— К твоему сведению, у меня нет никакого напряжения!
— Ты могла и обмануть меня.
— Слушай, давай найдем наконец этот джип и поедем к дому.
Они одновременно завернули за угол и вошли в сарай. В очередной раз Митч посмотрел на нее подозрительно.
— Откуда ты знала, что здесь есть джип?
«Черт, Гизелла! Следи за тем, что говоришь. И ради Бога, думай быстрее».
— Ты разве никогда не был в кино? В фильмах всегда есть джипы на островах. Когда я снималась в последний раз, съемки проходили на похожем острове, мы все ездили на джипах.
Гизелла удивилась тому, как легко ей удалось соврать. «Да, Пиноккио пришлось бы еще побегать за деньгами. Анита будет мной гордиться. — Но в глубине души она чувствовала себя ужасно подавленной. — Если весь этот балаган провалится, я смогу заключить контракт с цирком «Барнум и Бейли» и буду работать дублершей в номере со слоном», — грустно пошутила она над собой.
— Ух ты! А теперь скажи мне, мисс Красивые Ножки, что ты еще знаешь про эти острова? — недоверчиво спросил он, подбоченясь.
Гизелла попыталась объяснить ему бойко и уверенно:
— Здесь наверняка только одна дорога, она огибает весь островок. Считай, тебе повезло, потому что показывать дорогу некому. Но я уверена, что мы бы не потерялись, ты ведь мужчина.
Митч ничего не сказал, но его синие глаза заметали молнии. Они сели в джип. Несколько раз Митч пробовал завести мотор, но он не заводился. Жара стояла невыносимая, пот струился по всему телу. Терпение Гизеллы было на исходе. Она знала, как заводить эту упрямую машину, но разве она могла сказать об этом? Она и так уже чуть было не выдала себя. Если она совершит еще хотя бы одну ошибку, он сразу же ее разоблачит.
— Митч, я не хочу задеть твое мужское самолюбие, но мне очень хочется сегодня добраться до бунгало. Дай мне попробовать! Может, мне повезет?
Митч впал в бешенство:
— А ты уверена, что не страдаешь от предменструального синдрома?
Гизелла зло на него посмотрела и отвернулась.
— Ну ладно, попробуй, мисс Красивые Ножки.
Он откинулся на сиденье и скрестил руки. Гизелла протянула руку, подергала зажигание и сказала:
— Поддай газу.
Она ждала, когда его нога нажмет педаль несколько раз, и лишь затем повернула ключ. Джип тронулся с первой попытки. С торжествующим видом она посмотрела на него и увидела его лицо так близко, что могла различить тонкую темно-синюю линию, окружающую синюю радужную оболочку его глаз. Некоторое время они оба молчали. Утонув в глубинах его глаз, она забыла, что у нее есть голос.
Митч осторожно взял ее за голову, губы их слились в нежном поцелуе. На какое-то мгновение Гизелле показалось, что Митч находится в шоковом состоянии: глаза расширены, лицо напряжено. Но услышала небрежные слова и поняла, что удивленный взгляд был лишь плодом ее воображения.
— Жду, когда ты откроешь мне другие свои таланты, дорогая, — хриплым голосом сказал он, поддразнивая ее. — Красивые ноги и светлая голова — великолепное сочетание.
Гизелла даже не успела возмутиться. Митч подал назад и направил джип к оборудованию, сложенному у края полосы.
Солнце садилось, ветер разметал волосы Гизеллы в разные стороны. Она придерживала их рукой, все еще млея от неожиданного поцелуя. Поцелуя, пробудившего в ней сильное желание.
Митч аккуратно вел машину по извилистой дороге. Длинные загорелые пальцы легко держали руль. «Эти ласковые пальцы как-то раз тормошили мне волосы», — вспомнила Гизелла и посмотрела на него. Теперь эти желанные губы целовали ее. Что же будет дальше? Сможет ли она противостоять влечению к нему? Ей нельзя заходить слишком далеко. Она должна это помнить. Она была с ним из-за глупого пари, не стоит об этом забывать. Вот только гормоны…
— Почему ты сделал это? — выдала она и тут же, спохватившись, захотела вернуть свои слова обратно.
— Сделал что, мисс Красивые Ножки?
Ее лицо вспыхнуло, и не палящее солнце было тому причиной.
— Ты знаешь что… там, в сарае?
— У тебя была проблема, а у меня нашлось решение. — Он медленно улыбнулся, искривив уголки губ. — Я же тебе сказал, это всегда срабатывает.
Гизелла знала, как ответить ему, но не смогла ничего произнести. Она внезапно издала сдавленный хрип.
Митч снова улыбнулся, и у него на щеках появились ямочки.
— Здесь кто-нибудь хочет арахисового масла?
Бунгало Грантов находилось на возвышении и выходило прямо к пляжу с белоснежным песком. Дом с красной черепичной крышей был опоясан по всему периметру крытой верандой. Здесь были разбиты газоны с тропическими цветами, а дом окружали пальмы. Митч въехал на круглую площадку и остановился перед главным входом.
— Ничего себе бунгало, это же целый особняк!
Гизелла отвела взгляд от хорошо знакомого ей летнего домика, где она провела столько замечательных дней, и посмотрела на Митча:
— А что ты ожидал увидеть? Необитаемый остров? Или, может быть, дом из прутьев?
Он несколько оробел, но при этом выглядел очаровательно.
— Похоже, мне стоило давно усвоить, что старик Грант ничего не бросает на полпути…
— Это точно, — прошептала она.
— Что ты сказала?
— М-м, я сказала то, что мне приходилось слышать. Если вспомнить, какие у него магазины, тогда тут нечему удивляться. — Она указала на бунгало.
Как ей хотелось выскочить из машины и вбежать в дом! Она вдыхала знакомый с детства аромат, сочетание фруктов, цветов и душистой травы.
Гизелла наконец выбралась из машины и стала подниматься по ступенькам, ведущим к веранде и парадной двери. Она нежно гладила рукой перила веранды, на которой она провела так много часов, читая, мечтая и разговаривая с матерью. Она коснулась плетеного стула и повернулась к Митчу.
— Ты так и собираешься весь день сидеть в этом джипе, или ты все-таки войдешь?
Митч все сидел и смотрел на нее, и казалось, будто это продолжается уже несколько часов. Наконец он вышел из машины и поднялся на веранду.
— Похоже, я уже нашел место для съемок. Длинноногая, с таинственными глазами, ты кажешься здесь такой естественной. Я могу снять тебя сидящей на перилах, болтающей своими ножками.
Гизелла едва не поперхнулась. Она постоянно забывала, что должна всячески скрывать свою любовь к острову и этому родному для нее дому. Ее чувства были столь явными, что, очевидно, Митч это заметил. В конце концов, это была его работа.
— Послушай, я прямо сейчас достану камеру.
С этими словами он повернулся и побежал вниз по ступенькам.
— Не спеши с этим, фотограф. Мне жарко, я устала и хочу принять прохладный душ. Чувствую себя, как растаявшая шоколадка…
Митч принюхался.
— Или как банка с арахисовым маслом? — спросил он улыбаясь.
Она поняла, что он подтрунивает над ее привычкой есть арахисовое масло, но она слишком устала и не имела никакого желания обсуждать это. Ей хотелось принять душ, расстелить красивые прохладные простыни и вздремнуть немного.
— Конечно же, мы можем отложить съемки до завтра. Пожалуй, сначала нужно хотя бы распаковать вещи.
Некоторое время он пытался спорить, но в конце концов сдался:
— Ладно, дорогая. Ты можешь сегодня отдыхать. Завтра мы осмотрим каждый кусочек этого острова и отметим самые лучшие виды… и лучшее освещение. Я хочу, чтобы все было готово к приезду остальных. Хотя, — добавил он, оглядываясь вокруг, — я не очень-то спешу покидать этот райский уголок.
Митч покопался в кармане, достал ключ и открыл дверь. Подмигнув и ехидно улыбнувшись, Митч вошел в дом. Гизелла испытывала в этот момент смешанные чувства: не то надежду, не то страх. Она надеялась, что магия Парадайз-Ки подействует на него, но и боялась чего-то.
* * *
Разгрузив джип, Митч последовал совету Гизеллы и отправился в душ. О сне не было и речи. Слишком много разных мыслей роилось у него в голове, и прежде всего мысли о Гизелле. Он вышел на веранду и увидел пляж. Цвет воды менялся от полупрозрачного аквамаринового до насыщенного зеленого, где находились коралловые рифы, а за ними вода уже была темно-синей и напоминала о том, что впереди простираются неизмеримые океанские глубины.
Опустившись в один из деревянных шезлонгов, Митч задумался. Он вспомнил, что поцеловал ее. Возникшие в нем чувства пугали его теперь. Он бы предпочел забыть обо всем, но и несколько часов спустя его сердце так же взволнованно колотилось. Он вспомнил, какими сладкими и нежными были губы Гизеллы, почувствовал неодолимое желание обладать… Ему снова захотелось поцеловать ее. Крепче. Дольше… Гизелла казалась ему особенной. Она уже перестала быть для него только моделью. Ее изумрудно-зеленые глаза затронули какую-то тайную струнку его сердца. Он вспомнил, как ее волосы развевались на ветру. Ему хотелось еще раз провести по ним своими пальцами, почувствовать их шелковистость, вкусить их аромат. А теперь, когда он узнал вкус ее губ, он захотел ее еще сильнее…
