- Пожди, ради Христа, малость, атаман, выслушай... Мы из пушки палили потому, что за других приняли... Мы не вояки-стрельцы, мы люди тихие, купецкие, именитых Строгановых гонцы... К твоей милости, атаман, с грамоткой плыли, - звучало с палубы барки.
- От Строгановых? Из Сольвычегодска, што ли? От пермских гостей? изумленно спрашивал Ермак.
- Во-во... От их самых... Полну барку гостинцев тебе везем... Да и грамоту в придачу, Василь Тимофеич, батюшка.
- Мне грамоту?.. Да ты знаешь ли кто я, купецкий посол? - все более и более изумлялся Ермак.
- Как не знать!.. Гроза ты Поволжья, славный атаман казацкий... Гремит про тебя слава по всей Руси...
- Вольный казак я, разбойничек удалый, человече. Голова моя оценена на вес золота... Плаха испокон времен дожидает меня... Бабы на Москве робят мной пугают... Ведомо ль тебе то, гонец? - ронял Ермак.
- Ведомо, все ведомо, атаман-батюшка... К твоей милости хозяева Семен Аникич Строганов с племянниками Максимом Яковлевичем, да Никитой Григорьевичем грамоту шлют... Челом тебе бьют на просьбишке, удалой атаман!
- Ничего не разумею! Час от часа не легче... Не на том ли челом бьют, што я без счета караванов загубил купецких с моими робятами? Може откупиться от прочих разбоев ладят, штоб не трогали впредь мои молодцы Строгановских судов? - шутил атаман.
- Прочти грамоту - все узнаешь, батюшка... Не побрезгай на палубу подняться... Там говорить сподручнее, - предложил гонец.
- И то... Выкидывай лестницу! - смело крикнул Ермак.
- Ой, берегись, атаман!.. Не случилось бы лиха! - неожиданно подплыв на своем струге к Ермаковой лодке шепотом молвил Никита Пан. - Не обманную ли речь держит посланец?.. Може заманить ладит, а тамо...
- Эх, Микитушка, волков бояться - в лес не ходить, - рассмеялся Ермак. - Любопытно больно на какой такой просьбишке солевары-купцы челом бьют нам.
- Возьми меня с собой, атаман, - не унимался Никита.
- Ладно, ты и здеся пригодишься... Коли што случится со мной, Иван Иваныч, ты с Волком да Мещерей судно вдребезги и помилования никому, приказал Ермак, сверкнув глазами во тьме.
Затем в одну минуту, по спущенной с черного судна веревочной лестнице, Ермак ловко взобрался на палубу.
С низкими поклонами встретили его находившиеся там люди. Их было до пятидесяти человек. Впереди всех стоял почтенного вида старик с седой бородою. Он держал в руке грамоту.
Мигом высекли огня, и палуба осветилась. При мерцании лучины прочел поданную грамоту Ермак.
"Могучему атаману Василию [настоящее имя Ермака - Василий; Ермаком его прозвали в первые годы его молодости, во время того, когда он был кашеваром в артели; Ермак - значит артельный таган, на котором варится каша] Тимофеевичу челом бьем. Прослышаны мы про дела твои велии, от коих слава гремит про тебя от моря до моря по всей Руси. Прослышали еще и о том, что больно прогневал ты царя-батюшку сими делами молодецкими, не во гнев тебе буди сказано, разбойными. И што присудил тебя великий государь, Иван Васильевич, всея Руси, смертью лютой казнити. И наряжена погоня за тобой. По всему по волжскому берегу стали царские рати, и на реке самой суда наряжены за тобой. И негде укрыться тебе с дружиной твоей. А посему, не погневись, удалый казаче, коли мы, гости-купцы Сольвычегодские, тебя милостию просим с дружиной твоей на наши места. Положим тебе и людям твоим жалование, да землицы, да харчи и домы, и живите на здравие, а за это службой нашей не побрезгайте. От остяков, да вогуличей, да от татарвы из земли соседской Югорской житья нам нет. Городишкам нашим и посадам грозят югры да самоедь, поселы жгут, людишек полонят да разоряют. Так коли охота будет у тебя с дружиной твоей, не побрезгай от тех югорских племен наши земли, самим государем пожалованные, уберечь и набеги ихние отражать. А коли не противна тебе сия грамота призывная, поспешай к нам, батюшка-атаман, с дружиною своей.
Писал именитый купец Сольвычегодский и Угрских пограничных землиц Семен, сын Аникиев Строганов с племянниками Максимом да Никитой".
Внимательно прочел грамоту Ермак.
Тысяча мыслей вихрем закружилась в голове атамана-разбойника.
Это было более нежели выгодное предложение.
Строгановы писали правду. Все Поволжье кишело царскими войсками, высланными для поимки казаков. Не сегодня-завтра нужно ждать непрошенных гостей и на самую Каму. Не рассчитал он - Ермак. Думал, берегом лишь идут государевы дружины, а оказывается и рекою плывут они в погоню за ним. Куда спастись? Куда скрыться? А тут именитые купцы, прославившиеся своими богатствами по всей России, предлагают жалование и приют со всею дружиной в своей земле.
Задумался атаман. С одной стороны, - прости-прощай привольная разбойничья жизнь; с другой - спасенье от плахи и петли его и всех буйных, вверенных ему самой судьбой, удальцов.
Что выбрать? Что предпочесть?
Недолго боролся Ермак.
- Спасибо за честь твоим господам, старина! - обратился он к Строгановскому посланцу. - А только ведомо ль тебе, что по нашим станичным обычаям должон я "круг" собрать и дело со своими молодцами решить полюбовно? Пожди малость - ночь минует! На восходе, как пристанем к берегу, дело обсудим, тогда тебе и ответ дам, старина.
- Благодарим покорно, - низко поклонился посол. - На мехах и парче не побрезгай, удалый казаче!
- Спасибо на том! Вели людишкам твоим добро в струги наши сложить, а покедова прощенья просим.
И не без достоинства поклонившись старому Елизару Васильевичу, дворецкому Строгановых, так же быстро и ловко спустился Ермак с палубы судна.
- Ишь ты, ровно Бова-королевич... И ни алчности в нем, ни душегубства не видать, собой молодец, - с изумлением рассуждали люди Строгановых, глядя вслед удаляющемуся атаману.
В ту ночь пристали к берегу разбойничьи струги. Отдохнули под тенью Прикамских дерев молодцы, а с восходом солнца забил рукоятками ножей о дно артельного котла младший подъесаул, и по этому звуку со всех ног кинулись к сборному месту вольные казаки.
Ермак уже был на кругу. Мощно и сильно зазвучала его горячая речь. Он разъяснил своей дружине всю пользу строгановского предложения плыть в Сольвычегодск, укрыться там пока гроза минует, отвести душу победами над кочевниками югорскими, а там далее, что Господь подаст, можно и на Волгу опять вернуться, - говорил он вольной дружине своей.
Внимательно слушала своего атамана дружина и когда замолк звучный голос Ермака, громким криком огласились ближайшие Прикамские леса и степи:
- Веди нас к Строгановым! Всюду пойдем за тобою!.. И в огонь, и в воду, батька-атаман!
7. ЮГРА И ИМЕНИТЫЕ КУПЦЫ СТРОГАНОВЫ
В самый рассвет Иоанова царствования было покорено Казанское царство. Следом за ним, почти без кровопролития, присоединен и Астраханский юрт к короне Московской. За ними и многие Прикавказские князьки подчинились Иоану.
В 1555 году прибыли в Москву послы от сибирского князя Едигера. Сибирь, называвшаяся тогда Южной или Югорской землей, лежала по ту сторону великого каменного пояса Угрских (ныне Уральских) гор, по рекам Тоболу, Иртышу и Оби. Ее население составляли мелкие коренные племена вогулов, остяков, самоедов, бурят и позднейших пришельцев-татар, киргиз-кайсак, монголов, перекочевавших сюда из Азии через Алтайские горы.
Узнав о покорении главнейших татарских юртов, сибирский князь испугался за участь своей земли. О могуществе и силе соседа - московского царя - уже облетела крылатая весть все ханские владения. Вот почему послы Едигера поздравили царя с завоеванием Казани и Астрахани и били челом Иоану, прося его принять землю Югорскую (Сибирскую) под свою могучую власть, а за это обещали платить ясак (дань) московскому государю шкурами белок и соболей. За свою покорность просили только помогать хану в борьбе с враждебными ему племенами. Царь принял челобитье и назначил ясак. Но дань платилась неаккуратно. Напугавший сначала своим могуществом, опасный сосед перестал казаться опасным Едигеру. Да при том Москва отстояла более трех тысяч верст от Сибири и трудно было, в случае нападения врага, рассчитывать на помощь русского царя. Вскоре постигло несчастье Едигера: на него напал хан Киргиз-Кайсацкой орды, Кучум, происходивший из бухарской ханской династии Шейбанитов, завоевал его царство, самого Едигера и брата его Бекбулата убил и прочно водворил свою власть над всеми сибирскими племенами. Кучуму дружба с русским царем не улыбалась.
- Москва далеко, - когда-когда еще надумают заглянуть сюда. Убью царского посла, что приедет за данью и не будут мои народы платить русским ясак, - решил Кучум и, действительно, убил посла московского, явившегося за данью.
Порвав мирную связь с русским царем, Кучум не препятствовал подчиненным ему диким кочевым племенам остяков, вогуличей и татар нападать на порубежные владения русских поселенцев.
Первые поселенцы начали заселять этот Пермский край еще в XI веке. Это были сыны сильной Новгородской вольницы. Еще в 1472 г., при великом князе Иоане III, воевода Пермский завоевал Соликамский край, расположенный по эту сторону Каменного Пояса и названный Великой Пермью (теперешняя Пермская губерния). В середине XVI века здесь поселились купцы-промышленники, Строгановы, родом из Ростовской земли.
