«Вечерней мгле вовек не одолеть рассвета…»
Вечерней мгле вовек не одолеть рассветаНас тешат сумерки но жизнь дают утраСмешна незыблемостьМошна и камень этоТе самые ключи что сякнут Мне пораЛадони окунуть в источник счастья
ЛЮБОВНЫЕ ДИКТОВКИ ДЛЯ ЛИНДЫ{12}
«У вас языческое имя и чуть-чуть…»{13}
У вас языческое имя и чуть-чутьПретенциозное — и в этом ваша суть;Оно как раз для вас и тайн своих не прячет:В испанском языке «хорошенькая» значит,
И дышит нежностью в немецком языке —Оно готово на апрельском ветеркеВолшебной липою, певучей, обернуться,В чьем легком шелесте ночные духи вьются.
Оно красивей всех известных мне имен!Им в Древней Греции был город наречен:Он некогда расцвел, подобный райским кущам,Среди цветущих роз на Родосе поющем.
«Легчайшей тенью вы слетаете опять…»
Легчайшей тенью вы слетаете опятьИ словно нехотя пытаетесь игратьНоктюрн или романс, в котором сердце тонет, —Да так, что гаснет звук, лишь палец клавиш тронет,А пианино вслед, как плакальщица, стонет.
«Почти погост, вороний град…»{14}
Почти погост, вороний град,Тоска и зной тебя томят.Как ты, столь странно нареченный,Соединен с моей Мадонной,
С моей Смиренницей, чей взглядОпущен долу, потаенный?Ту, чьи уста всегда молчат,Я увенчать готов короной.
Печальница, сама как тень,Как сонный город в жаркий день,Темноволосая Тихоня, —
Я видел, этот ротик ал,Подобно свежей анемоне;Жаль, что я сердца не видал
И вовсе не был в Каркассоне.
СИЛА ЗЕРКАЛА
Презренный, как-то раз я подглядел тайком,Как Линда в зеркале собою восхищалась.И вот я покорен прекрасным двойником —Изменника во мне открыла эта шалость.
Я прежде полагал, что нет ей равных, ноМне зеркало в тот миг на все глаза открыло;И сердце дрогнуло мое, соблазненоЛицом, которое теперь мне тоже мило.
С тех пор я сравнивать пытаюсь без конца,Едва захочется ей в зеркало всмотреться,Два вожделенные, два юные лица,Но выбрать не могу — нет смелости у сердца.
Да, я в сомнении твержу себе: ответь,Неужто копия милей оригинала?Я вижу, что она готова умереть,Чтобы еще живей ее сестра предстала.
Я попросту пленен волшебным двойником,Всей этой точностью, почти невыносимой,Всей этой живостью и лживостью притом,И каждой черточкой, мучительно красивой!
Но жизни не дано расплавить льда зеркал,Все застывает в нем — и зеркало без мерыНе раз дурачило того, кто полагал,Что любит женщину, но был в плену химеры.
КЛАД
Жила принцесса молодая,Давным-давно, сто лет назад.В каком краю? И сам не знаю.Жила принцесса молодая —Однажды чародейка злаяПринцессу превратила в клад.Жила принцесса молодая,Давным-давно, сто лет назад.
Колдунья в землю клад зарыла —Такие были времена.Да, в клад принцессу превратилаИ в землю этот клад зарыла,Там так уныло, так постыло —А на земле цветет весна!Колдунья в землю клад зарыла —Такие были времена.
«Принцесса, я — лесная фея! —Вдруг зазвучало под землей,Все ласковее, все нежнее. —Принцесса, я — лесная фея,Как луговой цветок, в траве я,Моя бедняжка, что с тобой?Принцесса, я — лесная фея!» —Вдруг зазвучало под землей.
«Лишь тот, кто смерти не боится,Кто смел и юн, тебя спасет, —Пропела фея, словно птица, —Лишь тот, кто смерти не боится,Тот, кто рискнет в тебя влюбиться,А золотом — пренебрежет.Лишь тот, кто смерти не боится,Кто смел и юн, тебя спасет».
Сто лет его ждала принцессаИ услыхала звук шагов:Смельчак, явился он из леса,Сто лет его ждала принцесса —Был храбр, но не богат повеса,Он клад забрал и был таков.Сто лет его ждала принцессаИ услыхала звук шагов:
Была невидимой бедняжка —Ее он бросил в кошелек.Ах, до чего ей было тяжко!Была невидимой бедняжка.Убил повесу побродяжка,Взял кошелек — и наутек.И горько плакала бедняжка —Ее он бросил в кошелек.
Стал кошелек ей как могила,А крикнуть не хватало сил.Вослед им только буря выла:Стал кошелек ей как могила,Но некто видел все, что было,Догнал убийцу — и убил.Стал кошелек ей как могила,А крикнуть не хватало сил.
Ее спаситель был поэтом.Вскричал: «Дороже клада нет!Он греет душу, но при этом(Хоть был он бедным, но поэтом)Любовью лучше быть согретым…»Тут дева и явись на свет —Ее спаситель был поэтом.Вскричал: «Дороже клада нет!»
Вот вам история простаяПринцессы, жившей век назад.Как ее звали? Сам не знаю.Вот вам история простаяПро то, как чародейка злаяПринцессу превратила в клад.Вот вам история простаяПринцессы, жившей век назад.
«И я ее увидел въяве…»
И я ее увидел въяве:Еще по-детски шепелявя,Всегда грустна, всегда в растраве —Какой тоской? И с чем вразлад? —Она так искренне скучала,Ей все чего-то было мало,Она «Люблю!» сказать мечтала,Боясь, что скажет невпопад.И вот мы в сумерках сидели,И жабой кресло у постелиВо тьме казалось — в самом деле,Был мир унынием объят.Так тосковали неустанноКогда-то фея Вивиана{15}И Розамунда{16}, дочь тумана,Но Линда краше во сто крат.А мне, чья мысль всегда готоваПринять, взлелеять все, что ново,Кто может вырастить из слова,Как чародей, волшебный сад,Кому подвластен, тайный, весь он,Мне, знатоку баллад и песенСирен, чей голос так небесен,Мне мрак и скука не грозят.Тоска, сильны твои объятьяДля сердца, что хотел познать я.Тоска — безвластие, проклятье,Ее приход бедой чреват.Пусть эти руки расцветают,Как незабудки, и сияют,Глаза внезапно оживают,И явит пробужденный взглядПринцессу, фею, чаровницу,В душе которой смерть томится, —В карету жаба превратится,И жизнь случится наугад.
«Вы уезжаете — о чем тут говорить?…»
Вы уезжаете — о чем тут говорить?Пересчитаю вновь по осени потери.О шепелявая мадонна, к вашей двериПриду, как верный пес, вас ожидать и выть.Вы уезжаете — о чем тут говорить?
Здесь все о вас без вас напомнит мне до дрожи:К торговцам золотом, как прежде, забреду,Все их сокровища, все перлы на виду —На ваши ноготки и зубки так похожи!Здесь все о вас без вас напомнит мне до дрожи.
Я ваши локоны увижу вслед лучамЛуны, когда о вас вздохну безлунной ночью.Вы уезжаете, но вижу я воочьюМою звезду, мое светило по ночамИ ваши локоны увижу вслед лучам.
Опять по осени, листвою зашуршавшей,Я платья вашего припомню шорох — иОпять почувствую, как вы близки, легки,И свежестью цветов запахнет лист опавшийПо осени, опять листвою зашуршавшей.
Мадонна томная, когда не будет вас,Осыпавшийся лист и тот о вас расскажет,Но вы забудете меня, и нас не свяжетУже ничто — ни ночь, ни отзвучавший вальс,Мадонна томная, когда не будет вас.
ТЕРЦИНЫ ДЛЯ ВАШЕЙ ДУШИ
