думала, что могу верить вам. Но после всех этих слов… Господи, кто я?.. Зачем всё так… – Юмита закрыла лицо руками. Норт понял, что дело плохо. Нельзя было начинать этот разговор сейчас. Он укоризненно смотрел на Хельгу.
– Юми… не думай об этом. Я тоже не верю в то, что у нас одна мать. Этого просто не может быть. Давай сначала сделаем так, как говорит Хельга, а уж после будем расстраиваться, – он надеялся, что удастся успокоить Юмиту.
– Замолчи! Если бы ты не захотел сделать меня своей женой, то вообще ничего бы этого не было! И у меня были бы родители, пусть и не живые. Все мои воспоминания были бы правдой! Ты виноват во всём! Ты и твой отец! – Юмита со злостью смотрела на мужа.
– Не говори так. Я тоже, как и ты, сейчас дважды потерял мать. Ты думаешь, мне легко принять это? – Норт попытался обнять Юмиту, но она отстранилась от него.
– Не трогай меня… Не надо! Убери свои руки!
– Юмита, детка, успокойся, – Хельга попыталась вразумить её. – Норт не сделал ничего плохого. Он такая же жертва обстоятельств, как и ты. И как бы там не сложилось с результатами анализов, вы останетесь самыми близкими людьми друг для друга.
В следующие несколько часов Хельга и Норт пытались успокоить Юмиту и уговорить её сдать анализ, чтобы убедиться в предположении Хельги. Она долго сопротивлялась и вообще не хотела ничего больше слышать об этом, но в итоге сдалась. Ближе к обеду прибыл доктор и взял биоматериал для исследования. Ответ обещал дать в ближайшее время. Настроение у всех было мрачное. Норт просматривал документы, которые привезла с собой Хельга, и с сожалением понимал, что они действительно настоящие. Юмита перестала разговаривать, просто сидела и слушала, о чем говорят Норт и Хельга. Она не отреагировала и на приглашение Елены к столу.
– Что случилось с госпожой? – тихо спросила Елена, когда Норт зашел в столовую, чтобы забрать обед для Юмиты.
– Она немного расстроена…
– Да на ней лица нет! Надеюсь, ничего серьезного? Хельга привезла дурные вести?
– Елена, мы сами ещё ничего толком не поняли. Но Юмита, как и всегда, реагирует на всё острее, чем кто бы то ни было.
– Вы с Хельгой совсем её не бережете. Разве нельзя подождать с плохими новостями, пока госпожа не родит? Неужели не видите, как ей тяжело? Вы господин, уж простите, совсем взрослый мужчина, конечно, вам легче переносить тяготы. Вы ничего не боитесь и ко всему готовы. Вы как древний воин. А госпожа хоть и хочет казаться сильной, нуждается в опоре и поддержке. Да она сама ещё наполовину ребенок! Вспомните себя в её возрасте, – Елена всплеснула руками, отдавая поднос Норту. – Уж простите, что ругаю вас. Сама не знаю, что на меня нашло.
– Ничего страшного, Елена. Вы совершенно правы, я знаю это. Но, к сожалению, уберечь Юмиту от печальных вестей не удается, так складываются обстоятельства. И нам остается молиться, чтобы всё сложилось как наилучшим образом и наши опасения не подтвердились.
– Да услышат вас Боги. Верьте в лучшее, господин.
Глава 10.
После обеда Юмита молча ушла в оранжерею и не выходила оттуда до самого вечера. А на ночь не пустила Норта в комнату, просто заперлась там и не отвечала на его стук. В этот момент Нортом овладело отчаяние, он долго ходил по дому бесцельно, сбивал со столов мелкие предметы, хлопал дверьми, на улице началась сильнейшая метель, и Хельга пыталась успокоить его. Но он не желал успокаиваться, потому что чувствовал, как жизнь рушится. Вестей от Артура ни по одному вопросу не было, а Норт больше всего в жизни не любил ждать. Он прошёл к спальне и сел на пол рядом с дверью.
– Ты можешь вообще никогда больше со мной не разговаривать. Хоть я и не понимаю причин твоего поведения, хочу, чтоб ты знала – я буду сидеть под этой дверью столько, сколько нужно. Потому что клялся перед Богами, что никогда не оставлю тебя, – проговорил он, обращаясь к закрытой двери. – И мне плевать на всё. На то, кто наши родители, что покажет анализ. Я даже не хочу разбираться в этом, кто кому приходился сестрой, кого хоронил отец. У меня есть настоящее, в котором ты, Север и наши дети.
Юмита лежала на кровати и слушала, как шумит Норт, слушала завывание ветра за окном и верила ему. Она верила, что Норт действительно любит её и ему плевать на то, кто их родители. Но она боялась узнать всю правду, слишком отвратительной она ей казалась. За кем она ухаживала последние годы, ради кого сломала себе жизнь? Ради чужих ей людей. Был ли тот мужчина, на которого она так похожа, её родным отцом? А мать? Кто она, любила ли она её как родную дочь? В один миг у неё не осталось никого, никакой опоры и даже воспоминания теперь казались чужими. Единственным человеком, на которого она могла сейчас положиться, был Норт, – но год назад она даже не знала его. Опираться на него? Да, они живут вместе, у них будут дети, но вдруг он всё же совсем не тот человек, на которого стоит рассчитывать? Юмита пыталась как-то уяснить для себя случившееся и не понимала, не могла понять – как так вышло, что именно она оказалась на самом деле северянкой, рожденной теперь уже неизвестными людьми. Почему она жила на Юге, почему её растили как настоящую южанку, почему столько неудач было в её жизни. Она вспомнила духи, которые были у «матери». Теперь понятно, откуда нашлись средства на такую роскошь, хоть и жили они более чем скромно. Зачем было разыгрывать этот спектакль, кому это было нужно?
Юмита слышала, как Норт разговаривал с закрытой дверью, и хотела выйти к нему, поделиться своими переживаниями и не могла решиться. Она не хотела разрыдаться на его плече как маленькая девочка, обиженная злыми людьми. Слишком часто она пользовалась его силой. Теперь она думала о том, что находится в самом унизительном и грязном положении в своей жизни. И если вдруг окажется, что они с Нортом родные брат и сестра, то как поступить с их детьми? Ужас объял Юмиту, на мгновение она перестала дышать и, уткнувшись в подушку, расплакалась. Вернулись обида, горечь и ненависть к тем людям, которые снова и снова рушили её жизнь. Чувства были настолько сильными, что она ощутила, как начинает терять контроль над собой и
