Д. Вы пошли в кабаре развлекаться?
М. О, нет.
Д. Почему вы так удивились?
М. Потому что это не было кабаре в полном смысле этого слова.
Д. То есть?
М. Это было нечто омерзительное. Настоящая клоака.
Д. Тогда зачем вы туда пошли?
М. Леппринсе хотел там кое с кем повидаться.
Д. В этой клоаке?
М. Да.
Д. Зачем?
М. Те, с кем он хотел повидаться, работали там.
Д. В чем заключалась их работа?
М. Они были акробатами и выступали там с цирковыми номерами.
Д. А зачем хотел их видеть Леппринсе?
М. Чтобы нанять.
Д. Леппринсе имел какое-то отношение к цирку?
М. Нет.
Д. Для чего же тогда?
М. Эти акробаты в свободное время выполняли роль наемных убийц.
Д. Значит, Леппринсе и вы пошли туда нанимать убийц?
М. Да.
— Надеюсь, — сказал Леппринсе, — мне незачем говорить вам, как я узнал о вашем существовании.
Силачи переглянулись.
— Конечно, — ответил один из них, — мы достаточно известны.
— А тем более объяснять, какого рода предложение я намерен вам сделать.
— Предложение? — заинтересовался другой силач. — Какое?
Француз на какой-то миг замешкался, но тут же продолжал:
— Вы должны выполнить одну работу для меня… вернее, для нас. Я слышал, что вы выполняете работу подобного рода… помимо своей артистической деятельности.
— Артистической? Так вы имеете в виду наши номера? Вам понравились? — спросил один из них.
— Понравились, — ответил Леппринсе. — Очень понравились.
— У нас есть и другие. Самые разные. Они вам тоже понравятся. Их придумывает мой товарищ, а иногда и я сам. Мы стараемся не повторяться. Понимаете?
— Да, да, — перебил Леппринсе. — Но сначала поговорим о деле, которое я хочу предложить вам…
— Ну, что ж, давайте, — согласился первый силач.
— Мы с товарищем, — вмешался другой, — каждый раз придумываем что-нибудь новенькое, чтобы не наскучить публике. Вы видели наши старые номера, потому что в этом городе мы совсем недавно и нас еще никто тут не знает. Когда мы приезжаем в город… Так вот, когда мы приезжаем в город, где нас никто не знает, мы можем позволить себе выступать со старыми трюками, понимаете? Что же касается новых номеров…
Воспользовавшись тем, что силачи стали обсуждать свои новые номера, француз обернулся ко мне и шепнул:
— Попробуй-ка ты.
— Все это очень интересно, — начал я, — но прежде давайте покончим с делом, ради которого пришел этот сеньор.
Силачи вытаращили на меня глаза.
— Так ведь мы и предлагаем вам новые номера.
В наступившей тишине раздался голос Марии Кораль.
— Короче, сеньоры, кого-нибудь надо прикончить?
Леппринсе покраснел.
— Ну что вы… то есть… — пробормотал он.
— Выкладывайте все начистоту. Речь идет о важных особах?
— Нет, — ответил француз, — о мелких сошках.
— Идти придется вооруженными?
— Ни в коем случае.
— Риск удваивает ставку.
— В данном случае риска не будет, но тем не менее я не собираюсь торговаться с вами.
— Изложите, пожалуйста, суть дела, — снова вмешалась цыганка.
— Я пришел к вам по поручению руководителей одного предприятия, — ответил Леппринсе. — Полагаю, нет надобности называть их имен.
— Само собой.
— Среди рабочих этого предприятия появились смутьяны, которые наводят тень на плетень. Нам удалось установить через своих доверенных лиц… вы понимаете, через кого именно?
— Чего тут не понять, — ответила Мария Кораль.
— Наша задача… вернее, задача моих руководителей — обезвредить смутьянов. В настоящее время предприятию не грозит опасность, но дурное семя может прорасти в сознании рабочих. И мы решили ради общего блага пресечь это на корню, хотя в принципе мы против подобного метода разубеждения.
— Нам придется самим разыскивать их и вести слежку или вы дадите все необходимые сведения?
— Мы… то есть мой секретарь, — он кивнул в мою сторону, — дадим вам список лиц, о которых идет речь, и укажем, где и когда, по нашему мнению, вы должны будете выполнить наше задание. Надеюсь, незачем объяснять вам, что любая ваша попытка пойти вразрез с нашими указаниями не пройдет вам даром и что…
— Мы знаем свое дело, сеньор…
— Позвольте мне не называть своего имени, Мария Кораль.
Цыганка засмеялась и спросила:
— А как насчет платы?
— Мой секретарь, — сказал Леппринсе, — через несколько дней передаст вам список, о котором я только что говорил, и задаток той суммы, которую вы сейчас назначите. Остальную часть вы получите, когда выполните первое задание и приступите к следующему, согласны?
Мария Кораль подумала немного и кивнула, сказав:
— Вашему… секретарю не следует снова приходить в этот свинарник. С девяти до десяти вечера мы обычно ужинаем в таверне «Альфонсо». Тут неподалеку, вы увидите ее, когда будете уходить отсюда. Так когда состоится наша первая встреча?
— Скоро, — ответил француз. — Старайтесь себя ничем не скомпрометировать. Есть еще вопросы?
Цыганка приняла вызывающую позу.
— А что потребуется лично от меня?..
— Мне хотелось бы по возможности, — ответил Леппринсе, явно смущенный, — свести наши отношения исключительно к передаче вам денег. Держать связь с нами вы будете через моего секретаря. А в случае возникновения каких-либо осложнений с властями вы не должны ссылаться на меня и моих руководителей, даже если вам станут известны наши имена. И еще одно условие: как только задание будет выполнено, вы, как обычно, должны будете немедля покинуть город.
— Что еще? — спросила Мария Кораль.
— Да, и предупреждаю вас; не вздумайте обвести нас вокруг пальца.
Цыганка снова рассмеялась. Когда мы вышли на улицу, уже светало. С моря дул холодный бриз. Подняв воротники пиджаков, мы быстро зашагали к автомобилю, который не сразу завелся, так как сел аккумулятор, и поехали по пустынному городу к моему дому. Подъехав, Леппринсе остановил машину, но мотор не выключил.
— Очаровательная женщина, не правда ли? — спросил он.
— Цыганка? Да, пожалуй…
— Есть в ней что-то загадочное, как в могиле фараона, в которой кроется то ли безмерная красота, неразгаданная тайна, то ли смерть, прах, проклятия веков. Наверное, я кажусь тебе несколько претенциозным? Не обращай на меня внимания. Мне приходится вести слишком прозаическую жизнь всеми уважаемого предпринимателя. Поэтому даже маленькие приключения выводят меня из равновесия. Давно я уже не встречал рассвета после ночной попойки. Боже мой! Как хорошо, что мы так провели ночь! Ты спишь?
— Ну что вы, я не сплю: я просто закрыл глаза, устал немного.
— Ладно, иди отдыхай! Уже очень поздно, а тебе рано вставать. Хорошего тебе отдыха.
— А как насчет списка, платы и всего прочего? — поинтересовался я.
— Не беспокойся. Я извещу тебя. А теперь иди отдыхай.
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Я вышел из автомобиля и, хотя спал на ходу, все же осознал, что Леппринсе не отъехал от дома до тех пор, пока я не запер дверь изнутри дома.
Как только Мария Савольта покинула дам, их головы тут же сомкнулись. Сеньора Парельс — сухопарая, веснушчатая женщина с морщинистой шеей и костистым носом горбинкой — зашептала: — Неужели вы ничего не слыхали? Неделю назад полиция застала жену Рокагроссы в третьеразрядном отеле с каким-то английским моряком.
— Что ты говоришь? — ужаснулась сеньора Клаудедеу.
— Быть не может! — подхватила сеньора Савольта.
— Однако это так. Полиция разыскивала какого-то преступника или анархиста и рыскала по комнатам. Когда их привели в жандармерию, жена Рокагроссы назвала себя и попросила разрешения позвонить мужу по телефону.
— Уму непостижимо! Невероятно! — воскликнула сеньора Клаудедеу. — И что же он сказал?
— Жена Рокагроссы оказалась не так глупа. Она позвонила не мужу, а Кортабаньесу, и он помог ей выпутаться из этой истории.
— А ты откуда знаешь? — полюбопытствовала сеньора Савольта. — От Кортабаньеса?
— Что ты! Из него слова не вытянешь. Он умеет хранить профессиональные тайны. Я узнала из другого источника, но совершенно надежного, — заверила их сеньора Парельс.
— Боже, какой позор! — снова воскликнула сеньора Клаудедеу.
— А что стало с англичанином? — спросила сеньора Савольта.
— Кто знает? Наверное, его тоже отпустили, и он вернулся на свой корабль, как ошпаренный кот, потеряв всякую охоту блудить. Да и не думаю, чтобы он был важной персоной: какой-нибудь кочегар или ему подобный.
