— Берни, ты ведь не думаешь, что он убийца?
— Конечно, нет.
— А почему?
У меня были на то веские основания, но я промолчал.
— Не такой он парень, — сказал я Джиллиан, казалось, ждала от меня этих слов и повела долгий рассказ о Крейге Шелдрейке, Самом Замечательном Парне в мире, и будь я проклят, она его так красочно расписала, что мне и впрямь захотелось с ним познакомиться.
Я решил переменить тему разговора.
— Крейгу ничуть не легче оттого, что мы считаем его невиновным, — начал я. — Вот если бы и полицейские так считали. Проще всего, если найдется другой подозреваемый в убийстве. Один убийца на труп — неписаный закон, если, конечно, вы не путешествуете в Восточном экспрессе[2].
— Ты хочешь сказать, что нам надо самим разобраться с этим преступлением?
Хочу ли я?
— Ну, я бы так далеко вперед не заглядывал. — Тут мне пришлось дать обратный ход. — Но мне бы хотелось знать побольше, чем сейчас. Хорошо бы узнать, когда убили Кристал, с какими мужчинами она в последнее время встречалась и где находился каждый из них, когда кто-то надумал ее убить. Я бы выяснил, кто больше всего заинтересован в гибели Кристал. У Крейга было множество причин желать ей смерти, — это не секрет ни для тебя, ни для меня, ни для блюстителей порядка. Но у женщины, которая вела такую бурную жизнь, как Кристал Шелдрейк, наверняка есть враги. Допустим, у кого-то из ее любовников ревнивая жена или подруга. Масса всяких возможностей, и я пока еще не знаю, с чего начать.
Джиллиан посмотрела на меня с уважением:
— Я рада, что позвонила тебе, Берни.
— Ну, я не знаю, какая от меня особенная помощь...
— Я очень рада.
Она улыбнулась глазами, но потом вдруг наморщила лоб и прищурилась.
— Я вот о чем подумала. Ты собирался забраться в квартиру Кристал в субботу вечером, правда? А если бы убийца выбрал именно это время, чтоб с ней разделаться!
«Давай не будем воображать эту картину, Джиллиан!»
— Но Кристал была дома прошлым вечером, — осторожно напомнил я, переключая скорость и направляя ее мысли в безопасном направлении. — Я никогда бы не наведался к ней, будь она дома.
— Ах да, конечно, я просто подумала...
Что она подумала, осталось тайной навеки, потому что Джиллиан осеклась на полуслове. Послышалось резкое «тук, тук, тук» в темную стеклянную панель наружной двери.
— Откройте! — послышался властный голос. — Полиция!
С моей точки зрения, можно было бы и не уточнять.
Джиллиан побледнела.
Я, в свою очередь, сделал единственно возможное в данной ситуации. Без малейшего колебания я притянул Джиллиан к себе за плечи и страстно поцеловал в губы.
Стук повторился. Вот дьявольщина!
Повторился и поцелуй.
Глава 6
Если Джиллиан и обомлела, то не от радости. На ее лице отразились одновременно удивление, смущение, даже испуг. Я вам не рассказывал, какие у нее глаза? Светло-голубые, цвета много раз стиранной голубой джинсовой ткани. Глаза у нее округлились, стали, как блюдца.
Тук, тук, тук!...
— Берни!
— Откройте, полиция!
Я все еще сжимал плечи Джиллиан.
— Я — твой парень, — прошептал я, — ты не подруга Крейга, ты моя подруга, ты позвала меня сюда, и мы невинно развлекаемся.
— О! — Джиллиан понимающе кивнула головой.
Не успел я показать ей на дверь, как она кинулась открывать. Я выхватил бумажную салфетку из пачки, лежавшей на столе Мэрион, и когда в дверях появилась парочка переодетых полицейских, я старательно стирал с губ салфеткой следы губной помады Джиллиан.
— Извините, что помешали, — сказал более высокий шпик, очень широкоплечий, с широко поставленными глазами.
Казалось, он в утробе матери задумал хорошую шутку — раздвоиться и стать сиамским близнецом, но в последнюю минуту раздумал. Когда в июле выключили электричество из-за аварии в сети, кто-то заметил:
— Темно, правда?
Более бессмысленной фразы мне не доводилось слышать, с ней могла поспорить только эта: «Мы из полиции».
Во-первых, мы уже слышали, что они из полиции, когда шпики стояли за дверью, во-вторых, этих ищеек и так ни с кем не перепутаешь. Тот, что поменьше, был худощавый, с черными вьющимися волосами и неаккуратно подстриженными усиками. Ни один голливудский режиссер не взял бы его на роль полицейского. Он скорее походил на члена банды, который ближе к концу второй части становится осведомителем. Но здесь, в офисе, он тоже гляделся как ищейка, вместе со своим широкоплечим другом. То ли манера держаться, то ли выражение лица, то ли что-то общее, присущее всем полицейским, сразу их выдает.
Парочка представилась. Гранитную глыбу звали Тодрас, скользкого, как ласка, проныру — Нисуондер. Тодрас — детектив, Нисуондер — патрульный, и если у них и были имена, они их нам не сказали. Мы назвали имена и фамилии. Тодрас поинтересовался, как пишется имя Джиллиан, и занес все в свою маленькую записную книжку с загнутыми углами. Потом Тодрас спросил, всегда ли ее величают полным именем, и Джиллиан ответила: «Да».
— Все это так, для порядка, — пояснил Тодрас.
Из этой парочки он был, очевидно, главный и шел напролом, прокладывая путь пролазе Нисуондеру.
— Полагаю, вы слышали про вашего босса, мисс Паар?
— Да, кое-что слышала по радио.
— Так вот, у него, похоже, довольно долго будет много хлопот. Я вижу, вы уже закрыли приемную. Наверное, уж и обзвонили всех, отменили прием?
— Да, на сегодня прием отменен.
Полицейские переглянулись.
— Можно и до конца месяца отменить, — предложил Нисуондер.
— Или до конца года, — поддержал его Тодрас.
— Похоже, на этот раз он влип основательно.
— Пожалуй, стоит вообще закрыть кабинет, — посоветовал Тодрас.
— Пожалуй, стоит, — подхватил Нисуондер.
— Имеет смысл подыскать себе другого босса.
— Такого, который довольствуется разводом и не убивает бывшую жену.
— Или такого, которому сходит с рук убийство бывшей жены.
— Вот-вот!...
— Точно.
Забавно было наблюдать, как они подают реплики друг другу, будто водевиль разыгрывают, будто им нужно сейчас устроить прогон перед публикой, чтобы потом перенести спектакль на большую сцену. Мы были зрителями, и они использовали нас на полную катушку.
Джиллиан и в голову не приходило, что их поведение наигранно. Ее нижняя губка со стертой помадой слегка дрожала, глаза туманились. «Я твой парень, — думал я, стараясь внушить ей эту мысль, — Крейг всего-навсего твой босс. И ради Бога, не называй его Крейгом».
— Я не могу в это поверить, — сказала Джиллиан.
— А вы поверьте, мисс Паар.
— Правильно, — эхом отозвался Нисуондер.
— Он бы никогда не сделал ничего подобного.
— Как знать! — усомнился Тодрас.
— Такой кому хочешь голову заморочит, — пояснил Нисуондер.
— Но доктор Шелдрейк не способен кого-нибудь убить!
— А он и не убивал просто кого-нибудь, — возразил Тодрас.
— Он убил конкретного человека, — поддакнул Нисуондер.
— А именно — свою жену.
— Куда уж конкретнее.
Джиллиан нахмурилась, и ее нижняя губка снова дрогнула. Я не мог не восхищаться ею. Намеренно ли она кривит губку или непроизвольно, но это произведет впечатление на публику, пусть не такое, как дуэт Тодрас — Нисуондер, но все же она будет иметь успех.
— С доктором Шелдрейком так хорошо работать, — сказала она.
— А вы давно с ним работаете, мисс Паар?
— Да, порядком. Здесь-то я и повстречала Берни. Мистера Роденбарра.
— Стало быть, вас свел доктор Шелдрейк?
— Да, Берни был пациентом доктора. Здесь мы и познакомились, а потом начали встречаться.
— И, вероятно, сегодня вы были записаны на прием к врачу, не так ли, мистер Роденбарр?
Нет, дело было не так. Хотелось, конечно, подтвердить их догадку, но это было бы ошибочным шагом. Стоит им заглянуть в книгу регистратора, и они откроют обман. Зачем прибегать к явной лжи, когда сойдет и не столь явная?
— Нет, — сказал я. — Мисс Паар позвонила мне, и я приехал успокоить ее. Она очень нервничала в одиночестве.
Шпики понимающе кивнули друг другу, и Нисуондер что-то записал, очевидно, время и температуру воздуха.
— Вы, наверное, давно лечитесь у доктора Шелдрейка, мистер Роденбарр?
— Да, уж два года.
— Вы знакомы с его бывшей женой?
По правде говоря, нас так и не представили друг другу.
— Нет, — сказал я.
— Она работала здесь медицинской сестрой до того, как они поженились?
— Она была гигиенистом, — уточнила Джиллиан.
Оба тотчас уставились на нее. Я добавил, что миссис Шелдрейк, по-моему, оставила работу, как только они поженились, и когда я стал пациентом доктора, она уже здесь не работала.
— Прекрасная сделка, — сказал Нисуондер. — Выйти замуж за босса еще лучше, чем жениться на его дочери.
— Если только босс потом тебя не прихлопнет, — заметил Тодрас.
