Мы сидели на террасе, задрав головы и глазели на звёзды.
- Ты попросил его привезти штукатурку и два листа шифера?
- Да. Он сказал, что что-нибудь придумает.
- Ой, звезда упала… Загадывай желание!
- М-м… Загадал. А ты?
- И я. – хитро улыбаюсь, – Что загадал?
- Не скажу. – он широко улыбнулся, – Очень хочу чтобы сбылось!
- Ладно, тогда я расскажу. – Коннор с интересом посмотрел на меня, – Хочу, чтобы все андроиды стали счастливыми и нашли своё место в мире и в жизни. И даже приложу руку, чтобы поспособствовать.
- Иногда мне кажется, что ты слишком много думаешь о работе. – детектив сходил в дом и принёс плед, накинул на меня, – Не мёрзни.
- Спасибо. – закутываюсь поплотнее.
Какое-то время мы сидели молча. Звезды тоже молчали, мерцали иногда.
- Интересно, ты видишь звёздное небо, так же, как люди?
Коннор задумался. Диод ярко мерцал в темноте.
- Могу, как человек. Но ещё и по другому.
- Как?
- Немного сложнее. Передо мной открывается интерфейс. Звезды соединяются линиями в созвездия, и стоит зафиксировать взгляд на одном, как оно подписывается. – Он подсел так, что я сквозь одежду и плед почувствовала прикосновение его лёгкой куртки. Коннор склонился ко мне. – Смотри…
И начал показывать созвездия и рассказывать о них. Ого! Да у меня под боком, оказывается, целая ходячая энциклопедия! Я слушала, приоткрыв рот, а детектив говорил и говорил… Пока до него не дошло, что небом я больше не интересуюсь, а заворожённо рассматриваю его. Так удивительно близко сейчас, что видно родинки и веснушки.
- Эстель?.. – вкрадчивый и тихий голос.
На половину его лица падал свет из приоткрытой двери в дом, и можно было рассмотреть каждую ресничку и вкрапления карей радужки. Другая половина лица была немного скрыта ночью, посеребрёная светом луны и звёзд. Край сознания подсказал, что он видит примерно то же самое. И это было волнительно. Настолько волнительно, что сердце совершило кувырок в груди, а дыхание изменилось. Коннор чуть улыбнулся мне, его взгляд опустился на мои губы.
- Я всегда хотел узнать, каково это. – андроид снова посмотрел мне в глаза, – Можно?
Внутри всё замерло, кажется я забыла, как дышать. Не услышав протеста и отсканировав мою реакцию, он начал медленно склоняться ближе, пока я не почувствовала дыхание на своих губах. Прикосновение. Такое нежное и невесомое, что в первое мгновение мозг отказался понять – это поцелуй. Первый его поцелуй! Такой трепетный, почти целомудренный… Я закрыла глаза и ответила. Осторожно, будто боялась спугнуть или сделать что-то не так. Пусть он запомнит эти ощущения, эти эмоции.
Коннор внезапно придвинул меня к себе за талию, углубил поцелуй до отказа, сжав мои волосы на затылке. Я одной рукой пробралась под его куртку и скомкала футболку на плече, кончиками пальцев второй запуталась в слегка вьющихся на концах волосах, пока ладонь сама легла на его щёку. Потеряла контроль, потеряла ощущение себя. Отдалась полностью его воле, дав свободу делать, что бы Коннор сейчас не пожелал. Под лопатками оказался дощатый настил террасы, приятно ощущалась тяжесть мужского тела. У меня вырвался такой развратный стон между поцелуями, что детектив вздрогнул. Отстранился, упираясь ладонями по обе стороны моего лица. Дыхание у обоих тяжёлое. Мне просто нужен был кислород, чтобы прийти в себя. Коннору, видимо, требовалось охлаждение системы. Затуманенный взгляд резко стал осознанным.
- Прости, я не… Прости!
Он, округлив глаза, прикрывает рот ладонью, садится и резко отворачивается. Неторопливо поднимаюсь, поправляю окончательно свалившийся с плеч плед. Осторожно прикасаюсь к его спине.
- Коннор.
- Я не должен был… Прости!
Обнимаю его за талию, прижимаюсь со спины.
- Прекрати. – стараюсь быть убедительной, – Не знаю, как тебе удалось, но это было потрясающе.
Его поза изменилась. Кажется, чуть выпрямился, поднял голову.
- Я почти растворилась в тебе.
- Правда?
- Правда.
Он стал оборачиваться и я расцепила руки. В карих глазах настороженность, недоверие, испуг.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Я не сделал тебе больно?
Нет возможности удержать тихий смех. Отрицательно качаю головой.
- Нет, что за глупости? – во взгляде андроида появляется облегчение, – И если ты захочешь попробовать ещё, я не буду против.
Смущение охватывает щёки и шею жаром. Язык мой – враг мой. Кажется, снова наговорила лишнего. Отвожу взгляд. Как стыдно! Провалиться мне на этом самом месте!
- Можно обнять тебя?
- Да, конечно.
Это не ещё один поцелуй, но всё равно приятно. А Коннору нужно побольше уверенности в себе, ведь, пару минут назад он был очень горяч.
**~*~
Утро застало на разложенном диване в гостиной возле потухшего камина. Солнце щекотало своим теплом кожу на лице и ресницы. Приподнимаюсь, тру глаза. Андроид тоже здесь, в позе полулёжа. Стаскиваю с себя плед и укрываю его. Кажется, я вчера уснула на веранде, а Коннор принёс меня сюда. Закусив губу, вспоминаю ощущение крепких рук сквозь сон. В дверь раздаётся стук. Кажется, что он меня и разбудил. Иду к двери, осторожно выглядываю в боковое окошко. На пороге стоит Хэнк. Так рано? Часы на запястье показывают восемь утра. Боже, во сколько он встал, чтобы приехать сюда? Открываю дверь.
- Доброе утро, мисс Блэр! – радостно провозглашает хозяин дома, – Похоже, я вас разбудил?
- Доброе, входите. – тихо отвечаю, пропуская лейтенанта внутрь, – Детектив ещё спит.
- Спит?! – Хэнк немало удивлён.
- Мы поздно отправились отдыхать вчера. Заболтались допоздна.
- Я всё понимаю, но… спит?! – похоже лейтенант был в шоке. Почти без шума прошёл к двери в гостиную и тихонько заглянул.
- И даже может видеть сны. – тихо шепчу, тоже заглядывая в комнату.
Коннор всё так же находился в позе полулёжа. Голова повёрнута на бок, диод мигает синим, губы приоткрыты, дыхание спокойное, поверхностное, изредка подрагивают ресницы. Я потянула лейтенанта за локоть и беззвучно прикрыла дверь. Мы переместились в столовую.
- Тут… так чисто. – на лице Андерсона промелькнула тень печальной улыбки. Это можно было понять – дом хранил такие радостные и наводящие тоску воспоминания о днях, когда мужчина был счастлив здесь.
- Так как делать особо нечего, мы занялись тем, что вымыли и подновили дом. – ставлю разогреваться пиццу в духовку, а на плиту – кипятиться чайник, – Я подумала, что вам будет приятно.
- И с внешней стороны тоже – издалека увидел свежую краску. – усмехнулся Хэнк, – Думаю, скучать вам не приходилось.
- Если придётся задержаться здесь подольше, я и до сарая доберусь! – указываю за спину, где в окне виднеется обветренное и выцветшее строение.
- Похоже, вы, Эстель, не можете спокойно усидеть на месте. – лейтенант улыбнулся, – Может, это и к лучшему.
- Вы так думаете?
- Да, – он проследил, как я проверила пиццу в духовке и выключила чайник, – Коннору нужно общение и хоть какая-то деятельность помимо работы. Он бы многому у тебя научился.
Снова быстрый переход “на ты”. Коннор не родственник Хэнку, но, кажется, это у них семейное. Я налила нам чай и положила по нескольку кусков пиццы.
- Заживает. – прокомментировал лейтенант, глядя на мою царапину, полученную в ходе погони. Сейчас я закатала рукава и её стало видно.
- Угу, скоро совсем пройдёт. – с удовольствием жую тянущийся сыр, поглащая завтрак в несколько укусов, – Какие новости?
- Придётся вам здесь задержаться. – лейтенант слегка прочистил горло, – Маркус совещается с управлением Детройта по бизнесу и управлением научными объектами. Камски серьёзно вцепился в “Киберлайф” сейчас. Это затянется. Насколько – никто не знает.
- Оно и понятно – Элайджа не хочет терять роскошную жизнь и деньги. – я невесело усмехнулась.
- В его резерве несколько сотен миллиардов долларов. – Хэнк покачал головой, пока я встала чуть в проходе и расчесала волосы у зеркала, заново собирая в аккуратную причёску, затем возвращаюсь к нему за стол, – По моему, он просто пошёл на принцип. Федералы спецназ поставили на каждом метре на подступах к “Киберлайф”. Хакеры работают над системой безопасности и удалённого доступа. У Камски до сих пор есть лазейки, но их постараются постепенно закрыть. Поэтому я не хочу, чтобы… – лейтенант склонился ко мне и прошептал, – Не хочу, чтобы Коннор был в городе. Он уже говорил, что “Киберлайф” пытались захватить над ним контроль, во время революции, чтобы пристрелить Маркуса. Потому я сказал – не пользоваться связью и обрубить любые контакты. Вы тут крепко застряли, ребятки.
