– Пе-етр! Ты цел?
Из-за руин послышался слабый стон.
– Максим, разбирай завал!
– Я не полезу туда, чтобы спасать этого пендюка. Зачем рисковать жизнью? Чтобы разделить приз с этим понтовщиком? Ты сама говорила, что из-за него от всех достижений старой системы образования останутся рожки да ножки. Из-за этого ЕГЭ у тебя не стало учеников, а ты хочешь ради этого реформатора рисковать моей жизнью.
– Максим! – укоризненно покачала головой Милентина, – Он же прежде всего человек, наш долг спасти его.
– Ну, и лезь за ним сама.
– Милентина! Помоги! – совсем рядом раздался слабый голос Петра. За дискуссией на тему «жить Петру или не жить», они не заметили, как он сам выбрался из ращелины. Милентина помогла Петру подняться. Острая боль пронзила все тело, и он со стоном опустился на пол.
– Черт! Кажется, сломал ногу.
Милентина осмотрела распухшую лодыжку.
– Очень больно?
– Сперва даже не почувствовал, а теперь становится невмоготу.
– Необходимо срочно наложить шины. – Милентина огляделась в поисках какой-нибудь доски, но, кроме кусков цемента, не обнаружила ничего подходящего.
– Как же я забыла про зонтик?! Хорошо, что я взяла с собой не складной – терпеть не могу складывать зонты, упирая ручку в собственный живот. Но нужно еще что-нибудь, хотя бы кусок плотного картона.
Милентина вытряхнула содержимое своего вместительного и видавшего виды рюкзака и с радостным воплем подняла с пола небольшой белый брусочек, испещренный делениями, цифрами, тригонометрическими функциями и другими математическими символами.
– Этот рюкзак когда-то был последним писком моды. Мне подарили его еще в студенческие годы, и, надо же, с тех пор в нем завалялся этот инструмент.
– Что это? – удивленно спросил Максим.
– Палочка-выручалочка для студиозусов моего поколения – логарифмическая линейка. Ее можно считать прабабушкой современного калькулятора. Кто бы мог подумать, что через два с лишним десятка лет она спасет раненого!
Милентина укрепила лодыжку в неподвижном положении, плотно обмотав шины полоской своего шарфа.
– Теперь нужны носилки. Максим, возьми фонарь и сгоняй к бассейну за сеткой. Мне кажется, она вполне сгодится.
Пока Максим выполнял поручение тетки, она накормила Петра двойной дозой анальгина. К моменту возвращения парня боль немного утихла. Вдвоем они уложили Петра на носилки, но поднять сетку, и тем более нести ее на дальнее расстояние женщине оказалось не под силу. Пришлось привязать к бревну две остававшиеся полоски шарфа и тащить носилки волоком.
Милентина открыла левую дверь и, осторожно приблизившись к рассеченной вертикальной щелью колонне, простукала «берега» рукояткой ножа.
– Кажется, пустот нет, да и ширина щели меньше той, что считается по стандарту критической. Максимум, что нам грозит – это удар по макушке куском штукатурки. Так что наденем шляпы, а Петру прикроем лицо рюкзаком.
– Но почему обрушились колонны в правой штольне? – спросил Петр.
– Они были накренены, а горизонтальные щели у основания свидетельствовали о том, что существует напряжение, способствующее дальнейшему их смещению. Колонны рухнули, как только проведенная из центра тяжести вертикаль перестала пересекать их основание. Так и строители при разрушении ветхого дома «подрезают» его под фундамент.
Передвигались медленно и осторожно, стараясь не касаться колонн. Милентина задыхалась и обливалась потом. Не вытерпев, провела тыльной стороной ладони по распаренному лбу и, потеряв равновесие, задела плечом колонну с вертикальной щелью. Послышался гул. Сделав резкий рывок, они протащили носилки на несколько метров вперед. За спиной рухнула колонна, обдав их цементной пылью, плотный кусок врезался в больную ногу Петра, заставив его взвыть от боли. Однако впереди уже замаячил свет. Они прошли еще метров пятьдесят и оказались в хорошо освещенном и добротно отремонтированном помещении. Но никакого сейфа в нем не было. И только отличавшийся с детства орлиной зоркостью Максим заметил в углу на уровне человеческого роста переключатель с прикрепленным к нему крошечным конвертом цвета стены. Осторожно распечатав конверт, он извлек сложенную гармошкой записку:
«Поздравляю – вы в хранилище! Но для того, чтобы открыть доступ к сейфу, вам придется вспомнить одну очень известную электрическую схему, с помощью которой еще в позапрошлом веке Столетов исследовал закономерности фотоэффекта. Итак, вспоминайте…»
– Ну, эту схему знают все, – уверенно произнесла Милентина. – Что скажешь, Максим?
– Я только помню, что фотоэффект – это явление вырывания светом электронов с поверхности металла. В вакуумном баллоне имеются два электрода – отрицательно заряженный катод и положительно заряженный анод. Когда свет падает на катод, вырванные им электроны притягиваются положительным анодом, и электрическая цепь замыкается.
– Читаю дальше, – продолжила Милентина. – «В данный момент положение движка таково, что между катодом и анодом подано напряжение, задерживающее электроны – цепь разомкнута. Чтобы замкнуть ее, требуется отвести движок либо вправо, либо влево…»
– Опять наш шанс «фифти-фифти», – вздохнул Максим.
– Здесь есть подсказка: «Электрическая схема полностью соответствует рисунку, который имеется в любом учебнике физики».
– Эврика! Я знаю! – обрадовался Максим. – На схеме батареи элементов слева была короткая жирная черточка, а справа – тонкая и длинная. Я долго не мог запомнить, какая из них «+», а какая «-». Но у нас был клевый тичер – он провел сравнение: «толстый коротышка» – это «минус», стройный и высокий – это «плюс». Коротышка находится слева, следовательно, если переместить движок влево, на катоде будет «минус», а на аноде – «плюс», и тогда цепь замкнется.
– Давай, действуй! – подбодрила племянника Милентина.
Едва Максим перевел движок, часть стены раздвинулась, обнажив глубокую нишу. В проеме стальным блеском переливался сейф, рядом с ним располагались белый шкафчик и круглый столик с конвертом посередине.
– Максим, читай ты, – с трудом переводя дыхание, попросила Милентина.
«Поздравляю – пройдя сквозь «пар, воду и аварийные штольни», вы нашли сокровище. И теперь вам предстоит открыть сейф, решив задачу, доступную любому нормальному школьнику, если он помнит законы теплообмена и самую известную таблицу элементов. Достаньте из шкафчика три одинаковых стакана с делениями и налейте в них одинаковое количество воды. В термосе с кипятком вы найдете три одинаковых по виду бруска массой 30 грамм, сделанных из разных материалов. Один из вас должен завязать глаза, а его помощник с помощью пинцета достать бруски из кипятка и опустить их в стаканы с холодной водой – по одному в каждый. В вашем распоряжении имеется также термометр. «Слепой» должен угадать, в каком стакане какой брусок находится. Свойства этих материалов плюс информация о двух из них из таблицы элементов откроют сейф с золотыми слитками и пятьюдесятью миллионами евро. Вместе с сейфом откроется и дверь в коридор, ведущий к свободе».
– Элементарно, Ватсон, – скрывая волнение, заявила Милентина. – Однако завязывать глаза совершенно ни к чему – достаточно просто сделать замеры.
– Делай, как он требует.
Презрительно усмехнувшись, Милентина измерила температуру холодной воды и завязала глаза. Максим поочередно опустил бруски в стаканы и сообщил Милентине данные об установившейся температуре.
– Брусок из самого легкого материала находится в стакане с наибольшей температурой и, наоборот, из самого тяжелого – в стакане с наименьшей температурой. – Произнеся это, Милентина сорвала повязку и немедленной приступила к расчету теплового балланса.
– Что ты считаешь? – слабым голосом спросил Петр.
– Удельную теплоемкость материалов – данных для этого достаточно. Получаются три числа: 1100, 920 и 460. Относительно первого числа точно сказать не могу. – Милентина внимательно осмотрела брусок. – Скорей всего, это фарфор. 920 – теплоемкость алюминия, это точно, 460 – железа.
Максим что-то быстро набросал на бумаге.
– Из этой тройки чисел получается шесть комбинаций. Может быть, одна из них и есть код.
Он поочередно нажал последовательность цифр из всех возможных вариантов, но ожидаемой реакции не последовало.
– Ты забыл, что нужно добавить информацию об этих элементах из таблицы Менделеева. Фарфор элементом не является. Значит, остаются алюминий и железо. Но я не знаю наизусть таблицу элементов. Может быть, ты, Петр, вспомнишь.
– Алюминий, кажется, находится в третьем ряду.
– Тогда железо точно в четвертом. Максим, добавь к шести комбинациям цифры 3 и 4.
Максим прогнал все комбинации, но попытка, по-прежнему, не увенчалась успехом.
– Может, он имел в виду порядковый номер элемента, – предположила Милентина.
