– Разве я не приняла? Не смирилась? – тем же шепотом спросила Эми. – Никому не жалуюсь, ни о чем не прошу. Тихо угасаю в здешней глуши. Никто не вправе требовать от меня большего.
Лиззи встала, чтобы перевернуть полено в очаге, устроенном на старинный манер. Когда в нем зажигали огонь, комнату заполняла пелена едкого дыма. Она вздохнула, вспомнив, как покойный сэр Джон противился новомодным удобствам. Дым он считал полезным для собственного здоровья, а значит – и для самочувствия всех домочадцев.
– Я все-таки напишу своему брату, – сказала Лиззи. – Там тебя всегда рады видеть. В случае чего, поедем в Денчворт.
Вестминстерский дворец
Марта четырнадцатого дня, 1560 года
От Уильяма Сесила
командиру королевской лейб-гвардии
Сэр!
1. Мне стало известно, что французы замышляют покушение на жизнь нашей королевы и благородного господина, сэра Роберта Дадли. По моим сведениям, злоумышленники рассчитывают убить кого-то из них или сразу обоих, считая, что это обеспечит им перевес в войне с Шотландией.
2. Посему, зная о существующей угрозе, я настоятельно прошу Вас удвоить охрану королевы во всякое время дня и ночи.
Прошу также внимательно следить за всяким, кто приблизится или последует за упомянутым сэром Робертом, и за теми, кто может находиться возле его покоев и помещений конюшни.
Боже, храни королеву!
Фрэнсис Ноллис и Николас Бэкон, до которых тоже дошли разговоры о готовящихся покушениях, поспешили к Уильяму Сесилу с расспросами. Тот подтвердил, что эти слухи отнюдь не являются досужим вымыслом.
– Боже мой, неужели не будет конца этим угрозам?
– Пока что нет, – невозмутимо ответил Сесил.
К ним подошел Роберт Дадли.
– Опять угроза покушения на жизнь королевы, – сказал ему сэр Фрэнсис. – На вашу тоже.
– На мою?
– Теперь со стороны французов.
– А им-то я чем помешал? – спросил Дадли, заметно испугавшийся.
– Они считают, что ваша смерть сильно подействовала бы на королеву, – дипломатично ответил Николас Бэкон.
Сэр Роберт раздраженно повернулся к нему и спросил:
– А мы сами будем лишь наблюдать, как ее величеству угрожают со всех сторон? Мало нам бед от Папы Римского, так теперь еще и французы! Я уж не говорю о нападках со стороны англичан. Неужели у нас не хватает сил обезопасить королеву и самих себя?
– Это вам не поле сражения, – заметил Сесил. – Там враги явные и открытые. А тут не знаешь, кто, когда и где. Мы можем удваивать, утраивать, удесятерять охрану. Безопаснее всего было бы не выпускать королеву за пределы ее покоев, окружить их кольцом охраны. Но представьте, каково будет ее величеству! У меня есть надежный человек, проверяющий ее пищу, и люди, наблюдающие за окнами и дверями. Без поручительства никого ко двору не допускают, и все равно что ни день, то слухи о новом заговоре, замысле убийства.
– А французам понравилось бы, если бы мы расправились с их юной королевой Марией? – спросил сэр Роберт.
Уильям Сесил и сэр Фрэнсис переглянулись.
– Нам к ней не подобраться, – признался главный советник. – Когда Трокмортон был в Париже, я поручил ему изучить такую возможность. Увы, любое покушение на их королеву сразу указало бы на причастность англичан.
– Только это вас и остановило? – с вызовом спросил сэр Роберт.
– Да, – учтиво ответил Сесил. – Если рассуждать теоретически, устранение некоторых фигур порою идет на пользу государству. Убивая одного, можно спасти и гарантировать безопасность десятков, если не сотен других.
– Я целиком и полностью против таких действий, – с благородным негодованием заявил Дадли. – Это противоречит заповедям Господа и понятиям о человеческой справедливости.
– Вы, быть может, и против, а те, кто собирается вас убить, – нет, – без особого сочувствия сказал ему сэр Николас. – Теленок вряд ли разделяет воззрения мясника. Возможно, он мыслит благороднее человека. Но у того в руках тесак, и это все решает. Вот так-то, друг мой.
В Денчворт Эми приехала не только в сопровождении Лиззи Оддингселл. Роберт послал туда Томаса Блаунта и несколько своих слуг, одетых в ливреи с гербом Дадли. Процессия тихо подъехала к дому Хайдов. Дети хозяев радостно выскочили навстречу и вдруг застыли, не понимая, что случилось с их любимой тетей Лиззи. Вместо радостных возгласов она приветствовала их лишь печальной улыбкой. Но еще больше детей удивила желанная гостья – красивая леди Дадли. Та вообще как будто спала наяву.
Из дома выбежала Алиса Хайд, торопясь поздороваться с приехавшими. Увидев Эми, она невольно вздрогнула. Ей показалось, что в этот солнечный и теплый апрельский день вдруг повеяло ледяным холодом, но Алиса сердечно поздоровалась с золовкой и леди Дадли.
Лица Эми и Лиззи были бледными от напряжения, словно они не ехали верхом, а шли пешком. Понимая, что сейчас все расспросы неуместны, Алиса помогла золовке спешиться. Тем временем Уильям Хайд подхватил на руки Эми и снял ее с седла.
– Я могу пройти в свою комнату? – шепотом спросила она его.
– Конечно. Там все приготовлено, – учтиво ответил Уильям. – Я сам вас туда провожу и велю затопить камин. Не желаете ли бокальчик бренди, чтобы согреться с дороги? Это вернет румянец вашим щекам.
Эми посмотрела на него так, словно он говорил на иностранном языке, и сухо сказала:
– Я не больна. Все слухи о моем недомогании – ложь.
– Я очень рад. Вы просто утомились с дороги, и не более того, – тоном заботливого хозяина произнес он, ведя ее по лестнице, а затем и по коридору в лучшую комнату для гостей. – Ждать ли нам сэра Роберта по весне?
Эми остановилась на пороге комнаты и совсем тихо ответила:
– Нет. Я не жду мужа ни весной, ни летом, вообще никогда.
Удивленный возглас Уильяма Хайда заставил ее обернуться и протянуть к нему руки.
– Но он остается моим мужем, – почти умоляюще произнесла она. – Это никогда не изменится.
Уильям растерянно сжал ее холодные пальцы и впервые подумал, что Эми тронулась рассудком.
– Конечно-конечно. Он остается вашим мужем, очень хорошим, заботливым.
Уильям случайно попал в точку. На бледном лице нынешней Эми – покинутой жены – вдруг заиграла милая улыбка прежней, наивной и влюбленной женщины.
– Да, он такой, – сказала она. – Я очень рада, что вы, дорогой Уильям, это тоже понимаете. Сэр Роберт – прекрасный муж. Он скоро обязательно навестит меня.
Обеденный стол был накрыт на четверых, но Эми спускаться вниз отказалась, сказав, что вообще не хочет есть и лучше поспит. После обеда, когда слуги убрали посуду, Уильям Хайд поплотнее закрыл двери столовой. Его и Алису распирало от вопросов.
