– Можно еще в «Центробувь» зайти или в «Сток», но там дороже. А здесь, в центре, Ниночка, не цены, а провокация инфаркта. Тряпки и обувка красивые, ничего не скажу, но почти такие же можно купить в пятнадцать раз дешевле.
Нина Ларисе и поверила, и нет. Понятно, что в центре всегда дороже, но не настолько же!
Нине понравилась чистота города. На улице – ни фантика, ни пустой бутылки. Все время ходили парни в зеленой униформе и убирались. А когда она прошла по переходу на другую сторону Садового, к торговому центру, то своими собственными глазами увидела, как мрамор стен мыли пенящимся шампунем.
Торговый центр блистал стеклянными дверями и витринами, металлом ручек, перил, лестниц. Постояв в холле и оглядывая этажи бутиков, или как там называются магазинчики, заставленные вешалками и витринами, Нина решительно подошла к лестнице.
На втором этаже она зашла в обувной раздел и поразилась красоте представленных моделей. Подойдя к стенду с обувью, она взяла босоножку с необычной отделкой, на высоком каблуке. Босоножка была не очень удобной, но очень красивой. «Если денег хватит – куплю», – решила Нина и перевернула обувку.
На ценнике было напечатано – семнадцать тысяч шестьсот. Нина взяла соседнюю модель, на ней значилось – двадцать две тысячи триста. Это зарплаты всех четырех доярок в Кашниково, вместе взятых, и с премиальными.
Две молоденькие продавщицы смотрели на Нину со снисходительным интересом.
– Каблук слишком высокий, – постаралась сказать спокойно Нина и поставила босоножки на место.
Она зашла еще в три бутика, на разных этажах, присматривалась к одежде, к сумкам, зонтам и всяким шарфикам. Цены поражали, возмущали и показывали, насколько мало получает Нина и все ее знакомые.
Выйдя из седьмого бутика, Нина поняла, что заблудилась. Походив по коридорчикам между стеклянными магазинами, Нина, краснея от смущения, подошла к смазливому охраннику в черных брюках, белой рубашке и в галстуке.
– Извините, я заблудилась.
– Не ты первая, не ты последняя, – весело ответил охранник с вологодским оканьем. – Сам поначалу здесь блуждал, планы рисовал. Пойдем, покажу, где выход.
Охранник гордо пошел на шаг впереди Нины. Нина, потеряв интерес к тряпкам, семенила за ним.
– А чего ничего не купила? – Охранник, улыбаясь, оглянулся. – Шучу. Здесь цены не для простых людей, для миллионеров. Видишь, как народу мало. Телефончик оставишь?
– У меня роуминг новгородский, звонить дорого, лучше вы мне свой, я с работы позвоню.
Охранник протянул визитку, и Нина засунула ее в задний карман джинсов.
– Спасибо.
Выйдя из центра, Нина, дабы не впадать в искушение, аккуратно опустила визитку в урну. Еще не хватало тратить силы на мужиков. Перетопчутся.
Не потратив деньги на обувь, Нина решила поесть в кафешке. «Макдоналса» поблизости не наблюдалось, и она зашла в кафе, расположенное на первом этаже двухэтажного особняка восемнадцатого, как указывала мемориальная доска, века.
В кафе было прохладно и приятно пахло. Охранник и девушка-администратор смотрели на Нину, как те продавщицы из обувного.
– Девушка, вы сначала меню посмотрите… Может, вам ассортимент не понравится.
Администратор кивнула на тумбочку, на которой стоял букет цветов и лежала большая кожаная папка. Нина открыла ее и первое, что увидела – «салат греческий» – 10. Вторым шел «язык заливной» за 15.
– А чего так дешево? – с подозрением спросила Нина.
Администраторша и охранник вздохнули.
– Цены указаны в евро. Умножайте на тридцать пять.
Нина умножила и положила меню на тумбочку.
– Врать не буду, у меня нет таких денег, – призналась она.
– Очень тебя понимаю, – серьезно ответила администраторша.
После кафе Нина никуда не заходила, просто шла по проспекту Мира, смотрела на дома, на людей.
В «Склиф» вернулась усталая и расстроенная.
– Нагулялась? – Лариса поставила перед Ниной блюдце с салатом и тарелку с картофельным пюре и двумя котлетами. – Насмотрелась?
– Я таких денег никогда не заработаю.
– А и не старайся. – Лариса посмотрелась в зеркало, поправила прическу и обтягивающий круглое тело халат. – Судьба сама распорядится. Добавку будешь? Я тебе на всякий случай две порции взяла.
– Буду.
– Вот что мне в тебе нравится, так то, что ты не худеешь. Все на диетах, а ты ешь и не отказываешься.
– Мне бабушка, а она у меня была фельдшером, еще в детстве объяснила, что у меня отличный метаболизм и не надо его сбивать похуданием, хуже будет.
– Оно и правда. Фигура у тебя – смерть мужикам. Заглядываются?
– И заглядываются, и щиплются.
– Все они кобеляки, – высказалась Лариса и достала из холодильника вторую тарелку с котлетами.
И все-таки Нина ушла бы из «Склифа» и уехала домой. Остаться в Москве помог случай.
Убираясь в приемном покое, она столкнулась с очередным больным, привезенным «Скорой помощью». Рядом с каталкой, на которую переложили пожилого мужчину в отличном костюме, стоял огромный парень.
– Инсульт, – поставил диагноз врач.
Специалистом он считался хорошим, но часто брал на лапу, пугая сложным диагнозом и обещая вылечить. А куда ему деваться в сорок лет с двумя детьми на шее и беременной женой?
– Он мой отец, – растерянно бормотал парень. – Ему прямо на работе, на совещании, плохо стало.
– Будем лечить, – особым тоном, оценив материальный уровень и больного, и его сына, успокаивал врач.
Когда Нина нагнулась ближе к больному, тот схватил ее за руку и не отпускал. Он делал это интуитивно, ему так было легче.
Нина оглянулась на здоровяка.
– Вы машину отпустили?
– Нет.
– Это хорошо. В больницах теперь мало лекарств, может, придется в аптеку смотаться.
Дежурный врач отодвинул Нину.
– Н-да, проблема. Ну что же, – врач решительно потер руки, – придется в реанимацию.
– Да зачем ему? – Нина рассердилась. – Шок ведь прошел.
– Вот только мне не хватало, чтобы нянечки мне консультации давали! – взорвался врач.
– Ой, ну зачем ему лишние лекарства, – Нина погладила больного по голове, ощущая что-то не совсем ясное. – Церебролизин, а остальное лишнее, на почки и печень плохо повлияет.
Рука пожилого мужчины приподнялась, он что-то промычал. Нина опять взяла его за руку, и он успокоился.
– Меня Василием зовут, – громко и весьма настойчиво заговорил здоровяк, обращаясь к врачу. – У вас есть платное отделение? Я в состоянии заплатить за хорошее обслуживание отца. И официальный тариф оплачу, и сиделку найму.
– Есть у нас, есть. – Доктор внимательно посмотрел на ободранный, несмотря на защитную пластиковую полосу, угол стены. – Прайс-лист мы вам представим, но все равно надо как-то персонал простимулировать.
– Да понял я, доктор, – привычным движением Василий достал портмоне, вынул из него хорошую купюру и положил в карман врача.
– Спасибо, – с достоинством поблагодарил врач и небрежно добавил: – А с сиделкой лучше напрямую договариваться, они у нас за любую сумму готовы.
Василий перегнулся через каталку:
– Девушка, когда у вас кончается рабочий день? Я нанимаю вас в сиделки.
Нина хотела возразить… и испытала мгновенную уверенность в свалившемся на нее шансе в лучшем повороте судьбы. Она, не отпуская руки больного, поспешно согласилась.
– Я могу отпроситься. Мне отгулы положены.
– Договорились, – Василий смотрел на бледного отца, на перекошенное инсультом лицо.
Каталку врач и Нина завезли в грузовой лифт.
– Телефон! – Василий постучал по карманам, нашел визитку, передал Нине, сделав шаг в большой лифт. – Вот тот, что средний, это мой постоянный. Как узнаете что-нибудь, сразу перезвоните. Отца зовут Аркадий Андреевич.
Выталкивая Василия из лифта, Нина с удовольствием дотрагивалась до мужского крепкого тела.
– Я поняла, поняла. Вы не волнуйтесь. Все будет хорошо.
Равнодушный лифтер отодвинул Нину и с грохотом закрыл дверь.
Нина сидела у постели Аркадия Андреевича весь день и ночь, отходя только в туалет. Ей выделили соседнюю постель в палате на двоих. Нина, зная, что больные могут быть всякие, побрезговала ночью лечь на матрас в пятнах. Утром выдали свежее белье, и она проспала полдня.
Вечером приехал Василий, привез продукты, вещи, тапки и гигиенические принадлежности. Он подробно обсудил условия работы Нины. Названная сумма за услуги индивидуальной медсестры сильно впечатлила Нину.
– И еще, – Василий отпил коньяка из плоской металлической бутылки, – я теперь в два раза больше буду работать, за себя и за отца, так что часто не отвлекай, могу наорать.
– Намек поняла, доставать не буду.
Поцеловав отца, Василий внимательно оглядел Нину, отчего у нее поползли по телу мурашки, и вышел из палаты.
Ночью, чтобы не терять времени, Нина сходила в общежитие «Склифа», взяла необходимые вещи и полностью переселилась в палату Аркадия Андреевича.
