Десять человек.
Десять темных толстовок закрывающие их лица.
Десять…
— Нейт? — Наступает понимание. Десять.
Включив передачу задним ходом, я как раз собираюсь дать задний ход — к черту все и всех, — когда мое водительское окно разбивается на миллион осколков, крошечные стекла падают мне на колени. Я кричу, поднимая руки, чтобы прикрыть лицо, как раз в тот момент, когда рука проскальзывает внутрь и открывает замок.
Глубокий смешок заставляет мурашки бежать по моей шеи, когда рука в кожаной перчатке обхватывает мой рот.
— Привет, Мэдисон. Мы с тобой не знакомы, но мы знаем тебя. Мы хотим сыграть в игру. Вот что случится, если ты проиграешь...
ГЛАВА 10
Я КУСАЮ ЕГО ладонь, зная, что ничего не сделаю с перчаткой, защищающей ее, но отказываюсь сдаваться без борьбы. Он смеется, вытаскивая меня, пока воздух не выходит из моих легких, а затем бросает меня. Спиной ударяюсь о гравийную дорогу. Волосы разлетаются по лицу, когда темные руки снова опускаются ко мне. Страх переводит мое тело в режим автопилота, поэтому выбрасываю ногу, брыкаюсь, делаю выпад и мечусь. Я не сдамся без боя, это уж точно.
— Какого хрена вы делаете? — кричу на них.
Подхватив мои ноги под руки, он легко перекидывает меня через плечо.
— Нейт! — я кричу ему. — Я убью тебя. Клянусь гребанным богом, ты мертв!
— Нет, если мы сначала убьем тебя. Заткнись, черт возьми. — На широких плечах, парень продолжает нести меня по мертвой дороге, пока не останавливается.
Я поднимаю голову и вижу, что за нами следуют четыре темные тени, все в толстовках, закрывающих лица. Сканируя взглядом каждого из них, останавливаясь на том, кто, я почти уверена, Нейт.
— Почему?
Он останавливается, подходит ко мне как раз в тот момент, когда тот, кто держит меня, бросает на землю.
— Почему, Нейт? — кричу, моя задница болит от удара о гравий.
Нейт — я думаю — идет ко мне, опускаясь на землю, пока не становится на колени передо мной. Он наклоняется вперед, и если бы лыжная маска не закрывала его лицо, я бы смогла увидеть то, что, как я предполагаю, является ухмылкой на его лице.
— Ты ведешь себя так, будто не знаешь.
— Что? — Поворачиваюсь и смотрю, как он поднимается на ноги и открывает заднюю дверцу длинного лимузина.
— Завяжи ей глаза, — произносит другой голос.
— Что? — Мотаю головой из стороны в сторону, наблюдая за каждым из них. — Нет! — Качаю головой, отступая назад, пока моя задница не ударяется о машину. Сильная рука из лимузина обхватывает меня за талию и тянет внутрь. Я кричу — полный девчачий крик — как раз в тот момент, когда мне на глаза натягивают повязку, закрывая обзор.
Тишина. Темнота.
Все, что у меня есть, — это слух, который, если быть честным, не очень хороший. Дыхание, глубокое дыхание, вдох и выдох. Это все, что я слышу, когда машина проседает от того, как люди набиваются на заднее сиденье. Моя грудь поднимается и опускается, гнев начинает клокотать на поверхности.
— Какого хрена, черт возьми, здесь происходит? — решаю первой нарушить молчание.
— Прекрати притворяться, сестренка. — Нейт. И он сидит рядом со мной. Тот, кто затащил меня в машину, сидит с другой стороны.
Моя голова резко поворачивается туда, где находится Нейт.
— Что за чертово представление? Ты действительно начинаешь меня бесить. Я не понимаю, о чем ты, черт возьми, говоришь. Я пришла сюда, потому что думала, что остальные из вас, куски дерьма, попали в беду! Так ты хочешь сказать м…
— Черт возьми, кто-нибудь, заткните ее, — раздался голос рядом со мной.
Нейт хихикает, но я не обращаю на него внимания. Моя голова поворачивается к другому голосу.
— О, мне очень жаль. Правда. Я так чертовски сожалею, что на самом деле вылезла из своей теплой постели и пришла, чтобы убедиться, что остальные из вас в безопасности, и вытащить вас из того, что, черт возьми, вы все делали!
— Нейт, чувак, твоя старушка серьезно относится к ее отцу? Потому что мне жаль тебя, — это прозвучало от кого-то напротив меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Сестренка, веди себя хорошо. Делай, что тебе говорят, и все закончится хорошо.
— Да, за исключением того факта, что я не думаю, что она очень хорошо делает то, что ей, бл*дь, говорят. — Это снова голос рядом со мной. Глубокий, властный и…
— Ну бл*дь, — Нейт ворчит рядом со мной. — Скажи мне, что, черт возьми, делать, потому что я не знаю! Она — девочка!
— Ты уверен? — спрашивает голос напротив меня. — Я имею в виду, что она увлекается оружием, и у нее чертовски умный рот. А может, и нет. Может, мне стоит проверить?
— Отвали, Хантер. — Это опять Нейт.
Я напрягаюсь.
— Никто ничего не будет проверять.
Нейт шаркает рядом со мной.
— Я хочу спросить тебя кое о чем, сестренка. Ответь мне честно, потому что там, куда мы тебя везем, ты не выберешься живой, если не будешь честна.
— Куда вы меня везете? — спрашиваю я, подражая его тону. — И кто это, черт возьми? — Кусаюсь в ответ.
— Началось, — бормочет другой голос рядом со мной.
— Извини, ты не хочешь надеть эту чертову повязку на глаза? — раздраженно спрашиваю я его.
— Я доброволец! — говорит другой голос.
— Заткнись на х*й, Кэш!
— Кэш? — я усмехаюсь.
— И ты тоже! — кричит Нейт в мою сторону. — Заткнись.
— Кто-нибудь может снять эту повязку с глаз?
— Мне нравится это на тебе, — шепчет тот же голос напротив меня.
Нейт рычит.
— Вернемся к моему вопросу! — кричит парень, хотя у меня такое чувство, что на этот раз он кричит не на меня. — Послушай, нам нужно знать, была ли ты здесь раньше.
— Где? — спрашиваю я.
— В Хэмптоне.
Мгновение.
— Нет.
— Это не имеет никакого гребаного смысла, — снова бормочет голос рядом со мной.
— Ты девственница? — спрашивает Нейт. Это заставляет его нахмуриться.
— Что? — бормочу я. — Что это за вопрос?
— Отвечай на гребаный вопрос.
— Да, — говорит тот, что рядом со мной.
— О, простите! — я усмехаюсь. — Не хочешь ли ты ответить на все мои вопросы? И я бы предпочла не говорить об этом.
— Ты собираешься продолжать задерживать свои ответы? — парирует он.
— Я не ... — Рука скользит по моему правому бедру, сбоку от Нейта. — Что ты делаешь? — Я стряхиваю его руку со своей ноги, только для того, чтобы она вернулась обратно.
— Продолжай сестренка.
— Ладно, во-первых, если ты собираешься меня лапать, не мог бы ты держать «сестренку» подальше от своего рта?
Он смеется, затем его рука скользит выше.
— Но я бы предпочел этого не делать, — Нейт отстраняется. — Нет, ты права. Это слишком странно, Бишоп.
Должно быть, он наклоняется, потому что его дыхание касается моего лица.
— Да, нет, я не это имел в виду!
Бишоп рычит. Прямо рычит.
— Двигайся, Нейт.
Нога Нейта, которая касалась меня, теперь исчезла, и я поворачиваю голову туда, где находится Бишоп, чтобы спросить, что, черт возьми, происходит, когда я внезапно оказываюсь на спине, и надо мной нависает твердое тело.
— Что ты делаешь? — шепчу я, чувствуя легкую клаустрофобию из-за отсутствия зрения и из-за того, что он лежит на мне сверху. Хотя Бишоп не опирается на меня всем телом, его торс прижат ко мне.
— Бишоп, — предупреждает кто-то напротив меня.
Его тело касается меня, и я захлопываю рот. Теплое, туманное дыхание обдает мой рот легкими касаниями.
— Отвечай, когда я задаю тебе вопрос. Если ты соврешь, я сделаю что-нибудь, что ты сочтешь неуместным. Ты понимаешь?
— Эм, честно? Нет, я не…
Его рот прижимается к моему, теплые, мягкие губы прижимаются к моим. Моя кровь закипает, и в ушах начинает стучать. Он легко приподнимается.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ты... — Он приближает губы к моему уху. — …понимаешь? — рычит он мне в шею.
— Да ... — я прочищаю горло. — Да.
— Все, что нам нужно было сделать, это поцеловать ее, чтобы она заткнулась? — говорит голос, затем я слышу удар, а затем он ворчит: — Ай!
