Около 517 г. до н. э. персы захватили правобережье Инда; страну, орошаемую этой рекой, они назвали ее именем. Желая выяснить, есть ли прямое морское сообщение между западными и восточными окраинами Персидской империи, Дарий организовал экспедицию под командованием грека Скилака Кариандского, морехода и военачальника. В 517 г. до н. э. Скилак пересек всю Переднюю Азию и добрался до нижнего течения Кабула. Здесь под его руководством были построены суда, способные выдержать не только речное, но и морское плавание. Небольшая флотилия спустилась по Кабулу до Инда и обследовала его до устья на протяжении почти 1500 км. Выйдя в Аравийское море, Скилак прошел вдоль берегов Азии и Аравии 7500 км и в 514 г. до н. э. достиг вершины Суэцкого залива [38], решив поставленную перед ним задачу. Скилак доставил первые точные известия об Индии. Он выяснил, что за Индом к востоку простираются «пески и пустыня» [39], точнее, две — Тхал и Тар, что «в Индии есть много разных племен, кочевых и оседлых, говорящих на разных языках» (III, 98); «там есть и несметные количества золота, добываемого из земли, [а] частью приносимого реками. А плоды дикорастущих… [растений] дают здесь шерсть, по красоте и прочности выше овечьей… Одежды индейцев изготавливаются из… [нее]» (III, 106); вне сомнения, Скилак имел в виду хлопчатник.
В Закавказье Дарий, продолжив завоевания Кира, прошел около 700 км вдоль южных склонов Большого Кавказа, «самой обширной и высокой из всех [известных] горных цепей» (I, 203), и за болотистой Колхидской низменностью достиг Черного моря у устья р. Риони.
Каспийское море явилось объектом исследования морской экспедиции, организованной, вероятно, Дарием. Во всяком случае, Геродот, но персидским источникам, дал верные сведения о Каспии как об огромном озере: «Каспийское… море — это замкнутый водоем, не связанный ни с каким другим морем. Длина его — пятнадцать дней плавания на гребном судне, а ширина в самом широком месте — восемь дней» (I, 202–203) [40]. Это правильное описание игнорировалось античными географами до II в. н. э. Они полагали и показывали на картах, что Каспий сообщается либо с Азовским и Черным морями, либо с Северным Ледовитым океаном.
На западе Дарий овладел всем малоазийским побережьем Черного моря, черноморскими проливами и островами у азиатских берегов Эгейского моря. В результате у персов сложилось правильное представление о Малой Азии: по персидским источникам, Гекатей на своей не дошедшей до нас карте, конечно, схематично показал этот полуостров, а Геродот довольно точно описал его положение (IV, 38).
На северо-западе, в Европе, Дарий овладел Фракией и летом 512 г. до н. э… предпринял поход в Скифию — степи Северного Причерноморья, собираясь обезопасить свои тылы, прежде чем приступить к завоеванию греческих земель. Он приказал навести мост через Истр (Дунай) чуть западнее дельты. В это время крупный персидский флот напал на побережье Скифии, принадлежащее «царским скифам» (северные или юго-восточные берега Каркинитского залива?); персы захватили множество пленных, в том числе брата вождя. Перейдя мост и приказав ждать его два месяца, Дарий во главе огромной армии (700 тыс. человек — цифра явно завышена) двинулся на северо-восток [41], пытаясь настичь противника. «Скифы решили не вступать в открытое сражение с персами… [и] стали медленно отступать, угоняя скот, засыпая колодцы и источники и уничтожая траву на земле» (IV, 120). Они разделили свои силы на два отряда: первый шел по причерноморским и приазовским степям, второй — на северо-восток, оба держались на расстоянии одного дня пути (30–40 км) от противника.
Персы стали преследовать первый отряд и двинулись на восток к Дону. Последовательно форсировав множество крупных и малых рек, текущих в основном на юг, они пересекли земли скифов-кочевников, так и не войдя в соприкосновение с уклоняющимся от боя врагом. Затем войска Дария переправились через Северский Донец, прошли всю землю савроматов (междуречье Северского Донца и среднего Дона) и вступили на территорию большого кочевого племени будинов, живших в бассейне среднего Дона. «Вся земля их покрыта густыми лесами» (IV, 109). Здесь Дарий обнаружил «город [42], окруженный деревянной стеной. Будины бежали, город опустел, и персы предали его огню» (IV, 123). Скифы продолжали отступать, по-прежнему избегая сражения. Дарий проследовал на север через всю страну будинов и достиг края пустынной области — это, вероятно, Окско-Донская равнина. Она «совершенно необитаема… и тянется в длину на семь дней пути» (IV, 123). Персы стали лагерем на какой-то реке и начали строить укрепления. Воспользовавшись этим, скифы обошли преследователей с севера и вернулись в свои земли, где соединились с другим отрядом. Узнав о маневре, Дарий броском почти настиг противника, но, верные своей тактике, скифы по-прежнему опережали персов на однодневный переход и, отступая, стали заманивать врага «во владения тех племен, которые отказали им в помощи, и прежде всего — в страну меланхленов» (IV, 125), на правобережье Северского Донца, затем в земли невров (междуречье среднего Днепра и Южного Буга) и ряда других племен, а потом вновь в свои владения. Война начала принимать затяжной характер.
Длительное и бесплодное преследование неуловимого врага, который то исчезал, то совершал стремительные конные набеги, и нехватка времени вынудили Дария осознать, что он не сможет одолеть скифов. Однажды ночью персидская армия тихо покинула лагерь, оставив раненых и всех ослов. Форсированными переходами, «держась ранее проложенных ими троп» (IV, 140), персы с трудом вышли к переправе через Истр. Неудачный поход, во время которого Дарий потерял десятую часть своего войска, для географии дал довольно много. Впервые была пройдена в оба конца Скифия — почти вся южная часть Восточной Европы, — и выяснено, что это огромная равнина, орошаемая множеством рек.
С именем Дария I связана организация еще одной, средиземноморской экспедиции. Она обследовала юго-восточное побережье Европы от черноморских проливов до залива Таранто (Южная Италия) на протяжении почти 3000 км. После смерти Дария I (486 г. до н. э.) экспансионистская политика персов прекратилась. Чтобы обезопасить себя от возможных нашествий с севера, ахеменидские цари возвели в самом узком месте Прикаспийского пути военное укрепление Дербент («Запор ворот» [43]). Выбирая место для строительства, персы, вероятно, выходили на равнину далее к северу и, следовательно, положили начало открытию Прикаспийской низменности и северных склонов Большого Кавказа.
Глава 3
ФИНИКИЙЦЫ И КАРФАГЕНЯНЕ
Финикийцы: открытие Южной Европы и побережья Северной Африки
Финикия — узкая полоса восточного побережья Средиземного моря, ограниченная на востоке Ливанским хребтом. Населена она была народом, говорившим на финикийском языке: он относится к ханаанской группе северных семитских языков; в ту же группу входит и древнееврейский язык (Ханаан — древнее название Палестины и Финикии). Занимая срединное положение между Египтом и Вавилонией, Финикия политически подчинялась то той, то другой державе, а экономически была тесно связана с обеими и играла роль торгового посредника между ними. Финикийцы [44] в древнейших текстах упоминаются как земледельческий народ. Вино и оливковое масло с незапамятных времен (как и ливанский кедр) вывозились из Финикии.
Для Египта и Вавилонии требовалось золото, цветные металлы, особенно медь и олово (для бронзовых изделий), и масса рабов. Добывая металлы, охотясь за рабами, финикийские полукупцы-полупираты уходили все дальше от родных портов. Подобно всем мореплавателям древности они никогда по собственному желанию не отдалялись от берега за пределы его видимости, никогда не плавали зимой и по ночам. Переняв от других народов новинки судостроения, они строили большие гребные суда со шпангоутами, килем и сплошной палубой, которые могли при попутном ветре ходить под парусами (финикийцы шили их из плотной пурпурной ткани). Гребцами были рабы; рабский труд применялся финикийцами в портах, в лесном хозяйстве, в морских рудниках. Финикийское общество стало рабовладельческим и все больше нуждалось в притоке новых рабов, а это еще больше усиливало стремление плавать в заморские страны. Особенно важную роль в морской торговле в период упадка крито-микенской культуры играли финикийские города-государства Сидон и Тир, оттеснившие тогда Библ.
Несмотря на выдающуюся роль финикийцев в древней морской торговле, несмотря на то, что «созданное ими буквенно-звуковое письмо вследствие его простоты и доступности вначале получило распространение у соседей финикийцев, а затем послужило исходной основой для всех последующих буквенно-звуковых систем» (В. А. Истрин), сами они оставили мало письменных известий. При раскопках в европейских странах, посещавшихся финикийцами, найдено очень мало изделий или других следов их пребывания. Однако многие античные авторы, начиная с Гомера и Гесиода, отмечали преобладающую роль финикийцев в цепи тех исторических событий, которую можно определить как ход открытия берегов и островов Европы и побережья Северо-Западной Африки.
