– Меня зовут не Илария, а Прасковья, – ответила девочка, – а Бога я и сейчас люблю больше всего на свете.
– Пресвятая Богородица лучше знает как тебя зовут, – улыбнулся ангел, – а я послан охранять тебя на этом пути.
Ангел исчез, а Прасковья, зачарованная видением, сильно задумалась. Почему ее назвали странным именем Илария, и почему никто не слышал их разговора, хотя ангел был совсем близко от певчих. Как бы то ни было, именно с этого дня она мечтала стать монахиней и начала изводить родителей просьбой отдать ее в монастырь.
О явлении ангела Прасковья рассказала приходскому священнику отцу Гавриилу. Тот очень удивился, но пояснил слова ангела:
– В твоем сердце не должно быть места, чуждого любви к Богу, поэтому сказано, что надо любить Его не частью сердца, а всем сердцем.
Когда ангел заповедовал тебе любить Господа бога всею душою твоею, это значит, что ты должна любить Его всей жизнью твоею. он передал тебе желание Богородицы, чтобы вся твоя жизнь была посвящена Богу.
Также ты должна возлюбить Господа Бога всем разумением твоим, то есть всем своим умом. Необходимо почаще молиться и устремлять свой ум к Богу.
Рассказал отец Гавриил и об Иларии.
– Была такая мученица Илария Римская. Супруга мученика Клавдия Трибуна, вместе с ним и сыновьями обратилась в христианство. По приказу императора Нумерлана, Клавдия и сыновей казнили. Христиане похоронили тела святых мучеников неподалеку в пещере, а святая Илария стала постоянно ходить туда, чтобы молиться. Однажды ее выследили и привели на мучения. Святая попросила дать ей несколько минут для молитвы, закончив которую, скончалась.
Говоря все это, отец Гавриил никак не мог поверить в явление ангела, ведь он был в церкви в тот момент и ничего не заметил.
Поверила только помещица Корзинкина, это та, которая называла деревья человеческими именами. Теперь помещица вместе с Прасковьей часто обслуждали произошедшее и говорили, какие вопросы необходимо задать ангелу, когда он явится в следующий раз.
Что касается имени Илария, то помещица захотела сразу назвать этим необычным именем одно из деревьев у себя в саду. Она написала на табличке «Илария» и привязала ее на яблоньку, которая никак не хотела приживаться в том месте сада, куда ее посадили, и болела. Удивительно, но вскоре яблонька выздоровела, и, на следующий год, зацвела (!). Однако ни Прасковья, ни отец Гавриил, ни помещица Корзинкина не знали и не догадывались, что те несколько слов, которые произнес ангел, определили всю дальнейшую жизнь деревенской девочки, до самого ее последнего вздоха.
Между тем, Прасковья продолжала упрашивать родителей отдать ее в монастырь. Отец бил ее вожжами, таскал за волосы, ставил на колени на горох и запирал в хлеву. Ничего не помогало.
Здесь необходимо прояснить один, очень важный, вопрос. Кто же, вообще, шел и идет в монастыри? Считается, что мужчина идет в монастырь, чтобы постичь высоты духа, а женщина обязательно должна быть несчастной, чтобы захотеть принять постриг. Существует миф, что в монастыри идут женщины, обиженные жизнью. Вспомните хотя бы историю тургеневской Лизы Калитиной, которая оказалась в монастыре из-за несчастной любви к женатому мужчине. Однако туда идут не только «с горя», идут туда и красивые, умные и счастливые женщины, не знавшие трудной жизни. Например, современная игумения, настоятельница Свято-Троицкого Ново-Голутвина монастыря, Ксения, успешная журналистка, или инокиня Наталия, чья книга «Русский Иерусалим» разошлась по миру огромными тиражами, принеся автору славу, а ее монастырю – деньги.
Как раньше, так и сейчас женщины ищут в монастырях жизни чистой, безгрешной и надеются, возлюбив всем сердцем Господа Иисуса Христа, через покаяние, заслужить прощение Его и войти в Царство Божие. Было множество примеров, когда в обитель шли богатейшие женщины земли Русской вместе с детьми. Так, в 1816 году в Горлицкий монастырь поступила дворянка Александра Клементьева, подарив обители все свое огромное состояние. Вместе с нею в монастырь поступили три ее дочери. Они жили в холе и неге, их воспитывали гувернантки, но в обители три дочери Клементьевы выполняли самые грязные работы (например, чистка отхожих мест). Через некоторое время старшая стала игуменией монастыря, средняя – талантливым иконописцем, а младшая (ее приняли в обитель 14 лет) – имела дар духовного зрения, предсказания и благодатной молитвы. По ее молитве люди получали исцеление.
Особое место занимает Марфо-Мариинская обитель, которую основала Великая Княгиня Елизавета Федоровна в 1910 году, на Большой Ордынке, в Москве. Эта обитель следовала цели «трудом сестер Обители милосердия и иными возможными способами помогать в духе Православной Церкви больным и бедным и оказывать помощь и утешение страждущим и находящимся в горе и скорби». Однако главным в жизни монастырей были и остаются духовный подвиг (а иногда и безмолвие) и непрестанная молитва. А монахини-старицы, обладающие даром предвидения, пророчества и исцеления? Их духовный подвиг потрясает. К ним за советом и исцелением шло и идет огромное количество людей земли Русской, потерявших всякую надежду в жизни. И все (все!) получают облегчение, мудрый совет и помощь.
При пострижении монахиня дает три обета – послушания, нестяжания и целомудрия.
В монастыре работа называется послушанием, которое дается матушкой-настоятельницей.
Нестяжание заключается в жизни бедной, полной лишений. При получении, например, наследства или гонорара за книгу, необходимо передать их в монастырь.
Целомудрие означает сохранение себя в девственности даже и в помыслах.
При пострижении в монахини ей дается новое имя, которое означает, что ничто теперь не напоминает о прежней жизни.
Как писал поэт Апухтин:
А завтра я дрожащими устами
Произнесу монашества обет,
Я в Божий храм, сияющий огнями,
Войду босой и рубищем одет..
Монашество как форма христианской жизни, созданной высшей устремленностью человеческого духа к Богу, как жизнь всецело по заповедям Божиим, появилось на Руси уже вскоре после ее крещения.. Киево-Печерская Лавра стала первой выдающейся школой монашества на Руси, «матерью монастырей русских». Жизнь киево-печерского монаха являлась и является «духовным эталоном» для всего христианского общества и в давние года и в наше время.
Монах – означает «уединенный». Монахи уединяются от мира, чтобы посвятить себя служению Богу. В России всегда монашество рассматривалось как путь в Царствие Небесное. Это были аскеты, постоянно подвергающиеся лишениям, некоторые из них для увеличения страданий носили под одеждой металлические вериги. Сохранились семикилограммовые вериги патриарха Никона. Монахи жили в пещерах, скудно питались для умерщвления плоти, давали обет безмолвия, олицетворяя собой заживо погребенных. Такие монахи были духовной опорой России. Однако жизненные соблазны нередко врывались в этот уединенный мир. Еще царь Иван Грозный кричал на церковном соборе, что люди идут в монашество не ради спасения души, а «ради покоя телесного», что много пьянствуют и блудят. Прав был архиепископ Иоанн, когда говорил, что «никакие одежды, ни самый постриг не избавляют человека от духовной борьбы…» Так что монах всегда находится в борьбе с многоопытным врагом нашего спасения и зачастую терпит поражение. Конечно, следует признать, что жизнь монашествующих, во многом, определялась Уставом монастыря. Еще со времен Филарета монастыри имели два устава: общежительный и необщежительный. Второй устав давал монашествующим относительно независимую жизнь. В монастырях с необщежительным уставом они имели отдельные кельи, обставляли их на свой вкус, самостоятельно распоряжались результатами своего труда, хотя и получали жалованье от Церкви. Общей была только трапеза, но и то за счет монастыря. Такой устав был привлекателен для людей, ищущих праздной жизни, для богатых вдов или для немощных людей, за которых семья вносила большой заклад. Этот устав фактически исключал возможность духовного роста.
Другое дело – общежительный устав, который предполагал отсутствие собственности, общий труд, результаты которого поступали в обитель, также этот устав требовал безусловного подчинения настоятелю. Все необходимое монашествующие получали от монастыря. Эти монастыри были известны своими духовными наставниками, к которым порой приходили тысячи людей за советом и излечением. Казалось бы, что только общежительный устав способствовал духовному просветлению. Однако не все было так однозначно. Истина никогда не бывает ни на той, ни на другой стороне. В доказательство приведу слова митрополита Филарета в беседе с архимандритом Леонидом. Тот высказал мысль, что необходимо все монастыри обратить в общежительные. Филарет спросил: «С каких лет ты пришел в монастырь?» – «30-ти лет от роду», – ответил Леонид. «Вот видишь, – сказал святитель, – будучи в свете сил и здоровья, ты, решившись оставить мир, убежал не в Лавру, а прямо в лес, в пустынь. Ну, а если бы ты пришел в монастырь не в 30 лет, а в старости, испытанным скорбями, начавши болезновать телесно, то ты скорее бы пошел бы в Лавру, чем в пустынь..Нет, я с тобой не согласен и нахожу, что в России нужно сохранить оба типа монастырей».
