Максиму выбраться наружу. Парень был очень слаб и с трудом держался на ногах.
– Хорошо бы принять теплую ванну, – вздохнула Милентина.
Здесь, оказывается, и это предусмотрено, – радостно улыбнувшись, Петр указал на большую голубую ванну, над которой висела пушистая мочалка.
Милентина открыла кран с горячей водой и, смешав ее с холодной, довела температуру примерно до 40 градусов по Цельсию, после чего приказала Максиму раздеться догола и залезть в резервуар. Приподняв нижние конечности, она принялась легонько растирать мочалкой посиневшее тело.
– А вот теперь можешь выпить, – Петр протянул Максиму на четверть наполненный виски стакан.
– Ну, что? Полегчало?
– Хорошо-то как! – не стесняясь тетки, Максим вылез из ванной и позволил ей насухо обтереть себя мягким палантином.
Молодой организм быстро восстанавливал силы. Можно было двигаться дальше.
За ванной комнатой находилась довольно большое помещение, в котором были уже две двери. Между ними висела табличка с фосфорисцирующими в полумраке стрелками и надписью «Выбор». Одна стрелка указывала на левую дверь, другая – на правую. К табличке был прикреплен скотчем большой золотистый конверт. Петр неровно разорвал его и вытащил надорванное письмо.
«Поздравляю, вы на пороге удачи. Но для того, чтобы попасть в хранилище, вам предстоит сделать правильный выбор. Обе двери ведут в находящиеся в аварийном состоянии штольни. Потолочные перекрытия держатся на колоннах, разъеденных сыростью и температурными колебаниями, осевших из-за различной сжимаемости грунтов под основанием и других разрушающих факторов. По внешнему виду колонн вы должны определить, какие повреждения представляют меньшую опасность в смысле обрушения. Правильно выбранный коридор приведет вас в хранилище, где находятся сейфы с моей заначкой. Неправильный выбор может привести к вашей гибели под руинами».
Петр распахнул правую дверь. Стоявшие с левой стороны колонны слегка покосились, накренившись вправо, но их внешняя поверхность была гладкой и совсем неповрежденной теми неблагоприятными воздействиями, о которых говорилось в письме. Правда, в нижней части колонн были небольшие, но довольно глубокие горизонтальные трещины, как будто кто-то специально сделал надрез.
Милентина предложила осмотреть вторую штольню. Ее колонны имели совсем жалкий вид – штукатурка облупилась, отколовшись большими кусками, оставшуюся поверхность покрывала паутина разветвленных щелей. На двух колоннах просматривались заметные вертикальные щели толщиной в два миллиметра. Казалось, что от малейшего толчка вся эта рухлядь рассыпется в гору мусора.
– Ну, выбор ясен, – заявил Петр, – движемся по правой штольне.
Не дожидаясь чьих-либо возражений, он шагнул в правый коридор.
– Стой! – завопила Милентина, но было уже поздно. Раздался сильный грохот. Одна из колонн рухнула, за ней вторая, потолочное перекрытие осело, оставив лишь узкую щель.
– Пе-етр! Ты цел?
Из-за руин послышался слабый стон.
– Максим, разбирай завал!
– Я не полезу туда, чтобы спасать этого пендюка. Зачем рисковать жизнью? Чтобы разделить приз с этим понтовщиком? Ты сама говорила, что из-за него от всех достижений старой системы образования останутся рожки да ножки. Из-за этого ЕГЭ у тебя не стало учеников, а ты хочешь ради этого реформатора рисковать моей жизнью.
