Поезд сошёл с моста и теперь мчался сквозь тропические леса западного побережья Африки. Правительственный состав ехал без остановки, и вдали мелькали мегаполисы, маленькие городки и деревни. Двенадцатый посмотрел на зелёные насаждения пустыми глазами и всё же провалился в сон. Иногда отключаться от реальности требовалось и правителям человечества.
Его разбудили уже в Киншасе. Вокзал располагался на берегу Конго. Река, дважды пересекающая экватор, несла свои чистые воды дальше: фильтровальные станции справлялись с работой. Глава УНАСУРа поправил деловой костюм, мельком глянул в зеркало и спустился к лимузину. Над городом собирались тучи, накрапывал дождь. Непогода не помешает им и прессе: подписание произойдёт под стеклянным куполом.
Когда машина подъехала к зданию нового парламента Заира, ливень уже хлестал вовсю. Канализация едва могла унять потоки вспененной воды, в сером небе вспыхивали молнии, ветер нёс пальмовые листья. Неудивительно, грозы бушуют в регионе двести дней в году. Видимо, было ошибкой не разгонять облака в этот раз. Что ж, в отношении митингов она не повторится.
Они выходили на сцену, все двенадцать: с текущей скоростью распространения информации тайное мировое правительство больше не могло руководить из тени. Да это и не нужно: войны кончились, от покушений можно защититься, народ занят стройками и не пойдёт на революцию.
Стою перед толпой, это не похоже на выступление перед аудиторией или мероприятие по случаю вручения мне Филдсовской премии. Их судьба в моих руках, они ждут решения. Тысячи камер нацелены прямо в лицо. Микрофоны многократно проверены. Этот день точно войдёт в историю, наш физик выразился, что наступает «Эпоха Великого объединения».
Первый начал речь, остальные подхватили. Это было похоже на чтение стихов во время детского утренника с той лишь разницей, что родители не поддерживали их из зала. Текст, вызывавший столько споров в последние годы, лежал на отдельной стойке. Над ним поработали целые армии дипломатов и юристов, ища компромиссы, которые устроили бы всех. И вот декларация о создании единого человечества готова, надо только взять и подписать. В половине случаев от каждого государства требовалась одна подпись, иначе — сразу две. Вскоре под заключительными строчками встанут двенадцать росчерков пера.
Начали звучать заученные выражения:
— Мы, люди, объединённые общей судьбой…
— Ради нашей свободы от оков…
— Путь к полной отмене денег…
— Капитализм изжил себя в той форме, в которой мы его знали…
— Благодаря нашим стараниям полностью прекратились войны…
— Земля объявлена территорией, свободной от неграмотности…
— Эпидемии удалось остановить, мы не понесём их в XXII век…
— И чтобы стать подлинно космической цивилизацией, нам необходимо упразднить страны.
Они построились в очередь, в порядке вхождения союзов в состав мирового государства. Двенадцатый выступал от лица Латинской Америки и шёл первым, за ним следовали остальные. Устало вздохнула Восьмая, расплылся в улыбке индус-программист, последним поставил подпись экономист из Китая. Как удалось узнать Двенадцатому, семья азиата пострадала от коммунистов в прошлом веке, а теперь тот сам стоял во главе Поднебесной и вёл её по пути новой идеологии. Вот и всё, точка поставлена, Земля принадлежит Центральному Комитету на законодательном уровне.
А народ аплодировал. Он не знал: прежде, чем начнутся полёты к иным мирам, и даже ещё до того, как станут жизнепригодными Венера и Марс, около половины из него умрёт в лагерях. Ничего личного, просто замучаешься отлавливать врагов на нескольких планетах. Раньше, чем небо разрежет первая петля Лофстрома, аналогичная конструкция должна появиться на шее у всех несогласных. Межнациональную рознь придётся вырывать с корнем, возможно, вместе с национальностями.
Они не являлись коммунистами, но установили именно социалистическую форму правления. Не ради светлого будущего, а лишь из-за мобилизационных ресурсов плановой экономики. Бывшие исследователи уже продлили себе жизнь до нескольких веков, но требовалось дольше. В космическое путешествие отправятся лишь лояльные. Ну и секрет, как только с помощью мозга выйти во многомерные пространства, они не отдадут никому.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 7
Полицейский глайдер медленно пробирался в подземельях мегаполиса. Здесь было выгоднее идти пешком, как сделали бы опытные копы, но таких в городе не осталось. Мобилизация затронула почти каждого, и охрана городского порядка уже доверялась хоть кому-то. Несколько человек внутри не считали нужным скрываться и оживлённо вели разговор. Хотя кто мог подслушать их? Развалины нижних ярусов столицы — безлюдное место, и что-то страшнее мухи может мерещиться здесь лишь сильно рвущимся по служебной лестнице или скучающим начальникам. Того и гляди, придётся прочёсывать мантию планеты или верхние слои атмосферы в поисках шпионов. И думается, там их найдётся гораздо больше, чем в конечном пункте назначения.
— А я ей: «Некрасивая, зато летает», — произнёс здоровый парень в тёмно-синей форме. Было в нём два с половиной метра роста и более двухсот килограмм веса: ясно прослеживался успешно пройденный курс наращивания мышц.
— А она? — в один голос спросили ещё два. Они серьёзно отставали от первого по физическим данным и имели по три пальца на руках и ногах, а также зеленоватый цвет кожи лица — отличительная черта выходцев Ленерии, планеты в ста светогодах от Альстры, подвергшейся биологическому заражению во время прорыва фронта, когда диверсионная группа андромедян далеко продвинулась вглубь Пании тридцать лет назад. В тот день арахниды атаковали отделение Центробанка страны, вероятно, стремясь похитить оттуда нечто очень дорогое, но работник Министерства финансов, Лотар Коллатц, ценой собственной жизни остановил вторжение, вызвав огонь на себя. Его подвиг освещался так же широко, как и случившийся в тот день мятеж.
— А она мне и говорит: «Я просила красную, а здесь ярко-алая!»
— И что?
— Поплакалась, кричала, что я животное без чувства прекрасного, но сумку взяла.
Их маленький отряд, состоящий из пяти бойцов, двигался внутри старой железяки, коей ещё век назад положено было уйти в горнило мусоросжигательного завода, по ещё более древнему тоннелю вглубь городских поселений. Кроме трёх людей оперативную группу представляли ещё два сидевших чуть поодаль робота, и биологические участники надеялись, что электронные устройства не развалятся при исполнении.
Хотя погружение вглубь завалов не входило в занятия полиции, никакого стоящего дела не осталось.
Обычно андромедяне вели себя тихо, но раз в несколько десятилетий отправлялись в завоевательные походы против людей. Видимо, других развлечений у них не имелось. Однако ни один из таких набегов не увенчался успехом. Когда становилась совсем плохо, страны Лавнийских Облаков всякий раз собирали коалицию для отвоевания территории человеческого государства. Ну, ещё и ради передела, конечно же. Естественно, когда оно достаточно ослабнет. А до момента, пока не наступит катастрофы, поддержки не жди. Потом вашей стране помогут, прогонят врага, восстановят Рубеж…
Впрочем, такие разговоры следует вести только после третьей рюмки. До этого — работа.
Сами люди на Андромеду нападали редко. Причин на это имелось несколько: во-первых, далеко. Между Малым Лавнийским Облаком и родной галактикой арахнидов не менее миллиона световых лет, поэтому у врага будет достаточно времени, чтобы заметить противника и подготовиться. Во-вторых, пауки обладали превосходством в численности. Их было много больше, чем могли выставить «облачные» государства. И, в-третьих, андромедяне не владели какими-то особыми богатствами, которых нельзя было бы достать поближе. Исходя из перечисленных причин, ответные рейды устраивать было дорого и бессмысленно.
Машина остановилась, и полицейские высыпали в тоннель, после чего просканировали место. Дело оказалось плёвое и всего-то минут на пять, поэтому лишних вопросов никто задавать не стал. Группа обошла обнаруженную цель, быстро оценила объект (сложенную из обломков зданий пустоту в форме полушария с локальным пространственным связыванием), перекрыла выходы, а потом с разных направлений грянули пять выстрелов, и полицейские ворвались в хижины. Много времени не потребовалось, уж слишком велика разница вооружений…
