— В том, что ее обрадует встреча с тобой, я не сомневаюсь, она тебе предана. Но будет ли она рада увидеть меня?
— Конечно. Она как-то сказала мне, что в душе ты добрый.
— И ты ей веришь?
— Конечно, нет. Ты еще не изменился до ТАКОЙ степени, суженый, — шутливо говорит она, но под этим подтруниванием кроется беспокойство.
«…почему она все еще…»
«…неужели он не понимает…»
«…никогда не хотел… и она знает… люблю ее… никогда не причинял боль…»
Креслин утирает неожиданно взмокший лоб и вперяется взглядом в камни террасы, чтобы отогнать от себя мысленные образы Мегеры.
— Суженый!
Он поднимает глаза.
Слезы, текущие из ее глаз, проделали бороздки в успевшей налипнуть на щеки вездесущей красноватой пыли.
— Я не хотела… Обними меня.
Креслин заключает ее в объятия, стараясь ни о чем не думать. Так же, как и она. В этом, равно как во многом другом, они едва ли могут обмануть друг друга.
Мегера позволяет ему разомкнуть объятия первым.
— Схожу за водой для нас, — говорит он ей.
— А потом? Что будешь делать сегодня?
— Искать новый колодец. Клеррис уверяет, что где-то за верхними полями должна быть вода. Это всяко лучше, чем смотреть, как все вокруг сохнет и погибает. А ты чем займешься?
— Попрактикуюсь на клинках — и в стекольную мастерскую. Авлари сделал бокал, очень хороший. Но мне еще не всегда удается добиться нужного качества. Часть стекла дает трещины.
— Но…
— Знаю. Укрепить его гармонией можно, только это не решит всех проблем.
Креслин соглашается. Ни ему, ни ей не под силу решить все проблемы, хотя с этим порой трудно смириться. Он пересекает террасу и берется за коромысло.
CVI
Креслин щурится от солнца. Позади него, у восточной оконечности пристани, пришвартован корабль, недавно получивший имя «Звезда Рассвета». На мачтах еще нет парусов. На палубе бывшей хаморианской военной шхуны работают с полдюжины моряков. К пристани подогнаны фургон и подвода. В нескольких шагах от юноши стоит взвод, стоящий наполовину из солдат, наполовину из стражей. Они пришли, чтобы помочь разгрузить шлюп.
— Груз тяжелый, — замечает юноша, приметив глубокую осадку подходящего к причалу «Грифона».
— Ни капельки, — возражает Мегера, не сводящая глаз со стоящей на палубе темноволосой женщины. За спиной путницы действительно легкая ноша — переносная колыбелька с младенцем.
— Я о корабле.
— Иногда ты невыносимо серьезен, — фыркает, глядя на него, Мегера.
Он качает головой и ухмыляется ей в ответ. Бок о бок они ждут, когда «Грифон» пришвартуется к тяжелой каменной тумбе.
Фрейгр приветственно машет с мостика, но остается у штурвала, пока матросы сворачивают паруса и спускают сходни.
Алдония спускается со шлюпа первой — несмотря на колыбель с ребенком за спиной, она едва ли не сбегает по сходням и опускается на колени у ног Мегеры:
— Милостивая госпожа…
Взяв служанку за руку, Мегера помогает ей подняться.
— Наконец-то я здесь, — выдыхает Алдония. — Какое счастье!
Креслин с Мегерой, одновременно подумав о пожухлых от жары холмах и пробегающих рябью по склонам волнах жары, переглядываются. Мегера поднимает бровь.
— Я ценю твои чувства, Алдония, но здесь вовсе не райский уголок.
— О, для меня это рай, милостивая госпожа. Жизнь в Монтгрене была… впрочем, мне не следует жаловаться: герцог был добр ко мне, пока не заболел.
— А потом? — доброжелательно интересуется Креслин, но тут раздается детский плач. Алдония достает из колыбельки дитя с рыженькими волосенками и принимается баюкать дочурку, приговаривая:
— Ну, малышка, не плачь… Мы уже дома. Больше нам не придется скитаться, крошка Линния. Больше не придется…
Мегера улыбается и тут же краснеет, почувствовав, как тает от ее улыбки сердце мужа.
— Ты невозможен… — шепчет она.
— Я же говорила, что в душе он хороший, — замечает Алдония, оторвав взгляд от глазастой девчушки.
Мегера краснеет еще пуще.
— Расскажи, как там, в Монтгрене? — просит Креслин, отчасти чтобы выручить Мегеру, отчасти же для того, чтобы услышать недосказанное — прежде всего, насчет болезни герцога и всего с этим связанного.
— О… Там мы жили, как… как накануне бури. Я хочу сказать… — служанка расстегивает блузу и подносит малютку к груди. — Чувство было такое, словно сгущаются грозовые тучи и вот-вот грянет гром. Все это видят, все все знают, но делают вид, будто ничего не замечают. Тяжело жить в ожидании беды, и я рада, что наконец попала сюда.
Пока она говорит, Синдер сводит с корабля гнедую кобылу, а солдаты и стражи выстраиваются на сходнях цепочкой, принимая с борта и складывая на пристани бочонок за бочонком.
— А еще я рада видеть тебя счастливой, — продолжает Алдония. — Мы с Линнией обе радуемся за тебя всей душой.
— А где твои пожитки? — интересуется у Алдонии Креслин.
— Ой… совсем ведь забыла… вещички-то мои… — частит с улыбкой Алдония. — Их не то чтобы очень много… в общем…
— Милостивые господа регенты! — встревает с борта «Грифона» Фрейгр.
— Почему бы тебе не заняться Фрейгром? — предлагает Креслину Мегера.
— А ты позаботишься об Алдонии?
— Да, устрою ее, а с тобой увидимся в цитадели, — говорит Мегера и, помолчав, добавляет: — Я тут распорядилась насчет лошадей. Пожалуй, нам стоит пристроить к дому конюшню.
— Ну… раз теперь и Алдония… наверное…
— Хаморианские каменщики уже закончили пристройку к гостинице.
— Прекрасно. Пусть Клеррис… или кто там сумеет, набросает чертеж конюшни. Хоть это и не к спеху.
«…упрямец!..»
— Если тебе так охота, можешь таскаться туда-сюда пешком, для разминки.
Креслин, не затевая спора, проходит мимо занятых разгрузкой людей и поднимается на борт.
— Приветствую! — говорит он Фрейгру.
— Мое почтение милостивому господину регенту, — отвечает капитан, но Креслин жестом велит ему оставить титулы. — Я смотрю, вы тут здорово поработали, — замечает Фрейгр, указывая на стоящую без парусов шхуну.
— По правде сказать, моя роль была невелика, — отзывается юноша. — Оснасткой «Звезды Рассвета» занимается Байрем. Он в этом толк знает, потому как служил в Нолдре помощником капитана, пока не угодил в плен к хаморианцам. От него я узнаю, что нужно для корабля, и пытаюсь выяснить, где это можно раздобыть — Креслин внимательно смотрит на Фрейгра и добавляет: — Мы заинтересованы в опытных моряках.
— Неужто вам не набрать команду прямо здесь? Хаморианцы, да и некоторые беженцы смыслят в морском деле.
— Команду-то мы наберем, но я хотел бы видеть капитаном тебя или Госсела. Конечно, если герцог не против. Но вопрос с ним можно решить.
— Мы герцогу не рабы, — смеется Фрейгр. — Ты все порываешься разбираться с проблемами, которые на деле тебя не коснулись, да, скорее всего, и не коснутся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
