— Кто Вы? — спросила она с искренним интересом.
И еще больше удивилась, когда существо ответило мягким ласковым голосом:
— Я известен тебе под именем Айнховент, но в том месте, куда сейчас направлена львиная доля моего сознания, меня зовут Хавьер.
— Великий Волшебник Айнховент! — Аделаида в изумлении поклонилась и во все глаза уставилась на человека в плаще, слегка не веря, однако, что перед ней стоит дух одного из самых великих чародеев мира.
— Да, да… — промолвил плащ. — Великий и ужасный… Но у меня мало времени. Я не привык вот так врываться в чужие сны, за исключением особых случаев, но, получив одобрение своего повелителя, в чьих чертогах ныне пребывает мой дух, я решил немного вмешаться в ход вашей истории, если ты не против.
Аделаида смотрела на говорящий светящийся плащ, и его слова и тон казались ей такими спокойными и беспечными, что ей тут же захотелось забыть обо всех своих заботах и вечно стоять рядом с ним в этом белом тумане. И как раз в то время, когда она нашла внутри себя точку наивысшего блаженства, плащ прервал ее размышления:
— Что ты хотела знать? Правду о своих родителях? Ну слушай. Начну хоть издалека, но рассказ будет недолгим, а ты постарайся все осмыслить по-скорому, хорошо?
Аделаида кивнула, не смея отвести взгляд, а из-под плаща раздался бодрый низкий голос:
— И было дано темному иерарху Митраэлу новое пророчество. И гласило оно, что в древнем роду темных рыцарей родится мальчик с меткой Шилен, — облачко нарисовало в воздухе странный знак, который Аделаида видела на плече Хаэла.
— Это же… — она ахнула.
— Да, все так, и не перебивай, пожалуйста, а то ты срываешь мою вдохновенную речь.
Аделаида извинилась, и чародей продолжил:
— И этот ребенок ознаменует последнюю стадию пробуждения Великой Богини Смерти. И его миссией станут скрещивание крови темных эльфов с остальными четырьмя расами континента и вскрытие печатей, сдерживающих великую богиню Шилен.
— Этот ребенок был мой отец, так?!
— Эй! Ты снова меня перебила, — шутливо заметил голос. — Но, в общем, суть такова: Хаэл зачал четырех дочерей от четырех женщин разных рас. Его дочь Макшь теперь собирает орочье ополчение, и с помощью сил Северного Альянса орки штурмом возьмут Рун, якобы свергая очередного неугодного королю лорда. После этого на трон посадят племянника лорда…
— Винфрида! — вспомнила Аделаида имя паладина, который руководил переправой на древний остров.
— Да, да… Двоюродный племянник лорда Руна, сторонник радикальных идей Хаэла и… — голос сделал многозначительную паузу, и когда Аделаида уже вся затряслась от нетерпения, восторженно произнес: — Он к тому же еще и жених самой Макшь. И угадай, кто будет править Руном за их спиной? — Аделаида поняла, к чему он ведет, но голос все же озвучил ее мысль: — Они все члены Северного Альянса, которым руководит Хаэл.
А голос продолжал:
— В Шуттгарте власть захватят гномы, и они также готовят восстание в Гиране при поддержке еще одной дочери Хаэла, Юнуши, чей отец, Верховный Жрец Земли Зименф, давно уже старается захватить власть над этими городами, считая, что пришло время и его народу поучаствовать в разделе двух королевств и власти над ними.
— Ничего не пойму, — пробормотала Аделаида. — Отец дочери моего отца?
— Да… — пожал плащ плечами. — Зименф добровольно пошел на эту сделку с Хаэлом. Тот пообещал, что в его правление всем гномам будет доступно изучение военных ремесел, а избранным — даже высшей магии.
— Ну а я?
— Ну а ты… — очередная пауза чуть не заставила ее сердце выпрыгнуть из груди. — Ты, как старшая дочь, должна была, — продолжил голос спокойно, — стать правой рукой отца, овладеть навыками, которые ему самому были неподвластны, и обеспечить такую магическую поддержку войскам Хаэла, от которой на голове всех его врагов волосы встанут дыбом.
— Но он уже обучил меня всему, что умел, — недоумевая, заметила Аделаида. — Танцы сильны, да… Но в них нет ничего запредельного.
— Правильно, — согласился плащ, — потому что большего Хаэл и сам не знает. Но ты не переживай! — ободряющим голосом заметил собеседник. — Остальному тебя обучит мастер темных наук рыцарь Мордред, познавший секреты темного искусства от самого колдуна Даспариона, — чародей издал трагический вздох, — моего нерадивого ученика…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Жестом прервав все попытки Аделаиды вставить хоть слово, он продолжал:
— При твоей поддержке армия Хаэла станет практически неуязвимой. Ты будешь парализовать всех врагов на расстоянии, а дружеский отряд сможешь заставить исчезнуть с глаз противника… — голос снова запнулся, — если, конечно, останешься с отцом и согласишься помогать в осуществлении его миссии по освобождению Шилен, хотя ты и так уже в этом неплохо преуспела.
— Каким образом? — Аделаида вытаращила глаза на чародея.
— Когда вступила в ряды последователей тьмы. Помнишь оракула в Гиране?
— Но я даже ничего не сделала еще… Я думала, это просто карнавал… — пробормотала она, пытаясь вспомнить подробности своего разговора с оракулом.
— Ты сделала достаточно, чтобы вскрыть очередную печать, — утвердительно промолвил плащ.
— Так почему Вы раньше не явились и не вразумили меня? — набросилась она на того, кто называл себя Айнховентом.
— А ты раньше не звала, — прервал чародей ее обвинения. — И вообще, я уже сделал достаточно для этого мира в целом и для тебя в частности.
Аделаида подняла изумленные глаза на плащ, а тот невозмутимо продолжал:
— Когда твоя мать узнала о планах Хаэла на ребенка, что носила под сердцем, она тут же связалась с мастером Галлинтом, а тот — со мной. Мы неимоверными усилиями вернули Нику на Говорящий Остров и, чтобы никто не нашел ни тебя, ни ее, скрыли вас сильнейшим заклинанием. Нике оставалось лишь ограничить контакты с внешним миром и не появляться на большой земле. Но тебя, как магнитом, притянуло прямиком к иерарху Митраэлу, и наша защита была вскрыта.
— Так я сама угодила в эту ловушку?
Плащ кивнул.
— И что я должна делать теперь? — растерянно обратилась она к плащу.
— Делай что хочешь, — получила она ответ. — Свободу воли еще никто не отменял.
— А моя мать? Могу я… — прошептала Аделаида в надежде получить хоть какое-то напутствие, но голос перебил ее.
— Ты ее скоро увидишь. Ну или не так скоро — все зависит от тебя.
— Но ведь Хаэл защищает интересы короля… — попыталась она выдвинуть свой последний аргумент.
— Хаэл защищает интересы свои и своих тетрархов, выполняя «святую миссию», и при этом не брезгует никакими средствами. Служение королю — прекрасное и надежное прикрытие, как считаешь?
— Король Астеар никогда не пойдет войной на Аден. Он просто хочет получить суверенитет — и все, — заявила Аделаида, повторяя услышанные от Сальвии слова.
— Король не пойдет, ты права. Но как только гномы захватят власть в Гиране, и лорды Адена поймут, откуда у тех растут руки, тогда Астеару и не придется ничего предпринимать. Король Амадео сам найдет его и потребует объяснений. И быть войне, — все это звучало настолько невероятно и логично одновременно.
— Садись, — ласково обратился к собеседнице Айнховент, проведя рукой по плотной дымке.
Туман рассеялся, и под ногами оказалась прозрачная, как стекло, платформа. Видя замешательство своей подопечной, маг скинул плащ и, скрестив ноги, первым сел на стеклянную землю. Аделаида изумленным взглядом уставилась на великого чародея. Им оказался молодой человек с гладко выбритым лицом и кудрявыми пышными до плеч волосами. На нем были белая сорочка без рукавов и с широким вырезом на груди и голубые штаны из плотной материи. Он был бос, загорел и, улыбаясь во весь рот, глядел на нее ясными карими глазами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я по-другому Вас себе представляла, магистр Айнховент, — пробормотала Аделаида, продолжая разглядывать необычный наряд волшебника.
— Ты садись давай… — пригласил он собеседницу последовать его примеру и похлопал по воздуху перед собой.
