— Смотри, вон там регистрируют на мой рейс, — указал Митч.
— Слава тебе, Господи! — Кертис закатил глаза кверху.
Они подбежали к окну регистрации на рейс, когда последний пассажир уже исчез в длинном коридоре, ведущем на посадку в самолет.
— Где, черт возьми, вы были все это время? — спросил за их спиной чей-то голос.
Кертис взглянул на девушку, которая стояла рядом с ним подбоченясь.
— Привет, сестричка. Мы немного задержались. Были проблемы с металлодетектором. Представляешь, оказывается, нельзя проносить кастет.
Регистрируясь, Митч обратил внимание на девушку, которую Кертис назвал сестричкой. Что-то было в ней ему знакомо, но он никак не мог вспомнить, где он ее раньше видел. Он откашлялся и толкнул локтем своего друга.
Кертис обернулся:
— Что?
— Ты меня не представишь?
— М-м, ну… тебе ведь некогда, старик, — запинаясь, произнес Кертис и подтолкнул Митча к проходу. — Ты и так уже опаздываешь на самолет. Не хочешь же ты заставлять ждать эту красотку, правда? Хорошо проводи время.
Митч забрал у Кертиса свою сумку и быстро зашагал по коридору. Обернувшись, он увидел, как Кертис пожимает руку женщине в очках. Отчаявшись вспомнить ее, он пробежал оставшуюся часть пути, прыгнул в самолет, и дверь за ним закрылась.
Гизелла сидела в последнем ряду первого класса и напряженно смотрела на дверь, уже не надеясь увидеть Митча.
… Он прошел в салон первого класса, поставил сумку на полку, плюхнулся в кресло, криво улыбнулся и как ни в чем не бывало сказал:
— Привет, мисс Красивые Ножки.
— Где, черт возьми, ты был все это время? — гневно прошипела она.
— Это что? Фраза дня? Я только что слышал ее от девушки в очках с аккуратным ротиком у окошка регистрации.
Гизелла замолчала. Ее зеленые глаза расширились, щеки залились румянцем.
— Это Анита, — пробормотала она.
У нее изо рта вырвался смешной резкий звук, плечи дернулись.
— С тобой все в порядке? — Митч наклонился к ней, пытаясь услышать ответ, несмотря на рев двигателей.
Она сказала громче:
— Да. — Икнула. — У меня все хорошо.
— У тебя икота, мисс Красивые Ножки?
Она снова икнула.
— Боюсь, что так. У меня всегда она начинается, когда я нервничаю.
Она нагнулась и стала искать что-то в своей большой сумке.
— Я принесу тебе воды…
— Не беспокойся, — сказала она ему, доставая маленькую баночку арахисового масла.
Он смотрел, как она опустила палец в ореховую массу и облизала его. Ее губы сомкнулись вокруг кончика пальца. Он возбудился. Вдруг захотелось, чтобы у нее во рту вместо ее пальца оказался его. Мягкие ее губы сжимали бы его, а ее язык… Его тело тут же отреагировало на предательские мысли. Митч вытянул руку, опустил палец в банку и протянул ей его. Глаза Гизеллы от удивления расширились, а розовые губы задрожали. Прежде, чем она успела сказать «нет», а он — передумать, Митч нежно дотронулся своим пальцем до ее губ и заскользил в ее рот. Не оттолкнула. Не возмутилась. Ее губы сомкнулись… переполняя желанием все его тело. Затаив дыхание, она отпустила его палец. Он медленно достал его из ее рта, нежно проводя по ее губам.
— Икота прошла? — спросил он.
Ее глаза переливались темным изумрудом, когда встретились с его глазами. Она ответила хриплым шепотом:
— Да, спасибо.
Она отодвинулась от него, закрыла банку крышкой и положила ее назад в сумку. Он улыбнулся ей:
— Знаешь, мисс Красивые Ножки, тебе не стоит волноваться. Полет будет приятным.
Самолет вырулил на взлетно-посадочную полосу, набрал скорость и наконец-то оторвался от земли.
Митч взял ее за руку и накрыл ее своей ладонью. Она на него удивленно посмотрела, но промолчала. Он улыбнулся, успокаивая ее, и сжал ее ладонь своей рукой.
— Все в порядке, дорогая. Все будет отлично. Помни, мы летим в райский уголок.
Глава 5
Асфальт взлетно-посадочной полосы покрылся легкой дымкой, лучи солнца раскалили его. Послеобеденный ливень, обрушившийся на остров, превратил его во влажную паровую баню. Гизелла откинула волосы и вытерла пот, струящийся по обеим сторонам лица. Шелковая блузка прилипла к ее вспотевшему телу, словно вторая кожа. Она была похожа на поникший цветок в мокрую погоду. Гизелла взглянула на Митча, когда он с пилотом выгружал оборудование и багаж из самолета. Митч выглядел прекрасно. «Все логично, — подумала она, — пока мистер Совершенство держал себя в руках, я превратилась в комок нервов».
Она не боялась самолетов, как он подумал, летала этим же маршрутом сотни раз. Митч был доволен, Гизелла продолжала нервничать. И чем ближе они были к острову, тем больше арахисового масла она поглощала. От него ей было уже нехорошо, даже слегка тошнило. «Надо взять себя в руки. Так я ни в один купальник не влезу», — подумала она.
После того как выгрузили все из самолета, Митч сказал пилоту пару слов и повернулся к Гизелле. Его лицо расплылось в широкой улыбке, и синие глаза заблестели. Что это все означает? Когда она увидела, что пилот садится в самолет и взлетает, она занервничала. Теперь они были вдвоем. Совсем одни. По крайней мере те несколько дней, пока не приедет остальная бригада.
Гизелле захотелось побежать за самолетом, схватиться за крыло и уговорить пилота взять ее с собой назад в Майами. Но она не могла этого сделать. Благодаря Аните и пари (будь оно проклято!) она обречена торчать на острове. И вместо Гиллигана[1]* оказалась в компании с Тарзаном. С Тарзаном, у которого были такие обворожительные ямочки.
Митч медленно подошел к ней, еле-еле передвигая ногами. Он напоминал ей большого кота, обследующего свою территорию в поисках добычи. Гизелла почувствовала себя маленькой пташкой, онемевшей от страха при виде приближающегося огромного кота. Но она вдруг улыбнулась и подумала: «Лучше не смотри на меня как на свою собственность, или я выдерну твои роскошные усы». Гизелла отключилась от этих мыслей, и с лица Митча вдруг пропали усы. «Это мираж, — подумала Гизелла, — но ей-богу, если бы он замяукал и зашипел, я бросилась бы наутек».
Туман наконец-то рассеялся. День стоял ясный и солнечный. «Расслабься, Джи-Джи. Это долгий день, и он проходит мимо тебя». Эта мысль наконец вернула ее из мира жутких фантазий в реальность. Когда он заговорил, она показалась себе невероятно глупой. Ни диких выкриков Тарзана, ни мяуканья кота. Это был голос нормального человека.
— Ну что, пойдем? — спросил он, оглядываясь. — Здесь будет какой-нибудь транспорт, на котором мы сможем добраться до дома?
— Да, вон там. — Она указала на небольшое здание за взлетно-посадочной полосой.
Он пристально на нее посмотрел. Его голубые глаза тщательно изучали ее.
— Откуда ты знаешь?
Гизелла слишком поздно поняла, что совершила такой промах. Она не хотела показывать, что уже знает остров.
— Ну, я просто догадалась, что там что-то может быть. Я точно не знаю, но это похоже на место, куда стоит заглянуть.
Митч не сводил с нее глаз. Она сильно вспотела, но на лице его снова появилась улыбка. У нее словно камень с души свалился.
— У тебя не только красивые ножки, ты еще и умная.
Эти слова рассердили Гизеллу.
— Ах ты, женофоб! Ты меня с кем-то перепутал, приятель.
От негодования она непроизвольно распрямила плечи и подняла голову. «Умная, ха! Да пошел он!» Она прямо сейчас ему расскажет о том, что у нее есть степень по маркетингу, не говоря уже о том, что ее настоящая работа не имеет никакого отношения к телу. Улыбка тут же исчезла с его лица.
— Не кипятись, дорогая. Это всего лишь комплимент.
Он отошел от нее в сторону, но она услышала, как он произнес:
— Эти женщины…
«Дурочка, не забывай про пари. Таким путем вряд ли можно добиться цели», — напомнила она себе.
Она должна была ухаживать за ним, добиваться того, чтобы он назначил ей свидание, а не вынуждать его защищаться.
— Митч, подожди! — позвала она. Широко шагая, она догнала его и положила свою ладонь ему на руку. — Извини. Мне жарко, я вспотела и поэтому ворчу. Мне не стоило на тебя набрасываться.
Он продолжал идти к сараю, глядя вперед.
— Я понял тебя, мисс Красивые Ножки. Если у тебя предменструальное напряжение, могла бы хоть предупредить.
— Что?
Его лицо расплылось в дьявольской самодовольной улыбке.
— Если у тебя есть такая проблема, я могу предложить идеальное решение.
Он окинул взглядом ее тело, и его голос перешел в соблазнительный шепот:
— Поверь мне, это работает.
Он приподнял свои светлые брови и подмигнул ей. Такой наглости она не ожидала. Смущение и гнев переполняли ее. Весь день Митч был настоящим джентльменом, а сейчас он повел себя как пещерный человек. Она крикнула ему вслед:
— К твоему сведению, у меня нет никакого напряжения!
