Для определения особенностей полоролевой идентификации применялся Тематический Апперцептивный Тест (§ 6.1.). Сравнение экспериментальной и контрольной групп проводилось по частоте идентификации испытуемой с мужским и женским персонажами. Статистический анализ результатов (критерий Манна-Уитни) показал, что между обеими группами испытуемых не обнаружены различия по параметру «идентификация с мужским персонажем» (U=223,5 при α=0,7), но выявлены различия по параметру «идентификация с женским персонажем» (U=97 при α=0), причем девушки с синдромом Свайера значимо реже выбирают женщину в качестве объекта идентификации. Из этого следует, что в бессознательных установках девушек выражено стремление к недифференцированной идентификации, как с мужскими, так и с женскими персонажами, что, по-видимому, может рассматриваться как основание для внутриличностных конфликтов. В отличие от экспериментальной группы девушки контрольной группы статистически чаще идентифицируются с женскими объектами, предпочитая их мужским персонажам. Кроме того, в рассказах девушек с синдромом Свайера не всегда можно выделить персонаж, с которым осуществляется идентификация, так как изложение сюжета заменяется описанием картинки. Это – своеобразная форма ухода от составления рассказа, которая раскрывает трудности в области идентификационных процессов. Исследование объектов идентификации дополнялось анализом половой роли и степени ее проработанности. Выделенные нами особенности полоролевой активности показали, что девушки с синдромом Свайера не способны подробно описать роль с указанием конкретных стратегий поведения.
Исследование половой идентичности проводилось с помощью методики «Рисунок человека» (§ 6.1.). Анализ признаков мужественности и женственности рисунков своего и противоположного пола показал, что между девушками контрольной и экспериментальной группы не наблюдается различий по мужским признакам женской и мужской фигуры. При изображении мужчины ему приписывается значительное число маскулинных черт, а при изображении женщины – минимальное число таких черт. В этом смысле обе группы идентичны. Наибольшее рассогласование между девушками наблюдается по фемининным чертам, причем и мужская (U=95,5 при α=0,02), и женская фигура (U=71 при α=0,01) наделяются меньшим количеством женских черт девушками с синдромом Свайера. Создается впечатление, что на уровне бессознательных тенденций, фиксируемых Тематическим Апперцептивным Тестом и «Рисунком человека», у девушек с синдромом Свайера наблюдаются признаки дефеминизации, выраженные в ослаблении признаков женственности, прежде всего, в представлениях о себе, которые проецируются на людей разного пола. В этом случае женщина оценивается как маложенственная, акценты между маскулинными и фемининными чертами стираются, и ее образ становится недифференцированным по признакам мужественности-женственности, т. е. диффузным. Портрет мужчины, наоборот, приобретает наибольшую выраженность, интегрируя в себе ярко очерченные маскулинные черты, которые вытесняют любые проявления женственности. Дополнительным аргументом в пользу нарушения половой идентичности у девушек с синдромом Свайера выступает формальная, но очень показательная особенность работы этой группы испытуемых с «Рисунком человека». Она заключается в том, что в отличие от контрольной группы, которая первой рисует женскую фигуру, девушки с ХУ-реверсией пола отдают предпочтение мужской фигуре.
Предположение о том, что подобное сочетание маскулинных и фемининных признаков при восприятии женской фигуры («Рисунок человека»), а также менее предпочтительная по сравнению с нормой идентификация с женским персонажем (ТАТ) может приводить к внутриличностным конфликтам, подтверждается результатами приватных бесед с девушками, которые сообщают о проблемах, связанных с амбивалентным восприятием себя. Компенсаторные механизмы были выявлены при сопоставлении полученных по ТАТ и «Рисунку человека» данных с результатами теста «Кодирование» (§ 6.1.). Оказалось, что при спонтанных реакциях (ТАТ, «Рисунок человека») девушки экспериментальной группы демонстрируют слабо выраженный уровень фемининности. Однако при появлении возможности произвольного оперирования стимульным материалом (тест «Кодирование») возникают компенсаторные реакции. При обработке результатов теста «Кодирование» было выявлено, что девушки группы контроля приписывают объекту «Я» больше маскулинных признаков, чем девушки экспериментальной группы (U=75,5 при α=0,05). По фемининным признакам статистически значимые различия (U=104,5 при α=0,5) не были выявлены.
Различия в результатах, полученных методами ТАТ и «Рисунок человека», с одной стороны, и методикой «Кодирование», с другой, объясняют разную природу выявленных нами особенностей. Первая группа методик выявляет бессознательные установки, вторая – частично осознаваемые. Не случайно, что в последнем случае уровень фемининных признаков, приписываемых Я девушками экспериментальной группы, не отличается от уровня фемининных признаков Я девушек контрольной группы. Частично контролируя свои ответы на тестовые задания, они стремились к преуменьшению маскулинных и преувеличению фемининных признаков, маскируя проблемы, связанные с формированием половой идентичности и компенсируя недостаточность фемининности повышенным контролем над маскулинностью, а также выбором для подражания образцов, которые являются прототипами женского поведения.
Умение решать возрастные задачи девушками с аномалиями полового развития позволяет выдвинуть предположение о том, что они способны поддерживать ценность собственного Я за счет развития специфических механизмов самоутверждения личности. Остановимся на некоторых из них, наиболее явно обнаруживших себя в ходе проведенного нами эмпирического исследования девушек с синдромом Тернера (45, ХО) и девушек с синдромом Свайера (46, ХУ).
Мы отмечали, что девушки с синдромом Тернера отличаются от нормально развивающихся подростков отставанием в физическом развитии, в частности, для них характерна низкорослость, различные соматические аномалии, аменорея. Психологи отмечают значительно выраженный инфантилизм, детскость, снижение некоторых когнитивных функций (например, восприятия пространства, математических способностей и др.). В нашем исследовании были выявлены диффузная Эго-идентичность, ярко выраженные неуверенные стратегии самоутверждения личности. Сравнивая между собой 13-14-летних девочек с синдромом Тернера и молодых 22-24-летних женщин с таким же диагнозом, можно уверенно сказать, что в этот десятилетний период они развивают в себе такие эффективные компенсации, которые позволят им опережать в своем социальном, социально-психологическом и личностном развитии женщин с нормальными репродуктивными функциями. Один из таких эффектов состоит в том, что ценность собственного Я компенсаторно поддерживается высокими профессиональными достижениями и профессиональным статусом. Многие из этих женщин к 24–25 годам добиваются серьезных результатов в разных видах деятельности (юриспруденции, экономике, управлении), имеют четкие представления о своем профессиональном будущем. Профессиональные интересы являются для них основанием для упрочения и расширения коммуникативных связей. На основе деловых контактов формируются межличностные отношения, которые в ряде случаев переходят в доверительные. Развивая эту сторону человеческих контактов, девушки/женщины с синдромом Тернера могут накапливать большой опыт в сфере интимных отношений, пытаясь найти подтверждение ценности своей женской сущности. Э. Эриксон писал, что юношеская влюбленность объясняется интересом человека к себе, желанием, вступая в интимные отношения с другими людьми, получить достоверную информацию о собственной личности, об особенностях характера, привычек, пристрастий, при этом стимулом к сближению является не сексуальное влечение, а потребность в самопознании. Подобно этому примеру девушки с синдромом Тернера испытывают нужду в получении обратной связи от партнеров по общению, определяя по глубине и длительности контактов силу и ценность своей личности.
Компенсаторное развитие может принимать и другие формы. По нашим данным, наблюдается чрезмерное развитие опекающего поведения, которое выражается в виде проявления заботы, повышенного внимания, предупредительности к окружающим людям. При этом особенностью девушек с синдромом Тернера является чередование гиперопеки с дистанцированием, т. е. смена повышенного интереса к человеку достаточно прохладным к нему отношением. Данная черта находит объяснение в том, что стремление к гиперопеке побуждается скрытым мотивом, вызванным потребностью в исследовании своего внутреннего мира. В случае, когда внимание к другому человеку становится избыточным, а необходимая информация о себе не поступает, желание опекать редуцируется.
