— Это значит, милая моя, что у них яйца болят. И как мне описал один из таких потерпевших, это похоже на то, когда по ним хорошо заехали ногой. Так что отчасти твоего Даника можно понять.
Данка закрыла руками лицо. Как эти доктора умудряются под любую тему подвести медицинское обоснование?
— Ну ладно тебе, не расстраивайся, — утешила сестрица, снова слизывая мед с ложки. — Коль уж он тебя привез, значит все на месте и ничего не отвалилось. А это самое главное.
— Мне просто было очень обидно, — глухо проговорила Данка, по-прежнему закрывая лицо, — почему он решил, что если я села в его машину, то уже согласна на все?
— А вот об этом надо спросить наших с тобой соотечественниц, — Оля теперь говорила серьезно, без менторства и позерства. — Ты не обратила внимание, случайно, как на тебя смотрели твои однокашницы, когда ты в «Гелик» садилась? Уверена, многие из них согласились бы удовлетворить твоего Даника прямо там не сходя с места за гораздо меньшее, чем он тебе обещал. Что там, учебу оплатить? Жилье?
— Сати тоже говорит, что наши женщины себя не ценят, — кивнула Данка, выпрямляясь и облокачиваясь о стенку.
— Потому их мужчины, особенно такие красавчики как твой Даниял, да еще и при деньгах, чувствуют себя здесь так вольготно, — согласно кивнула Ольга.
— Но не все же такие, Оль!
— Конечно не все, а кого это интересует? — Ольга задумчиво крутила ложку. — У меня у коллеги брат в Израиле живет. Так он сюда регулярно раз в полгода наведывается. Официальная версия для жены — присматривает за квартирами, у них тут несколько, они их дорого сдают. А сам по бабам. Так хоть бы постарше выбирал, нет, студенток, таких как ты. Я спрашиваю: «И есть желающие?» А она мне: «Да полно. И порой вообще бесплатно, за ресторан. Он парень видный и не жлоб». А ты говоришь…
— Оль, — помолчав спросила Данка, — а если бы я ему уступила?
— Ну, Данчик, ты уже девочка взрослая и совершеннолетняя, ругаться и топать ногами я бы вряд ли стала, но… — Ольга хищно ухмыльнулась, — я рада, что хотя бы одному из них ничего не обломилось.
Данка понимающе улыбнулась в ответ. Она только собралась сказать, что безумно устала и идет спать, как тут тишину прорезал настойчивый звонок в дверь.
Глава 7
— Мы кого-то ждем? — вопросительно взглянула Оля, Данка отрицательно покачала головой.
Звонок трезвонил, не переставая.
— Кто-то очень нетерпеливый, — пробормотала Данка, Ольга скептически поджала губу.
Они пошли открывать вместе, и, наверное, Данка где-то подсознательно этого ждала, потому что не очень удивилась, увидев Данияла. Он с силой давил на звонок, второй рукой оперевшись о притолоку двери.
— Вечер в хату, — сказала Ольга, с любопытством рассматривая стоящего на пороге мужчину.
— Что? — не понял тот.
— Время для визитов, говорю, не самое подходящее выбрали, Даниял… я же правильно поняла? — обернулась она к Данке. Та утвердительно кивнула. Ольга призывно продолжила: — Даниял..?
— Шамилевич, — спокойно подсказал тот. — А вы Ольга, сестра Даны?
— Именно.
— Мне нужен кто-то из мужчин, с кем я мог бы обсудить свои дальнейшие отношения с Даной, — сказал Даниял, убирая руку с притолоки.
— Он так просто не уйдет? — спросила Оля Данку, та пожала плечами. — Что ж, входите, Даниял Шамилевич.
Сестра отошла в сторону, пропуская мужчину в квартиру, а у Данки было ощущение, что она вообще может спокойно идти спать — Даниял пришел говорить не с ней. Не сказать, что ее это сильно огорчило, скорее, озадачило.
Оля прошла на кухню, Баграев последовал ее примеру, и сразу их довольно просторная кухня показалась в разы меньше на фоне широких плеч их позднего визитера.
— Я хочу поговорить со старшим вашего рода, — продолжил Даниял, усаживаясь за стол по приглашению Оли.
— Он перед вами, — Ольга картинно вздохнула, Даниял недоуменно поерзал.
— Вы не поняли. Я хочу поговорить с кем-то из мужчин. У вас в роду что, нет мужчин?
— Есть, — кивнула Оля, — но они редкие козлы, которые чуть не оставили нас без жилья. Поэтому не вижу причины, по которым они должны решать что-либо в отношении меня или моей сестры.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Как это? — Даниял выглядел настолько ошалевшим, что Данка, притащившаяся вслед за ним и сестрой, едва сдержала смешок.
— Послушайте, Даниял Шамилевич, — Оля была сама вежливость, — коль уж наше государство сочло меня достойной принимать решения относительно моей сестры и утвердило опекуном, то думаю, вам тем более следует это принять.
Даниял собирался что-то возразить, но она продолжила:
— А главным и основным есть то, что дальнейшие отношения с Даной вам стоит обсуждать исключительно с Даной.
— Мне нужны гарантии, — наклонился вперед Дан. — Я хочу встречаться с Даной, чтобы она стала моей девушкой официально. Разве вы можете мне это обещать?
— Даниял, — у Данки горели даже уши, — а ты меня спросить не хочешь?
— Я виноват перед тобой, Дана, сейчас ты на меня обижена, — Даниял поднял на нее твердый взгляд, — я спрошу, обязательно, только позже, когда ты остынешь, и мы сможем спокойно поговорить.
— Я вас правильно поняла, — медленно произнесла Ольга, — я должна пообещать, что моя сестра будет с вами встречаться с моего согласия, не особо ее спрашивая? В таком случае, какая степень близости будет у этих отношений?
У Данки чуть глаза на лоб не полезли. Баграев что, в самом деле пришел требовать у Оли разрешение на ее выдачу во временное пользование?
— Я не позволю себе ничего лишнего, — Дан вдавил пальцы в столешницу, — мы будем просто встречаться. А потом я на ней женюсь.
— Что? — одновременно выкрикнули Оля с Даной и переглянулись, Оля с изумлением, Данка с ужасом.
— А для чего нам тогда встречаться официально? — взгляд синих глаз перескакивал с одной сестры на другую.
— И когда наступит это потом? — уточнила ошалевшая Ольга.
— Месяца через два, — ответил Даниял, — мне скоро нужно будет вернуться в Цюрих.
* * *
— Охренеть, конечно, — Оля присела возле сестры на постель. Они с горем пополам выпроводили Данкиного жениха, пообещав подумать и дать ответ в самое ближайшее время. — Вот это скорость. Он уже жениться на тебе готов.
— Я думаю, он завтра проспится и поймет, что погорячился, — не особо веря в то, что говорит, сказала Данка.
— Данчик, а ты хочешь за него замуж? — сестра взглянула пытливо, и Дана поспешно отвела глаза.
Стоило вспомнить мужские губы на своем теле, горячие настойчивые поцелуи, затягивающие в настоящий омут из чувств, эмоций и ощущений, как внутри сворачивался узел, в котором сходились все ее нервные окончания. Конечно, Данка уже была по уши влюблена, но признаваться в этом было почему-то неловко.
— Не знаю, — нехотя протянула она, — мы ведь практически незнакомы.
— Смотри, тебе решать, — Оля встала и запахнула коротенький халатик, — спокойной ночи, сестра.
— Оль, — окликнула ее Дана, когда та уже выходила из комнаты, — а как он тебе вообще?
— Не люблю я таких красавчиков, — ответила та, — слишком хорош. И породист.
Дверь за сестрой закрылась, и Данка закрыла глаза. Даниял ни слова не сказал о своих чувствах к ней, а значит, ни о какой женитьбе не может быть и речи.
Утром Данка нарочно долежала до последнего, дождавшись, пока за сестрой закроется дверь, чтобы не смотреть ей в глаза. Хотелось побыть с собой наедине и все хорошенько обдумать, а Олина проницательность в это раз была бы совершенно некстати.
Как бы Дана ни противилась и ни возмущалась, в глубине души у нее все пело и млело от одной только мысли о Данияле. Конечно, он говорил достаточно обидные вещи, но ведь Оля объяснила, почему, откуда же Данке было знать, что для мужчин отказ — это так болезненно?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Она сварила кофе и с удовольствием пила его на кухне, опираясь о стену и вспоминая вчерашний день в самых мельчайших подробностях.
