как вы мыслите, зависит покой на земле, держи свое слово, изучай божественное начало, чтобы понять истины.
– Как интересно. А ты веришь в бога?
– Нет, – усмехнулся Илья, – А ты?
– Я верю. Поэтому мне нравится это послание. Спасибо за рассказ.
– На самом деле я не хочу говорить о боге, скажу только, что я поклоняюсь природе. И если слово бог заменить словом природа, то все станет более или менее понятным для большинства атеистов и агностиков. Просто для меня бог – это не человекоподобный разум, а законы природы.
– Интересная точка зрения. И еще скажи мне: от этих первых слов азбуки и стоит отталкиваться при расшифровке слов? – спросила Женя.
– Да, от азбуки и первых корней.
– А эта азбука была ведь создана Кириллом и Мефодием?
– Многие так думают. Но славянофилы вроде меня считают, что это не так. Поверь мне, есть доказательства того, что на Руси была письменность задолго до появления первых церковных книг и даже прихода Рюрика в Новгород. Но не буду перегружать тебя историей. Подумай над словами, у нас же через урок совместное занятие.
– Да. Приходи. Я буду ждать.
– Давай лучше говорить на переменах или вне школы. Я не хочу давать тебе лекции по истории и психологии на уроках, а то у тебя мозг перегрузиться. Знания надо как лекарства принимать понемногу.
– Какой ты все-таки умный, – Смолина обняла Илью, чему тот удивился, но удивился приятно, – не смотри на меня так, Илья, тебе что, неприятно?
– Приятно. Еще как. Просто ты воздействуешь на меня так, что я не могу сообразить как на это реагировать, – заявил Григорьев, – кажется я начинаю все больше привязываться к тебе. Как думаешь, это хорошо?
– А что плохого? – Женя похлопала парня по плечу и посмотрела на часы.
Ей снова пора было идти на урок.
– Тебе пора? – спросил герой.
– Да. Увидимся на уроке. Я пошла, – сказала девушка, и Илья почувствовал себя еще счастливее, чем был час назад…
Глава 12 «О вкусах»
Не буду продолжать рассказывать про этот день, а то повествование может затянуться на добрые двести листов, поэтому перенесемся чуть дальше во времени.
***
Прошел месяц. Илья и Женя стали настоящими друзьями и почти не расставались на переменах. Смолина часто слушала рассказы Ильи, а он в свою очередь не прочь был послушать точку зрения девушки. Также юноша научил Женю нескольким полезным привычкам. Она стала делать помимо зарядки еще и упражнения на мышцы, чтобы стать сильнее и выглядеть привлекательнее. Еще девушка почти перестала заходить в соцсети и стала проводить время за книгами, или просто изучая интересные и познавательные страницы в интернете. Тяжелее всего для нее было перестать говорить слова вроде: окей, вау и разные молодежные термины из английского языка.
Илья сам с интересом изучал мировоззрение Жени и делал для себя интересные выводы.
Так, например, она считала, что относиться к людям надо так, как хочешь, чтобы относились к тебе. Но только вот в классе этот принцип не работал. Женя не могла быть настолько же недоброжелательной к одноклассникам, насколько к ней были они.
Девушка просто не обращала внимания на сплетни и шутки про себя и Илью. Сам Григорьев говорил, что иногда бывает полезно посмотреть на себя со стороны и посмеяться над собой.
– Я не обижаюсь на тех, кто считает меня дурачком или снобом. Все мы, бывает, плохо о ком-то думаем. Я придумал такое правило: если тебя уважает не менее трех человек из разных коллективов, то ты нормальный человек. Из них все должны быть не родственниками, но друзьями они быть могут.
– А ты получаешься хорошим по собственной мерке? – спросила Смолина.
– Получается, что да. Ведь ко мне хорошо относится Марина, ты и Ваня. Вы все разные, но все вы меня уважаете, за что я вам бесконечно благодарен. А тебя кто уважает?
– Меня, – Женя задумалась, – ну ты, Марина и моя подруга Саша из моей прежней школы.
– Вот и все. Не переживай. Значит, ты имеешь право быть такой, какая ты есть и никого не слушать. У меня есть новая любимая цитата: «Я такой – какой я есть, а таким, каким надо кому-то, я стану только когда смогу убедиться в том, что он знает о жизни все».
– Правильно. Я заметила, что больше всего советчиков среди тех, кто сам ничего не может и не хочет. У нас таких тоже достаточно.
– Да они везде есть. Их можно послушать, а потом вспомнить их слова и посмеяться. Вообще смех – это лекарство для души. Смеяться надо, – сказал Илья.
– Я помню, что смех продлевает жизнь. А что ты любишь больше: анекдоты, комеди-шоу или стендапы?
– Анекдоты. Ты же знаешь, что у меня есть анекдот почти на каждый случай. Не люблю шутки, особенно те, которые причиняют неудобство другим. Это скотский юмор – насмехаться над тем, кого поставил в неудобное положение. А вот над собой посмеяться можно.
– Расскажи что-нибудь про себя. Мне интересно, как ты можешь смеяться над собой, – попросила Женя.
– Ну, например анекдот: «Я не люблю ночные клубы, там темно, громкая музыка и мерцающий свет. Читать книгу там просто невозможно».
Смолина засмеялась и после этого быстро прекратила, ожидая чего-то еще.
– А почему не любишь шоу или стендапы? – спросила Смолина.
– Там много чернухи и пошлости. А те передачи, которые что называется, для всей семьи – там совсем избитые шутки.
– А какой юмор тебе больше всего нравится в плане культур? – спросила девушка.
– Русский, конечно. У англичан хорошие шутки, очень остроумные, а вот американский юмор плоский как фанера. Шутки ниже пояса – это все, на что они способны. А мы зачем-то перенимаем их юмор. Поэтому я ненавижу комедии особенно комедийные сериалы. Это просто туалетная бумага для мозга: так подтереть уставшее сознание. А ты смотришь советские комедии?
– Иногда, обычно по праздникам, когда их крутят по телевизору. Люблю Гайдая.
– Да. У него, как и многих советских режиссеров был добрый юмор, который не наполнен всякой чернухой и пошлостью, как в американских фильмах.
– Тогда цензура была, – заявила Смолина.
– И она надо сказать еле-еле пропускала и это. Зато в кино шли на то, что было. А сейчас чего только нет, а пойти не на что. Даже пригласить в кино уже не так романтично, – заметил Илья.
– На супергероев особенно, – сказала девушка.
– Ага. Пойдем мол на «Человека-паука». Это не свидание, а позорище какое-то. И с попкорном, чтобы все оборачивались на хруст и матерились про себя на эту свинью, – заявил Григорьев.
Женя засмеялась.
– Я иногда люблю на ужасы сходить, но это редко. Мне как-то больше нравится тихо и по-семейному дома, – сказала она.
– У нас, куда ни плюнь: всюду либо комиксы, либо ужасы, либо мультики. А еще аниме. Аниме повсюду. И вообще полно японской культуры. Как говорил один известный сатирик: опокемонивание
