Мне действительно ничего не снилось. Должно быть, за последнее время я переживала так часто, что мой мозг не стал изводить организм цветастыми необъяснимыми картинками. Надеюсь, что и этой ночью я смогу спать также безмятежно, но если кто-то будет настойчиво тыкать пальцем мне в лицо, как сейчас, я сама стану демоном быстрее, чем Пурсон соизволит показать свой авторитет.
— Ты что, спала? — изумленно спросил инкуб, отдергивая руку.
— Нет, не спала. Я просто очень медленно моргаю… — злобно ответила я, поднимаясь с лавки и разминая ноющую спину. — Если сам не уйдешь, я достану арбалет.
— Эх, то ли жизнь хороша, то ли я мазохист… — задумчиво произнес Тестис, даже не меняя своего положения. Только сейчас я поняла, насколько смазливо его лицо. — Куда ни приду, везде сразу вилы, топоры достают…
— А ты не думал, почему?
— Я слишком красив для Ада, как и женщины идущие за мной. Я их предводитель, я…
— …сутенер.
— Ну, можно и так сказать, — пожал плечами инкуб, вскочив, наконец-то, на ноги. — Я бы хотел забрать тебя с собой в страну наслаждений, но раз уж ты принадлежишь этому роду…Эх, как скучно стало в Аду, — закрутившись на месте, Тестис раскинул руки и зачем-то побежал по кухне, — раньше все были сумасброднее, делали, что хотели…
— Что-то изменилось?
— Не особо.
Мы обменялись взглядами, но друг друга, очевидно не поняли. Игриво вильнув хвостом, инкуб вновь подскочил ближе, упав на одно колено. Как же захотелось всадить в него транквилизаторы. Но в Аду не было подобных лекарственных средств, зато были арбалеты, и вот очередная стрела уже застряла в полу между нами, а инкуб рванул к окну, кубарем вывалившись через него наружу. Не спеша, Пурсон подошел к столу, положив на него арбалет, а после вернулся за спущенным снарядом, чтобы забрать и его.
— Я закончил на сегодня, — вместе с зевком произнес он, почесывая острыми когтями шею, — пойдем на прогулку.
Действительно, подобное сопровождение числилось в моих странных обязанностях, и я согласно кивнула, отправившись следом за демоном. Любая вылазка из этого чертового дома рассматривалась мной, как манна небесная, и, хоть по равнине я далеко не убегу, я хотя бы осмотрю окрестности и пойму, как далеко от других поместий находится наш сарай. Мы вышли через главный вход, обогнули дом с правой стороны и зашли в засохший, желтый сад с единственной каменной лавкой. На ней уже стоял поднос с чаем и двумя медовыми пирожными, что, очевидно, и были нашим ужином на сегодняшний вечер. Но, погодите, это и есть вся прогулка?
— Я думала, что мы по равнине погуляем, — осторожно начала я, но Пурсон словно бы пропустил это мимо ушей, — мы могли бы дойти до леса…
— До него пешком идти два часа, — фыркнул мальчик, усаживаясь на лавку, — я не люблю такие прогулки. Потом ноги болят.
Вот же кусок нежнятины. Но ничего, сдается мне, что это исправимо и не долговечно. Всё равно в итоге будет так, как необходимо мне!
— На, — произнес Владыка с забитым ртом, протягивая вторую тарелку мне, — куфай.
— Спасибо… — я села на лавку, но есть перехотелось вовсе. Только я подумала, что появилась прекрасная возможность что-нибудь узнать, как…Теплые мальчишеские пальцы коснулись моей ладони, и, когда я подняла взгляд, он так счастливо улыбнулся и заболтал ногами, что я почувствовала себя отвратительным предателем. Набив щеки пирожным, демоненок поспешно убирал крошки со своего лица, походя на совершенно обычного, но до жути милого ребенка, которого мне хотелось то придушить, то прижать к себе и успокоить. Я ведь зла на него, я не хочу находиться здесь и уж тем более я не хочу присматривать за этим эгоистом, но раз за разом я ловлю себя на мысли, как мне жаль этого ребенка. Быть может, это действительно те самые узы, что обвились вокруг наших запястий в тот злополучный вечер? Быть может, это навязанное очередной магией сострадание, вынуждающее меня метаться из крайности в крайность? Уверена, этот диссонанс существует только потому, что Пурсон ребенок, ведь был бы он здоровым быком я бы не чувствовала ничего подобного.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ева, — произнес он ещё не сломавшимся голоском, и я внутренне взвыла, — давай купим цербера!
Поистине, что странного в том, что ребенок просит в подарок собаку. Только лишь то, что это трехголовая собака.
— За ней нужно ухаживать, — начала я чинным голосом, как это делают все взрослые родители, — кормить, гулять, воспитывать. Ты этим будешь заниматься?
— Этим буду заниматься я, — произнес Фуркас, выскочивший из-за кустов, как черт из табакерки. Как иронично это прозвучало… — Владыка, поручите покупку вашего великого питомца мне.
— Хорошо!
Дворецкий вновь испарился в воздухе, и смутное ощущение приближающихся проблем коснулось почему-то только меня. И поручат великому фамильяру уносить фекалии великого питомца. Ну, уж нет, это будет делать инициатор покупки: нужно брать на себя ответственность за свои действия!
— Когда я стану вровень с другими Владыками, я куплю тебе всё, что захочешь! Мы будем жить в большом красивом доме, у нас даже будет конюшня, — мечтательно произнес Пурсон, откидываясь на спинку лавки, — когда-то мой род занимался поимкой адских диких животных, и нам принадлежала арена, на которой с этими животными боролись демоны…Это была наша стезя.
— Каждый род чем-то занимается? — неуверенно спросила я, совершенно иначе представляя себе устройство этого мира.
— Нет, не все. Только некоторые. Но именно они сильнее всех!
— Ты будто восхищаешься ими…
— Наверное. Конечно, я сильнее их, ведь я потомок прошлого императора, — горделиво ответил Пурсон, разводя руками в стороны, — но эта сила была дана мне по наследству. Многие нынешние Владыки получили свою силу, переродившись. Они, придя сюда простыми архидемонами, создали свои рода. Это заслуживает похвалы.
— И какова же их стезя?
— Хм, с кого бы начать…Наверное, с Владыки Лерайе, ведь он главный надзиратель Ледяной тюрьмы, где находятся все низшие демоны. Весь Ад признает, что без него нам бы было туго.
— Прости, что задам такой бестактный вопрос, но…Почему бы этих демонов просто не убить? И не надо никого охранять…
— А ты жестокая, Ева, — восхищенно произнес мальчик, широко раскрывая глаза, — это здорово! Но мы истребляем лишь тех, кто пытается вырваться из тюрьмы, таков уж закон Ада. В любом случае, низшие демоны настолько глупы, что сами друг друга и убивают.
— Вот оно как…Значит, и в Аду есть законы.
— Их немного, не волнуйся. Первый касается темницы, второй — безоговорочное подчинение всех созданий Императору, третий ставит Владык на ступень ниже Императора, но сохраняет за ними огромную для Ада власть, а четвертый — закон силы, иными словами, кто сильнее, того и правда.
— Действительно, немного…
— С чего мы начинали вообще…О! Владыки, точно. Другого зовут Асмодей, и ему принадлежат все кузницы Ада! А сделанное им лично орудие становится всегда легендарным. Я бы тоже хотел получить от него что-нибудь…Ещё он сильный воин, поэтому на его дом никто никогда не нападает. Правда, удивительно?
— Правда… — сквозь зубы произнесла я, решив не переспрашивать про нападения.
— Следующий, Владыка Хаурес. Он очень жадный, и все шахты с драгоценностями принадлежат ему. Зато с ним легко договориться, он любит всё ценное. А ещё в его доме очень много красивых суккубов.
— Извращенец.
— Ну, немного, да. А вот Владыка Андромалиус, наоборот, одиночка и отшельник. Но ему принадлежат все сельскохозяйственные угодья. Я видел его всего один раз. Он постоянно сидит в библиотеке и ищет смысл жизни…
— Выходит, все они были когда-то людьми?
— Верно. Вот это разговорились мы с тобой! Уже так стемнело.
Я подняла голову и застыла подобное статуе, увидев чернильное небо, усыпанное яркими голубыми звездами, и так много их было, что никогда я не видела подобной красоты. Они завораживали и притягивали, и стрекочущие цикады наполняли этот вечер до боли знакомыми воспоминаниями о теплой деревне, в которой всегда было спокойно и безмятежно. Я будто бы на краткое мгновение оказалась дома, и сердце защемило от боли…
