А ей хотелось, чтобы мужчина был не просто сексуальным партнером, а ее частью, ее половиной. Чтобы он ей «тыкал», шутил, рассказывал что-то интересное, был с ней на равных.
А предпоследний ее любовник – парень; лет тридцати пяти, как оказалось недавно приехавший из провинции, – настолько всегда волновался при встрече с ней, что; быстро напивался, а после этого или засыпал, или только злился, что у него не получается с ней ни разговора, ни секса.
От этих мыслей настроение еще больше испортилось.
Она даже нахмурилась.
Опять сделала глоток и подумала, что жизнь таких женщин, как она, не такая уж счастливая. Гораздо счастливее те женщины, которые, встав с постели, не забивают себе голову философскими размышлениями и чувствами.
Прошло и прошло.
Получила и получила. И на том спасибо.
Она еще глотнула вина.
Вот сегодня свидание с Алешей. От этой мысли едва заметные морщинки у глаз моментально исчезли. Лицо зарумянилось.
Познакомилась она с ним у подруги. Алеша как увидел ее, так и очумел. Глядел во все глаза только на нее. Вызвался провожать.
Проводил. На следующий день позвонил. Затем пришел в гости. Дальше было все так наивно, смешно и трогательно, что ей даже стало с ним интересно.
А ему нравилось у нее дома.
Она.
И все, что между ними происходило.
Ей нравилась его способность удивляться, слушать, возражать и учиться. Но он был очень горяч, нетерпелив, как и все молодые слишком категоричен. Но из него можно было что-то слепить, подстроить под себя. Это было похоже на работу художника, который на чистом холсте вдохновенно выводил великолепный рисунок. И ей хотелось верить, что у нее что-то с ним получится.
Вот и сегодня она ему назначила встречу у ресторана. Все же такая разница в возрасте заставляла ее соблюдать приличия. Хотя она была выше всех этих предрассудков. Но все же… Все же…
Она оглядела ресторан. Было пусто. За единственным таким же маленьким столиком в другом углу сидел пожилой седовласый мужчина в красном шарфе на шее и смотрел в ее сторону. Раньше она его здесь не видела.
Глаза их встретились. Она автоматически улыбнулась. Мужчина, поняв это как какой-то знак, встал и пошел к ней.
В руке у него была кружка пива, а в другой – ярко-белая роза.
– Вы позволите? – спросил он низким, надтреснутым голосом.
Она растерялась от его шевелюры, розы и пива, которое она терпеть не могла, – бр… бр… бр… – но машинально сказала, убрав свои перчатки с края стола:
– Да, конечно.
Он присел.
Розу положил на столик, а кружку пива приподнял вверх.
– Вы позволите, я сделаю глоток?
– Да, конечно, – опять машинально ответила она.
«Очередной любовник, – мелькнула в ее сознании. – Стар уже для любовника. Тогда кто же? – задала себе вопрос. – Да, наверное, никто».
Он глотнул пива, поднял розу и вдруг сказал:
– А позвольте вам подарить этот цветок, – и протянул ей белый огромный бутон, очевидно, нисколько не сомневаясь, что его предложение будет принято.
Но рука его с розой так и осталась висеть в воздухе.
– Позвольте, я что, дала вам повод дарить мне цветы?
– Нет, – выдержав паузу, ответил он.
– Тогда до свидания.
Щелчком она позвала официанта и стала доставать деньги из сумочки.
Но тут мужчина положил свою ладонь на ее руку.
– Не спешите, я хочу вам кое-что рассказать.
– Вы мне?
– Да.
– И что вы хотите рассказать такое, что мне может быть интересным?
– Вы когда-нибудь видели человека, который другому человеку продлевает жизнь?
– В смысле? – заинтересовалась она.
– Ну вам встречался, или вы, может, знаете такого человека, который продлевает жизнь людям?
– А Вам это зачем?
– Да мне это как раз и незачем. Просто я и есть такой человек.
Она посмотрела ему в глаза. В них было столько уверенности в том, что он говорит, что она решила задержаться.
– Хорошо, Вы меня заинтриговали. Так как же Вы продлеваете жизнь людям?
И она, взяв в руки сумочку, достала оттуда очки, одела их и с вызовом посмотрела на мужчину.
– Я продлеваю жизнь не всем людям, а только женщинам.
– Ах вот оно что.
Она сняла очки и положила их опять в сумочку.
– Я так и думала.
Затем опять позвала официанта, но как бы мимоходом спросила у мужчины:
– И на сколько Вы ее продлеваете?
– На три дня.
– Всего-то?
– Да, но это за один раз. За один день общения со мной. Чем больше общений, тем дольше живет женщина.
– Ха… Ха… – рассмеялась она.
Подошел официант.
Она расплатилась.
– Вы что, не верите? – удивленно спросил мужчина. – Я могу это доказать.
– Доказать? – удивилась она и, уже приподнявшись, опять села. – Каким образом?
– Очень простым. Пообщайтесь со мной.
– То есть, другими словами, я должна с вами переспать?
– Да.
– Хорошо, предположим – только предположим, – что я с вами переспала или, как вы говорите, пообщалась, и как же я замечу, что жизнь моя стала длиннее на три дня?
– На три дня, конечно, не заметите. А вот если на три года, то это уже можно заметить.
– То есть вы предлагаете, чтобы я пожила с вами целый год?
– Можно и больше. Это на сколько вам хочется продлить свою жизнь.
– Да… А почему именно я?
– Зачем спрашивать? Вы такая красивая женщина, с такими шикарными огненными волосами, что очень хочется сделать приятное, продлить вашу жизнь, получить возможность как можно дольше любоваться вами.
– Браво! – она похлопала в ладоши.
– Ну так как? – спросил он, приподнимаясь.
– Знаете, все бы хорошо, только у нас с вами ничего не получится.
– Почему?
– Потому что я укорачиваю жизнь людей. И знаете кому?
– Догадываюсь, – загрустил незнакомец.
– Да, мужчинам. Каждый мужчина, проведя со мной ночь, теряет из своей жизни некоторое количество дней. И знаете сколько?
– Догадываюсь, что три.
– Верно, вы очень догадливы. А так как, вы мужчина уже в годах, то я боюсь, что стану виновницей в случае принятия вашего предложения, удивительного парадокса, когда любовница молодеет с каждым днем, а любовник дряхлеет. И это бы все ничего, да только вот…
– Что?
– Я очень не люблю похороны. А при нашей связи, как вы понимаете, они неизбежны. Поэтому я предпочитаю мужчин помоложе. Да, кстати, вот меня и ждут.
И она помахала через окно Алеше, розовощекому парню, подъехавшему на машине к ресторану.
Поднялась.
Узеркала поправила прическу. И, мимоходом оглянувшись на мужчину, сидевшего за ее столом в полной растерянности, вышла из ресторана.
Он видел, как она подбежала к парню. Тот поцеловал ее в щеку, открыл дверцу, посадил в машину. Сел сам, и они уехали.
Мужчина долго смотрел вслед машине, потом встал из-за стола, перекинул один конец своего красного шарфа через плечо и, держа в руке розу, тоже подошел к зеркалу. Подойдя, стал с интересом глядеть в него, словно там осталось изображение только что отвергнувшей его женщины.
Потом оглянулся. Еще раз посмотрел в окно, на столик, на розу в руках и тихо прошептал:
– Жаль. Очень жаль. Из нее получилась бы очень хорошая Львица.
Поднес цветок к зеркалу и переломил его стебель пополам.
Ввоздухе что-то сверкнуло, хлопнуло, раздался оглушительный рев, и… и мужчина исчез.
Только на полу у зеркала осталась лежать переломаная пополам роза.
Официант, видевший эту фантастическую сцену, от неожиданности и страха закрыл глаза. Затем открыл, протер их и, осторожно подойдя к зеркалу, поднял розу. Нервно огляделся вокруг, но, увидя на столике исчезнувшего мужчины деньги, успокоился и повертел розу туда-сюда.
Понюхал. И, не унюхав ничего необычного, выбросил ее в урну.
12. Киллер
Темно-серая «Волга» спустилась с трассы на проселочную дорогу и, по – газовав на мокрых крутых поворотах, выехала к озеру.
У самого его края на одинокой скамейке сидел лицом к воде человек в брезентовом дождевике и ковырял землю прутиком.
Машина остановилась метрах в пяти.
Из нее вышел мужчина в дорогом шерстяном плаще, с перчатками и зонтом.
Зонт он тут же раскрыл и подошел к скамейке.
Поздоровался с сидящим и присел, прежде осторожно отерев скамейку перчаткой.
Кругом было пусто и уныло.
Мелкий холодный дождь.
Ни птиц, ни людей.
Осень.
То и дело порывами налетал ветер.
Эти двое сидели рядом долго.
Ветер несколько раз задирал зонт, колючие дождевые капли несло то справа, то слева.
Наконец разговор закончился.
Тот, что был с зонтом, встал, принял из рук второго большой пластмассовый кейс черного цвета и без рукопожатия попрощался.
Обошел скамейку, сложил зонт и быстро прошел к машине.
Там он открыл багажник, положил в него «дипломат», сел в машину, осторожно развернулся и тихо, почти беззвучно, поехал от места встречи.
