Я искренне улыбнулся богато одетой девушке с длинными синими локонами. Наконец хоть кто-то жетон заметил, — а то все «наемник» да «наемник»...
— А ты, кажется... Новичок из академии? — благодарно кивнув, обратился я к внимательной девчушке, сжимающую в руках странную резную палку.
— Именно! А вы наемник! Вы помогали нам с тренировками во дворе... Винни, пожалуйста, убери нож!
Опять наемник... Не, я с ней больше не дружу!
— Ну, большого я, кажется, видела в гильдии, а этих двух... — левый глаз ушастой был закрыт повязкой, принуждая ее отчаянно щурится правым.
Сцена начинала утомлять не хуже хамства хвостатой.
— Слушай, девочка, как-то раз я выбил точно такой же кинжальчик у одного бородача и вогнал ему в челюсть. Клинок остался дома, и я не прочь обзавестись новым... Короче, ты иголку-то убери — не зли дядю.
Будь то слова, шрамы или промелькнувшее в глазах раздражение, но я определенно произвел неизгладимое впечатление на девушек.
— Винни, мне страшно...
— Мне тоже... — закивала хвостатая, отходя к подруге, но тут же взяла себя в руки. — То есть... Слушай, парень, я не нарываюсь, ладно? Давай без... Погоди, что это за писк? — мохнатые ушки вздернулись к макушке.
— Я-я н-ничего не слышу... — подал голос прыщ, и я уже хотел с ним согласиться, как вдруг из широкой трубы выскочила крыса.
И хрен бы с ней, благо мелкая. Но за первой показалась еще одна. А за ней еще одна. И еще. И еще...
— Взвод, к бою!!! Примкнуть штыки!!! Построение в «каре»!!!
Блин, какие штыки?! Опять забылся! Хотя, эти бестолочи, кажись, поняли чего от них хотят. К чести кошатины, она заняла позицию едва ли не быстрее моих балбесов. Выбрав место рядом с дылдой, ушастая раздраженно дернула пушистым хвостом:
— И с каких пор он командует!? Я и сама... — показавшийся грызун, двадцатый по счету, заставил ее заткнуться.
— П-п-приказы?
Каких приказов он ждет? Грызунов топчи, придурок!
— Держать штаны сухими и не подпускать крыс ко мне! С остальным разберетесь!
— Держать штаны сухими, держать штаны сухими... — синевласая дура с кривым посохом тыкалась во все стороны, не находя себе места. — Подождите, но у меня же платье!
— Лилли... — зашипела ушастая.
— А?
— Заткнись!
Закатив глаза, я молча затолкал чокнутую синевласку за спину.
Прыгнувший прямо в лицо грызун тут же с писком улетел в стену. Второй огреб по носу сапогом, третьего зашибает дылда, а четвертого разрубает прыщ. Видя, как кошатина пытается стряхнуть с острия стилета визжащую гадость, я никак не могу избавиться от ощущения неправильности.
На каждую напавшую — приходится пара проскочивших мимо. И вообще, с каких это пор гибриды атакуют группы?! Даже северные нападают лишь на одино... Ох, епт!
Словно белый носорог в окружении шакалов, из трубы, наконец, показалась настоящая угроза. Пара крохотных глазок комично смотрятся на громадной туше, больше подошедшей крупному пони. Но неестественная злоба на усатой морде и пузырящаяся струйка слюны из пасти отбивают любое желание смеяться.
— А вот теперь вы видели северную крысу...
А я-то, дурак, надеялся, что они здесь не встречаются.
Раздавив пару своих родичей, тварь ринулась прямо на меня. Спотыкаясь о многочисленные тушки, я кое-как ушел в сторону и в последний момент, пропустив уродину вперед. Проскочившее мимо чудище продолжило нестись дальше. Фух! Повезло! А не то... Ох, черт, там же дура в платье!
Вспомнив про синевласку, только что прятавшуюся за моей спиной, я крутанул багор в руках и направил острие прямо в крысу. Переливаясь в свете фонарей, железный крюк угодил аккурат под хвост, в последний миг предотвращая непоправимое. От слюнявой пасти до девчушки оставалось меньше пары пальцев. Мерзкая слюна мохнатой уродины щедро украсила миловидное девичье личико.
Пока все занимались делом, коля, рубя и колотя пищащее море хвостов с зубами, эта дура лишь сильнее стискивала посох да бубнила что-то себе под нос. Ее крепко зажмуренные глаза, конечно же, не видели. обезумевшего монстра, с таким отчаянием рвущегося к ней.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Блин, а мне казалось, что «носорог» на меня бежал... Даже обидно как-то!
Не обращая внимания на вцепившуюся в штанины мелочь и закусывая губу от напряжения, я рывком оттащил северную срань на себя. Пикантные ощущения в заднем проходе заставили крысу визжать от боли, но так и не отвлекли от девушки. И чем она ей так понравилась?
Однако синевласка оказалась не против. Закончив бормотать, она вытянула палку вперед и рявкнула что-то на непонятном языке.
Голубая до неприличия вода мощной струей выстрелила из посоха прямо в разинутую пасть чудовища. Секунда, другая и вот уже жирные бока твари дают течь от нескончаемого напора кристально чистой жидкости.
— Молодец, идиотка! Так держа-а-а-а... Мать!!! Твою...
Сперва по багору побежала тоненькая струйка бурой гадости. Затем напор усилился и прежде чем я что-то сообразил, крысиные недра извергли всю мерзость и нечистоты в мое прекрасное лицо.
— Чертовы экстрасенсы. Ненавижу эту долбанную магию... — сплюнув, я пнул сапогом ближайшую крысу, придавая ей ускорение.
Завидев гибель вожака, грызуны еще активнее бросились наутек в тоннель.
— Мы победили? — недоверчиво оглядываясь вокруг, спросила дура с посохом.
Крепко сжимая укушенную руку, дылда кивнула.
— Мы победили!!! Победили!!! — девушка принялась весело скакать между тушками — Победили!!!
— Уж не благодаря тебе и твоей дурацкой палке... — одноглазая, наконец, сбросила крысу с иглы и уставилась на меня. — И тем более не из-за тебя!
Смахнув кровь с рукава, она быстро приблизилась:
— Тупой ублюдок, по твоей вине нас чуть не убили!
Стоя по уши в крысином дерьме и пытаясь вытащить гребанный багор из мертвой туши, я был не в настроении для разговоров. А потому лишь вежливо прорычал:
— Я тебе сейчас глаз на жопу натяну...
— Мне кажется, их больше привлек наш спор... — любительница платьев виновато глянула на мою борьбу с крысиным анусом и тут же смущенно опустила взгляд.
— Ты на чьей стороне вообще!? — возопила одноглазая.
С помощью прыща и дылды мне все же удалось вырвать злосчастный инструмент и черной бездны подлой твари. Вчерашний синяк на роже жгло огнем, а прокушенные штаны не подлежали ремонту. Про целый букет болячек, что я получу, если немедленно не воспользуюсь уксусом, даже думать не хочется.
Ладно хоть с детства привит от всего на свете. Местным с их медициной пришлось бы куда хуже.
Дальнейший час ушел на обработку ран, свежевание крыс и выслушивание очешуительных историй. Одноглазая фыркала и выпендривалась, пока ее ушки не дернулись, заслышав про трофеи. Узнав о цене за не шибко порченую шкуру северной крысы, она благоговейно притихла и даже начала помогать с разделкой, попутно перенимая опыт.
Ну а та, что с посохом, конечно же, оказалась волшебницей. Как же иначе? Терпеть не могу магию! И магов! Как говаривал капитан нашего наемного отряда: «с магом воевать, что мантикору в жопу целовать. Страшно и никакого удовольствия!» А пацан и вовсе челюсть уронил! Мол, первый раз волшебство вживую видел. Эка невидаль, блин. Хотя, волшебники вообще редкость, а уж на северах и подавно.
Впрочем, все на что была способна конкретно эта кудесница, так это на призыв струи — «тоненькой такой струйки», по замечанию ее ушастой подруги.
— Неправда! Этой «струйкой», осмелюсь заметить, я спасла тебя от той крысы в тоннеле!
— Ладно-ладно... Мощная струища! — пожала плечами хвостатая, помогая мне срезать хвосты.
Закончив с разделкой и рассовыванием трофеев по мешкам, я окликнул своих дурилок. Ощупывая свежий бинт и стараясь скрыть покрасневшие щеки, дылда привела задрота с собой.
В дерьме я или нет, но тоннель нужно пройти до самого конца.
— А? Нет уж, спасибо! В гробу я эти тоннели видала!
— Нижайше благодарю вас за спасение, милорд! С нетерпением буду ждать новой встречи!
