Судя по всему, она еще не отошла от дел. Атлас полон решимости выжать из нее все до последней крошки, пока она не уехала из страны.
Не обращай внимания. Она борется с желанием привлечь к себе внимание, стать для Атласа паинькой.
В течение семи дней она не будет работать. Она, как говорится в книге "Искусство воспитания ребенка", снимет нагрузку.
Взяв в руки рубашку горного человека, она зарывается носом в мягкую ткань и вдыхает. Сильно. Она позволяет запаху долететь до Мишки, как будто им обоим нужен заряд спокойствия.
Затем, с рычанием, Тесси кладет рубашку обратно на тумбочку. Нет времени расслабляться. Она и так отстает от графика. Поджав губы, она копается в куче одежды на кровати, размышляя, есть ли молитва "Аве Мария", которую она может послать во Вселенную, чтобы ее вещи сами упаковались. Потому что она устала. Смертельно устала. Устала по-собачьему. Беременность разрушает ее фазу быстрого сна.
Как будто ее молитва была услышана, входная дверь открывается. Эш проскальзывает внутрь, приветственно вздрагивая накрашенными темным лаком на ногтях.
— Хорошо, что ты здесь, — говорит Тесси, бросая ноутбук и планировщик на чемодан. Я возьму с собой допплер Мишки, проигрыватель и затычки для ушей, когда ты будешь пить четвертую "Маргариту", даже после того, как попросишь меня прервать тебя… — Она прерывается, оценивая свою кузину.
Эш похожа на кошку, которая съела канарейку.
Она прищурилась на кузину и положила руку на бедро.
— Где ты была?
Эш ставит пластиковый мешок на прилавок и распаковывает картонные коробки с китайской едой, заглядывая ей через плечо.
— Флиртовала с незнакомым мужчиной возле своей квартиры.
Тесси потирает живот от запаха кисло-сладкой курицы, нетерпеливые пинки Мишки вторят ее собственному голоду.
— Как идет упаковка? — спрашивает Эш, слизывая устричный соус с пальца.
Тесси фыркает.
— Изнурительно.
— Это пляж, — говорит Эш, перехватывая кроваво-красное кимоно. — Бери самое скудное из того, что у тебя есть, и готовься к тому, что тебя разорвут. — Ее лицо озаряется, когда она выхватывает из кучи хлипкую ткань с леопардовым принтом, тонкую, как нить. — Как насчет этого сексуального номера?
— Ты шутишь? — Тесси вздрагивает и выхватывает бикини у Эш. В животе у нее заныло. — Я беременна. Никто не захочет видеть меня в этом.
Скорее, на нее некому смотреть.
Эш наклоняет голову и забирает бикини обратно.
— Ты не умерла. Твое тело живет. Упакуй это. Ты сексуальная мамаша.
— Нет, не сексуальная. — Тепло щиплет глаза, и Тесси быстро моргает, пытаясь удержать предательские слезы. В эти дни достаточно одного незначительного неудобства или доброго слова, чтобы она сорвалась.
— Ты прекрасно выглядишь. — Эш обхватывает ее руками за талию и притягивает к себе, чтобы обнять. — Я серьезно.
Тесси набирает полные легкие воздуха и кивает, заставляя свое лицо изобразить подобие правдоподобной улыбки. Ей хотелось бы иметь такую же яростную уверенность в себе, как у ее кузины. Ничто так не разрушало ее самооценку, как беременность. Быть одинокой и беременной гораздо хуже, чем просто одинокой. Это чертовски одиноко. Ее тело жаждет нежных прикосновений, массажа ног, секса. Боже, как она жаждет секса. Как будто с наступлением третьего триместра ее тело перешло на гиперактивную скорость рогатой собаки. Она хочет трахаться. Она хочет, чтобы кто-то хотел ее. Чтобы сказал ей, что она сексуальна. С той ночи в баре "Медвежье ухо" ее никто не трогал, не обнимал.
А счастливые парочки, покупающие детские вещи или прогуливающиеся в парке, только усугубляют боль. Напоминания о том, что у нее этого нет. Партнера. Кого-то, кто был бы в дерьме вместе с ней.
С кем можно его разделить.
Ей не нужен мужчина, чтобы быть счастливой, и ей не нужен мужчина, чтобы иметь семью, но ночью...
Ночи - самое страшное. Ночи - это когда суровая реальность ее положения с размаху бьет ее по лицу. Она одна. Одинока. Беременна. Через три месяца родится ребенок. Настоящее человеческое существо, которое будет полностью зависеть от нее. Сможет ли она это сделать?
Пострадает ли ее работа? Сможет ли она позволить себе детский сад? Что, если она окажется таким же плохим родителем, как ее собственный отец-неудачник? Или, что еще хуже, если она заболеет и бросит Мишку, как бросила ее мать?
Часть ее души не может дождаться, когда она возьмет сына на руки, но другая часть - параноидальная, паническая - хочет, чтобы он оставался внутри, в безопасности, чтобы она всегда могла его защитить.
Ночами она мечтает, чтобы кто-нибудь обнял ее. Сказал, что все будет хорошо.
Сдерживая слезы и подавляя свои эмоции, Тесси отстраняется от Эш и возвращает ей бикини. Их перетягивание каната закончилось.
— Ладно. Я возьму. Будем надеяться, что оно еще подойдет.
Уведомление.
Поблагодарив за прерванный разговор, она опускается на кровать, поддерживая живот, и проверяет телефон.
— Уф, это Атлас. Он хочет пересмотреть доску настроений Джейкобсона.
Эш нахмурилась.
— Ты в отпуске.
Набрав сообщение, она заверяет своего босса, что отправит его сегодня вечером.
— Не раньше завтрашнего дня.
— Тессииии. — Эш ползет по кровати, комкая шелковые платья и фантики. — Обещай мне, что не будешь работать всю поездку.
Она хочет пообещать. Но не может. Медлить нельзя. Люди полагаются на нее. Ее ребенок. Ее работа. Ее клиенты.
— Я только получила новый заказ, Эш. Повышение. Я не могу опустить руки.
— Опустить? Ты работаешь по восемнадцать часов в день. Ты всегда ставишь работу на первое место. Ты ставишь Мишку на первое место. А что насчет тебя?
Тесси смеется без юмора.
— А что насчет меня?
Эш поджимает губы.
— Бегать так, как ты, вредно для здоровья. Ты, блядь, беременна. Ты не можешь переливать из пустой чашки (прим. поговорка означает, что для того, чтобы мы, люди, могли эффективно заботиться о других, мы должны сначала позаботиться о себе). — Ее кузина кладет руку на свою, ее голос смягчается. — Ты разобьешься и сгоришь. У тебя осталось всего три месяца.
Тесси качает головой, не желая сейчас обсуждать свои переживания по поводу воспитания детей. Или о том, что Эш преподносит грубый жизненный урок. Ее кузина обладает удивительной способностью точно знать, что ей нужно. Как правило, она любит ее за это. Но сейчас это пугает ее. Все, что связано с этой беременностью, пугает ее.
Оглядывая свою маленькую квартиру, она пожевала нижнюю губу. Она работала ради этого. В любом другом месте она была бы в достатке. Но не в Лос-Анджелесе. Большая часть ее денег уходит на аренду. Скоро будет еще и детский сад. То, что она наскребла достаточно средств для этого отпуска, просто чудо.
Тем не менее, ее квартира - это ее убежище. Элементы розового. Кресло с изумрудной спинкой. Причудливые рамы из антикварного магазина. Винтажная консоль для пластинок под окном. Трехфутовая стопка винила у кровати. Счастливое, гармоничное, позитивное пространство.
Именно поэтому она стала дизайнером интерьеров. Чтобы создавать для людей безопасные пространства. Даже при ограниченном бюджете они с матерью создали в своем маленьком доме уютное пространство, украсив его безделушками из магазина и баллончиками с краской. У Тесси всегда был хороший нюх на дешевое, на яркое и уникальное. Она знает, как сделать комнату особенной и красивой. Каждый заслуживает этого.
И у Мишки это будет.
Только у него этого нет.
Пока нет.
Из-за того, что она была чертовски занята своей работой, у нее не было времени на сына.
Все, что она сделала для подготовки к рождению ребенка, - это зачистила место на стене, где будет стоять кроватка. Черт, ей еще нужно купить кроватку. Радионяню. И что еще? У нее длинный список - планер ребенка, а она даже не открывала его с тех пор, как получила это повышение. Еще одно доказательство того, что она не готова. В груди поднимается огромная, всепоглощающая безнадежность, и ей приходится второй раз за сегодня смаргивать слезы.
