Несмотря на всю эту болтовню о призраках, контракт считался рабочим, ибо стал уже третьим на неделе. Три прошлые группы авантюристов никаких призраков не находили. Но интересовали меня не легкие деньги от туповатой сельской дуры, чудом оказавшейся в элитном борделе, а пара воровок, намылившихся на починку здешнего водопровода. Мое природное и, без сомнения, неотразимое обаяние позволили, и в этот раз заручится поддержкой регистраторши. Не без пары «роз», впрочем...
Хорошо, что они решили подкалымить, и не пришлось выискивать сладкую парочку по всему борделю.
Когда темноту подвала разогнал свет масляного фонаря с клеймом гильдии, а дверь в зал оказалась наглухо закрыта, хвостатая дрянь пулей влетела в обшарпанный шкаф у стены. О пол глухо ударился вылетевший стилет.
— Моя доля, живо!
Вдавив одноглазую локтем в шкаф, я играючи отвел любые попытки сопротивления, и принялся шарить по ее карманам. Впрочем, на коротких штанишках кармашков не нашлось. Как и на обтягивающей куртке из свиной кожи. И где она деньги носит? В ножнах али в жопе? Что проверить первым?
— Милостивый господин, не соблаговолили бы вы отпустить мою напарницу, пожалуйс... — суровый взгляд оборвал волшебницу на полуслове.
Впрочем, протянутый мешочек из ее рук я все же принял. Отпустив кошатину, отчего она звучно шмякнулась задницей на пол, я принялся за счет. Хм, а тут куда больше нужного...
Что же, третье правило соблюдено.
— Ну, считайте, что по краю прошли. Расстрел заменен десятью годами с конфискацией. — подытожил я, поднимая незадачливую воровку с пола.
— Что... Что ты себе... — заливистый кашель не давал ей договорить свою важную и, безусловно, дельную мысль.
Что, что — да ничего. Знаю я вас, местных. Один раз пожалеешь, так на шею сядете. Лучше уж припугнуть для профилактики, авось, урок выйдет. Ибо попытайся она спереть хвостики у кого другого, дело могло бы кончится кровью.
Пожав плечами и проигнорировав испуганную улыбку девчушки в платье, я бегло осмотрел подвальчик, очевидно используемый как склад. Куча обшарпанной мебели, грязные матрацы и странного вида Х-образные кровати. Чего бы тут спереть, раз уж зашел...
Вдруг мое внимание привлек на мгновение мелькнувший луч света. Остановившись, я сделал шаг назад, и луч снова скользнул по лицу. Странно, стена вроде глухая...
Свет фонаря, прошедший по пыльным полкам шкафа, опять вызвал загадочное сияние.
— П-п-привидения? — заикаясь, подобно прыщу, пролепетала благородная платьеносица, гладя кашляющую подругу по спине.
— Привидений не бывает.
Наверное.
Под хриплые проклятья и пустые угрозы одноглазой я тяжко вздохнул. Ладно уж. Раз долг уплачен, то почему бы взяться и за контракт? Посмотрим, кто там проституткам покоя не дает... Может, снова крысы?
Взявшись за ветхий каркас, я оттараканил шкаф в сторону. Источник загадочного света нашелся сразу — узкий проем в стене заканчивался большим тусклым зеркалом стоящим посреди обшарпанного помещения.
— Тайная комната! — мигом позабыв про жажду мести, хвостатая уже замечтала о сокровищах.
Прирожденная авантюристка и первосортная дура. Идеальное сочетания для будущей покойницы. Потоптавшись на месте, я неохотно полез внутрь.
Ссыкотно, конечно, но падать в грязь лицом перед этими писюхами не хочется.
Отражение в зеркале было безбожно засвечено фонарем. На всякий случай я снял с пояса дубину и закрепил светильник на ее месте. Не по нраву мне всякие секретные комнаты, если честно...
Впрочем, эта не представляла никакого интереса. Всего лишь пара матрасов, все та же Х-образная койка да метровая дырка в стене, оставшаяся, видимо, от канализационной трубы. Лишь излишне чистое зеркало казалось подозрительным. Да и на матрасах, будто кто-то валялся...
— Ну и пылища... — кошатина дернула носом, зайдя в комнату следом за напарницей.
И именно в этот момент отражение в зеркале спасло ей жизнь. Заметив толстую трехсуставную руку, бросившуюся к ушастой, я резко пнул одноглазую в живот, отбросив обратно в проем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Длинные когтистые пальцы схватили пустоту.
— М-м-мама... — словно кролик перед удавом, синевласая зачарованно глядела, как от стены отлипает сгорбленная фигура в рваном плаще.
Блеснув черными слепыми глазами, бледный гуманоид угрожающе распрямлялся, становясь все выше, выше и выше, и все меньше походя на человека. Элемент внезапности упущен, а значит, смысл в маскировке отпал. Как же меня бесят эти уроды!
— Ближе! Держаться ближе! Да к нему ближе, а не ко... Да вашу мать!
Все бестолку! Ушастая захлебывается рвотой на полу, а синевласка так и стоит, беспомощно тиская посох. Повезло на напарничков, ети их душу! Придется одному пыхтеть...
Едва уворачиваясь от трехпалой лапищи, я, как можно сильнее рубанул дубиной гуманоиду в грудь. Удар, который и быку бы череп расколол, заставляет чудище лишь бесшумно покачнуться. Но подвернувшийся под руку ржавый нож тут же вспорол тонкое сухожилие.
Дернувшись, словно штакетина, тварь чуть осела. Разинутая в немом исступлении пасть едва не откусила мне пол головы.
Однако любимая чесалка уже делает свое дело. С каждым взмахом сухощавая уродина прощается то с сухожилием, то с мышцей, то с суставом, пока, наконец, не рушится на пыльный пол, беспомощно щелкая гнилым ртом, тщетно силясь пошевелиться.
Подняв дубину, я несколько раз опустил ее на лысый череп монстра. Раздался сухой треск бледной черепушки, и из распахнутой пасти побежал ручеек черной жижи.
— Ненавижу... Этих... Пентюхов! — пропыхтел я, еще несколько раз приложившись по мертвой твари.
Так, чисто для души.
Долбанный мирок с его гребанной фауной! Понарожают всякую срань на мою голову... Черт, покурить бы сейчас!
— Ч-ч-что это было?! — перепуганная волшебница осторожно ткнулась в мое плечо, стараясь держаться как можно дальше от трупа.
— Бабайка. Что же еще... В академиях не рассказывали? Или прогуливала, пока платья примеряла?
Впрочем, хер его знает, откуда эти мрази берутся. Даже местные ученые, в дерьме моченые — нихрена не знают, только рожи умные делают.
Лишний раз убедившись, что уродец мертв, я убрал дубину взялся помогать ушастой. Казалось, еще немного и бедняга развалится прямо на глазах. Кажись, с перепугу силу не рассчитал... Надо бы ей выпивку поставить, что ли.
***
На второй этаж мы поднимались едва-ли не друзьями. Хвостатая, конечно, от души прошлась по моим навыкам спасателя, но все же сдержанно поблагодарила. Вернее, прошипела, чтобы я подавился ее деньгами, но на ее языке это одно и то же. Наверное.
Продемонстрированная трехпалая лапа привела заказчицу в неистовство, и она немедленно выдала и «подписульку», и «чаевые», и еще принялась виться вокруг меня, зазывая вечером на «палку чая». Получив все необходимое и отказавшись от лишнего, я все же решил пройтись вместе с девицами до хозяина салона. Мало ли, может, и он мне деньжат подкинет? Не за бабайку, так хоть за молчание. Все-таки подобная тварь пробралась в такое дорогое заведение... Попахивает скандалом!
— Ах, починили... — неприлично толстый мужчина в безвкусном пурпурном френче закивал козлиной бородкой.
Прислонившись к барной стойке, я без интереса глядел то на стушевавшихся дурочек, то на полуголую барышню, исполняющую на сцене заунывные песни. За столиками немногочисленные по случаю раннего времени посетители без интереса потягивали выпивку да изредка лапали официанток.
Похоже, на втором этаже у них что-то вроде главного зала. А вообще... Хорошо тут, уютно. Не то, что у нас!
— Слышал? Тебя починили! — хозяин салона постучал позолоченной тростью по пересохшему фонтану в центре зала и прислушался.
Не знаю, что ему там ответили, но после беседы с мрамором он пришел в еще большее негодование:
— Вы потратили целый час моего времени на неуместные вопросы, затем выклянчили инструмент, потом надбавку, а теперь смеете лгать прямо в лицо о якобы исправном водопроводе?!
