Мэннеринг открыл входную дверь, услышав шум подъехавшей машины. Майк в своем черном шоферском костюме выглядел чересчур мощным за рулем "остина-16". Он остановился у самых ступенек и вышел из кабины.
– Спасибо, Майк, – любезно поблагодарил Мэннеринг и сел за руль.
На Хаммерсмит-Бродвей Мэннеринг остановил машину рядом с газетчиком и купил все три вечерние газеты. В "Ивнинг ньюз" на первой странице большими буквами сообщалось: "ПОХИЩЕНА ДЕВУШКА, ЖИЛЬЦЫ ОДУРМАНЕНЫ". Ничего нового из этого сообщения он не узнал.
Из ближайшего телефона-автомата он позвонил домой. Лорна взяла трубку так быстро, что он понял: она сидит у телефона.
– Хелло. – Голос у нее казался спокойным.
– Много шума из ничего, – сказал Мэннеринг. – Прости, дорогая, я не мог освободиться раньше.
Лорна не отвечала.
– Послушай, я сейчас еду прямо в магазин. Если будут новости, сообщи мне туда, хорошо?
– Если исчезнешь и оттуда, – сказала Лорна, – предупреди меня, пожалуйста. Я не хочу опять сходить с ума от беспокойства.
– Ты не будешь, – пообещал Мэннеринг.
– Джон, не пытайся обмануть меня, – сказала Лорна. – Я сразу поняла по твоему голосу, что у тебя неприятности. Будь осторожен. Очень осторожен.
– Буду, – мягко сказал Мэннеринг. – Даю слово...
Магазин "Квинз" находился в Харт-роу, возле Нью Бонд-стрйт. Это было небольшое узкое помещение, обитое дубовыми панелями, на дверях которого само название было небрежно написано на узкой дощечке старинным английским шрифтом. Короткий переулок под названием Харт-роу был известен, пожалуй, только старожилам или истинным знатокам Лондона. Дальний конец его выходил на пустырь, где когда-то тесными рядами стояли старые дома и магазины. Они исчезли в войну после очередной бомбежки, и их останки – камни и щебень – сменил теперь зеленый газон.
В начале переулка магазины не были повреждены снарядами, только временем. Все они были небольшими и все в своем роде исключительными. Среди них "Квинз" также привлекал внимание многих ценителей и любопытных. В его витрине всегда было выставлено что-нибудь примечательное: на сегодняшний день – усыпанная бриллиантами шкатулка на черно-синем бархатном фоне. За шкатулкой, в полумраке, размещались всевозможные старинные вещи – казалось, разбросанные в беспорядке, но это был искусственный беспорядок. Само помещение магазина было довольно длинным, поэтому представлялось более узким, чем на самом деле.
Мэннеринга, когда тот вошел, встретил высокий седовласый мужчина.
– Добрый день, сэр.
– Привет, Родни. Как идут дела в магазине?
– Ничего такого, о чем бы вы не знали.
– Кто-нибудь спрашивал меня?
– Утром звонила женщина, сказала, что у нее к вам личное дело, она позвонит еще. Имени не назвала.
– Ага. А где Ларреби?
– В мастерской. Занимается полировкой.
– Пойду погляжу на него. Если кто-нибудь будет звонить, позовите меня, пожалуйста.
Он прошел в конец магазина, миновал небольшой служебный кабинет справа, через узкий с нависшим потолком коридор вышел к короткой крутой старинной лестнице. Все здесь, в "Квинзе", было старым – в том числе и потолок над лестницей, о выступы которого столетиями ударялись чьи-то головы. Мэннеринг привычно нагнул свою, пострадавшую уже сегодня, и начал подниматься наверх. Поднявшись, открыл дверь большой комнаты верхнего этажа, в которой складировалась мебель. Самая различная, но исключительно неординарная, о которой заботился и над которой колдовал Джошуа Ларреби. В комнате стоял запах политуры.
Ларреби отвел взгляд от крошечного комода времен регентства, который он сейчас полировал. У него было круглое лицо совершенно безгрешного человека, курчавые седые волосы и мягкий голос.
Джош Ларреби имел все основания быть благодарным и верно служить Мэннерингу. Что он и делал.
– Добрый день, мистер Мэннеринг.
– Устали заниматься этим делом? – спросил тот.
– Не слишком, сэр. Но если у вас есть для меня что-то другое в данное время, то я...
– Есть, и вам оно придется по вкусу. – Мэннеринг прикрыл дверь, уселся на край небольшого письменного стола. – Доходили до вас какие-нибудь слухи о жемчуге из коллекции "Карла", которая принадлежит Кортни?.. Ее не выбрасывали на рынок?
– Нет, сэр. Я бы сообщил вам об этом.
– Тем не менее такие слухи упорно ходят. Я хочу знать, предлагалась ли эта коллекция, кто в ней заинтересован и, наконец, кто – персонально – мог бы распространять подобные сведения.
Ларреби понимающе кивнул, лицо его было серьезно.
– И еще одно, – продолжал Мэннеринг. – Жена владельца, миссис Кортни, сейчас в Англии, но ее муж – за границей. Мне необходимо знать, говорила ли сама миссис Кортни где-либо об этой коллекции, и если да, то что именно. Если это не сможете выяснить, то узнайте хотя бы, с кем она видится... Ее знакомства, связи...
– Дело срочное? – спросил Ларреби.
– Чрезвычайно.
– Могу я взять себе в помощники одного друга или я не должен ни с кем делиться?
– Если ваш друг не болтун, пусть помогает вам. Все эти сведения будут хорошо оплачены. Но пускай держит язык за зубами. Никому не должно быть известно, кто стоит за расследованием.
– Мой друг абсолютно надежен, – произнес Ларреби с достоинством, даже чуть-чуть обиженно.
– Прекрасно, г – Мэннеринг достал пухлый бумажник, отсчитал двадцать фунтов, протянул Ларреби. – Не жмитесь, я дам больше, если нужно"
– Я постараюсь, чтобы вы платили только за достоверную информацию, – сказал Ларреби с вежливой улыбкой. – Я должен так понимать, что вас совсем не удивит, если некоторые из интересующих вас лиц окажутся... э-э... людьми не вполне достойными?
Мэннеринг хмыкнул.
– Просто мошенниками и аферистами! Они неплохо стукнули меня по голове сегодня утром.
Лицо Ларреби приняло самое благочестивое выражение.
– Я лично не слишком боюсь по отношению к себе подобных последствий, – сказал он, но затем в его глазах промелькнуло искреннее беспокойство. – Надеюсь, вы не очень пострадали, сэр?
– Сейчас уже все в порядке, – сказал Мэннеринг.
– Будьте осторожны. Очень осторожны...
"Они словно сговорились сегодня, – подумалось Мэннерингу. – Сначала инспектор Бристоу, потом Лорна, теперь Ларреби".
Он мысленно вернулся к недавним событиям.
Лорна права, считая, что Алисия Хилл не говорит всей правды. Да и зачем ей?.. Интересно, напугана ли она по-настоящему? Объясняется ее состояние длительным нервным стрессом или это умелая игра?.. Начались ее неприятности только с той минуты, как Найджел Кортни передал ей драгоценности, о существовании которых, по ее утверждению, она даже и не знала? Потому что не вскрывала пакет. Или она намеренно лжет, чтобы обелить Найджела?
И в какой степени подобная ложь может помочь ему?..
А где же сам Найджел? Известно ли полиции, что он закадычный приятель Алисии?..
В этой таинственной истории пока что ясны по крайней мере три вещи. Первая – что бриллианты украдены. Вторая – Тельма Кортни сама обратилась к нему, Мэннерингу. И третья – появился некто Эллингем. Исследуя все эти дорожки, можно, пожалуй, пересечься и с другими, еще неизвестными... Но существует и четвертое направление: нападение на Алисию и кража украденных ранее драгоценностей, а также связанный с этим испуг Найджела, что было явно видно – вернее, слышно – по телефону... В общем, сам черт ногу сломит...
Ну а что успел уже сделать он? – спросил Мэннеринг самого себя. И не без самокритичности резюмировал: пустил полицию по собственному следу, а также дал повод Эллингему не питать к себе особенно большой любви. Интересно, чего теперь ждать от него: новых яростных атак или попытки заключить союз?
Этот вопрос привел Мэннеринга почему-то к пятому предположению: тот факт, что один из бриллиантов, украденных Найджелом, оказался поддельным, говорит ли о том, что все остальные такие же?..
Его размышления прервал приглушенный звонок у двери магазина. Он услышал, как Родни сказал:
– Добрый день, мадам.
– Здесь мистер Мэннеринг? – спросил женский голос.
– Не уверен, мадам. Сейчас узнаю.
Шаги Родни зазвучали в глубине магазина. Не было сомнений, что сюда пожаловала сама миссис Тельма Кортни.
– Проведите ее в кабинет, – попросил Мэннеринг своего служащего.
Глава 8
Еще немного правды?
Мэннеринг встал, когда она вошла. Одета она была так же, как у себя в загородном доме, – превосходно сшитый бутылочного цвета костюм. Она машинально улыбнулась и села на стул, который он пододвинул для нее к своему столу. Комната была так мала, что они сидели почти рядом друг с другом и голова ее едва не задевала книжные полки на противоположной стене.
Итак, она пришла. Что ж, пусть начинает первая и, видит бог, он не желает ей помогать в разыгрываемом гамбите.
– Что привело вас в Кортни-Грейндж, мистер Мэннеринг? – спросила она.
