Хеша, так? Он должен был приехать на съемки в понедельник?
Шейла: Это было так страшно. Просто по чистой случайности – не знаю, удача, судьба, цель, предназначение, что угодно – я позвонила дочери Джерри Эдлера, Алисе Эдлер, которая была агентом в Paradigm, и спросила: «Где твой отец?» Он оказался в Нью-Йорке.
Джорджанн: Я ничего не знала об этом до понедельника, когда мне позвонила Шейла. Она сказала: «Эй, у нас был просто эпохальный конец недели!» И она реально сотворила чудо. Это было потрясающе. Джерри Эдлер.
Стив: До сих пор, когда вы сейчас смотрите на него, он выглядит безупречно.
Шейла: Джерри Стиллер – это было бы совсем другое дело.
Стив: Точно. Даже не могу себе представить.
Шейла: Джерри Стиллер получил кучу денег за ту рекламу.
Джорджанн: Это была счастливая случайность.
Майкл: И давайте поговорим о кастинге Стивена Ван Зандта. Это, наверное, самая странная история из всех. Как мы знаем, Дэвид Чейз увидел, как тот произносит речь на церемонии включения группы The Rascals[22] в Зал славы рок-н-ролла, и сказал, что хочет видеть этого парня в своем сериале. Сперва – чтобы он сыграл Тони Сопрано. И что вы думаете? Перед вами парень, который никогда раньше не снимался. Какова была бы ваша реакция?
Джорджанн: Моя реакция была такова: любой, кто способен быть в E Street Band и делать то, что они делали все эти годы, без проблем справится с ролью в сериале.
Мы спросили Стивена Ван Зандта, о чем он подумал, когда Джорджанн и Дэвид предложили ему сняться в «Сопрано».
– Стив
Майкл: Я только что снова посмотрел ту вашу речь в Зале славы рок-н-ролла. Она была действительно потрясающей. Я понял, на что отреагировал Дэвид. Вопрос в том, что вы подумали, когда он обратился к вам? Вы почти не снимались раньше?
Стивен Ван Зандт: Сначала я решил, что речь идет только о музыке. Я получаю много предложений по саундтрекам для кино. Поэтому был удивлен, узнав, что они хотят, чтобы я играл роль. И очень изумился тому, насколько хорош сценарий. В то время по работе у меня была пауза. Вообще ничего не происходило. И я подумал: «Ну, наверное, это судьба».
Майкл: За несколько лет до этого вы ушли из E Street Band.
Стивен Ван Зандт: Верно. Я реально тогда думал, что музыка для меня закончилась. Никто не хотел подписывать со мной контракт после того, как песня Sun City имела такой успех, потому что когда ты начинаешь свергать правительства, люди нервничают.
Майкл: Вы говорите о создании организации Artists United Against Apartheid / Объединение артистов против апартеида, которая всерьез привлекла внимание многих людей к ситуации в Южной Африке. Это реально много значило.
И да благословит вас Бог за то, что вы сделали.
Стивен Ван Зандт: Спасибо. Для меня это очень серьезно – не так драматично, как черная метка, но на меня действительно посматривали с опаской. И вот я просто гуляю с собакой и пытаюсь понять, что делать с остатком жизни, и тут появляется Дэвид Чейз. Я подумал: «Мог ли я представить, что займусь чем-то подобным? Да, ну, мне вроде как нравится этот жанр. Я прочитал все книги, видел все фильмы с начала тридцатых годов». Я будто вырос в декорациях этого жанра в Джерси. Просто показалось, что сюжет мне знаком, и я подумал: «Попробуй, чувак. Почему бы и нет? Прыгай. Попытайся».
Стив Ширрипа: Вы нервничали?
Стивен Ван Зандт: Не думаю, что я тогда достаточно соображал в этом всем, чтобы нервничать.
Глава 2
Первый сезон. Куннилингус и психиатрия
Когда плохие парни стали хорошими?
Некоторые говорят, что идея преступника как антигероя в американском кино начинается с Хамфри Богарта в фильме 1941 года «Высокая Сьерра»[23]. Роя Бешеного Пса Эрла, конечно, в конце убивают, но не раньше, чем он оплачивает операцию для молодой девушки и заслуживает приз зрительских симпатий. Она снова начала ходить, но отвергла его предложение о замужестве. Эта идея была возведена в ранг искусства Мартином Скорсезе в «Злых улицах» и затем в «Славных парнях» – фильме, в котором мне посчастливилось участвовать. В упомянутых фильмах и многих других в этом жанре члены мафии отличались сложностью натуры и сочетанием обычной человеческой жизни с оружием и трупами, которые надо спрятать, и деньгами, которые нужно отмыть.
Но до появления Дэвида Чейза никто не переносил все это на телевидение – гангстеров, преодолевающих свое католическое воспитание, смелые попытки заставить зрителей сочувствовать убийце. Цветные телевизоры появились более тридцати лет назад, но когда дело касалось преступности, телевидение все еще оставалось черно-белым: обычно хорошие парни были добрыми, а плохие – злыми. Антигерои большого экрана не перебрались на телевидение.
Было много превосходных драм с отличным сценарием и актерским составом – «Блюз Хилл-стрит», «Закон и порядок», «Северная сторона», но никто еще не пытался привнести в сериал такой кинематографический подход и масштаб, такие сложные темы и образы. Не говоря уже о том, чтобы предложить зрителям разобраться в конфликтах, с которыми сталкиваются все, – вопросы добра, зла и серых зон между ними – и заставить сочувствовать парню, который к пятой серии готов убить человека голыми руками.
В наши дни, когда кабельные и стриминговые сервисы выпускают буквально сотни отличных драм, трудно представить, что когда-то платные кабельные каналы почти не делали оригинальных шоу, которые не подчинялись правилам, регулирующим телевещание. Ярким исключением стал мощный сериал «Тюрьма “OZ”» от HBO с замечательной юной Иди Фалько и, конечно же, «Секс в большом городе», который был совсем о другом. Они начали выходить в эфир за несколько месяцев до нас. Но на этом все. В целом то поле, на которое попал пилот «Сопрано» после премьеры 10 января 1999 года, было пустынно.
А после него ничего уже не могло стать прежним.
– Майкл
Стив: Каково это – снимать пилот?
Майкл: Было очень интересно. Мы действительно хорошо провели время. Я знал многих актеров. Например, был знаком с Тони Сирико по фильму Джона Галлахера «Мужская ложь»[24]. Было очень прикольно, что многие из нас уже работали вместе раньше, и у нас мгновенно возникло своего рода товарищество. И вот мы, кучка итало-американцев, вместе делаем на ТВ пилотный сериал об итало-американцах! Мы все чувствовали, что происходит нечто особенное.
Стив: Тони – отличный парень.
Майкл:
