2. Видите ли веру женщины иноплеменницы? Видите ее смирение? Посему естественно, что она была избрана Богом в начале и удостоилась стать предначертанием призвания язычников и их веры, а затем приняла и сына своего ожившим. Сонамитянка же и на основании тех слов, которые она сказала своему мужу об Елисее, и на основании того, что она приготовила для принятия Пророка, и на основании любомудрия, которое она обнаружила, когда умер ее сын, явила свою веру: потому что молчаливо скрывая свою скорбь, она побежала к Пророку и повлекла его к себе в дом, говоря ему: «Жив Господь, и жива душа твоя, аще оставлю тебе» (4 Цар. 4:30). И за такую ее веру, она приняла от Пророка сына своего воскресшим. Так что не большим было изрядное это чудо, совершенное оными Пророками, чем и вера этих матерей, которые восприяли умерших своих сыновей воскресшими; как и Павел показал это, говоря: «Верою жены получили умерших своих воскресшими» (Мф. 11:35). Но хотя Пророки имели содействующую им веру матерей и богоугодность [287], однако, один из них — Илия, также и к другим прибегнул средствам, и с воплем воскликнул к Богу, говоря: «Увы мне, Господи, Свидетелю вдовы, у неяже аз ныне пребываю, Ты озлобил [288] еси еже уморити сына ея»; и призва Господа, и рече: «Господи Боже мой, да возвратится убо душа отрочища сего в онь, и бысть тако» (3 Цар. 17:20, 21). Второй же, — Елисей, не только прижимался к умершему отроку обходя его и ходя взад и вперед по горнице до седми раз [289], но и, как написано, помолился Господу, и таким образом оживил сына Сонамитянки (4 Цар. 32–37).
3. Господь же наш Иисус Христос, согласно читанному сегодня Евангельскому тексту, сжалившись над вдовой, умершего сына которой как раз выносили, и ничего не разведывая, ни производя, ни молясь, но одним повелением дав плачущей матери воскресшим из мертвых ее единородного сына, единый показал этим, что Он — Господь над жизнью и смертью. «Бысть», говорит Евангелист, «по сем, идяше Иисус во град, нарицаемый Наин» (Лк. 7:11 и дл.). Никем непризываемый идет Господь для совершения сего великого чуда — воскрешения, чтобы явить не только Свою животворящую силу, но и по чувству совершенной доброты и милосердия. Сераптянка, вот, как бы насмехалась над Илиею, побуждая его воскресить ее сына; Сонамитянка же подготовила Елисея, который не предъуведал о несчастии, еще же и принуждала его, говоря: «Жив Господь, и жива душа твоя, аще оставлю тебе». Господь же и Сам предъузнает и никем не призываемый идет в город, из которого выносили умершего мальчика.
4. «Идяше же» говорит Евангелист, «по сем». И это премудро указывает мимоходом Евангелист. Потому что воскрешение сына вдовы предъизображает обновление нашего ума. Потому что как бы вдовой стала и наша душа, которая, по причине греха, потеряла своего Небесного Жениха, каждая имея словно единородного ее сына — свой ум, который, быв ужален жалом греха, умер, лишившись истинной жизни; выносится же и он вон — как бы еще больше удаляясь от Бога — выносится вон борющими его страстями в ад и глубину погибели. Но Господь, придя к нам и уже находясь среди нас, Своим пришествием во плоти, обновил и воскресил наш умерший ум. Это Господне пришествие к нам во плоти не было от начала, но произошло позднее, при конце веков (ср. Мф. 1:1). Поэтому–то Евангелист не пропустил сказать, «Идяше», говоря, «по сем» Иисус, имея воскресить умершего сына вдовы и плач ее переменить на радость. Молю вас, братие, внимайте сказанному. Потому что и каждый из вас, если осознает, что в нем самом находится мертвец — его умерший ум [290] — и оплачет свои грехи, в покаянии скорбя и сокрушаясь о них, то и к нему придет Утешитель, даруя жизнь и вечное утешение. Потому что Он говорит: «Блажени плачущии, яко тии утешатся» (Мф. 5:5).
5. Но «Идяше», говорится, «Иисус и с Ним идяху ученицы Его мнози, и народ мног». Илия, готовясь воскресить сына Сарептянки, уединился; и Елисей, поднявшись в горницу, где лежал умерший, как повествуется, «запер дверь за ними обоими», т. е. за Сонамитянкой и учеником своим Гиезией. Потому что они имели нужду в усерднейшей молитве Богу, а люди, уединившись, более успешно могут сосредоточивать свой ум и всецело простирать его к Богу; почему для этой цели и удалились они и от самых близких к ним. Господь же, как воистину имеющий власть над жизнью и смертью и отнюдь не нуждающейся в молитве для того, чтобы воскресить отрока, имел с Собою не только Своих Учеников, но и множество народа, из числа которого, одни были те, которых Он привел с Собою, а другие — которых Он нашел возле выносимого (умершего отрока). И в присутствии всех, которые и видели и слышали, Он одним Своим повелением воскресил мертвеца, сделав это, по Своему человеколюбию, чтобы всех привлечь к спасительной вере в Него. «Якоже приближися ко вратом града», говорит Евангелие, «изношаху умерша», — потому что предведая и самый час выноса тела, Он предстал во время. «Изношаху убо умерша сына единородна матери своей, и та бе вдова». Эти последние обстоятельства насколько увеличивали скорбь для плачущей матери, настолько и послужили поводом для небывалой развязки. Потому что видя мать, и то мать–вдову, полагавшую все свои надежды на своего единственного сына, и лишенную его безвременной кончиной, и следующую за гробом и горестно бьющую себя в грудь, Господь, как говорится, «милосердова о ней» (О, как бы мог не пожалеть ее Он, Который — «Отец сирот и Судия вдовиц»?!), «и рече ей», — утешая ее и вместе с тем предвидя будущее, — «не плачи». Потому что Он знал, что Он собирался сделать, а женщина не знала ни Его, ни, тем более, того, что имело произойти; поэтому ни веры она не имела, ни ничего от Него не просила, ни Он от нее не требовал веры, но все могущий, не нуждающийся в содействии со стороны верующих, Он «приступль коснуся во одр», чтобы показать, что и Его Тело, как сочетанное с Божеством, обладает животворящей силой, — «и рече: юноше, тебе глаголю, востани. И седе мертвый»: потому что бесчувственный прах услышал повеление Призывающего «не сущее, яко сущее», услышал Носящего все словом силы Своей, услышал голос, не богоносного человека, но — Бога воплотившегося. И не только «седе мертвый», но — «и начат глаголати». Так было и в отношении сына вдовы Сарептянки: когда возвратилась в него душа его, мальчик немедленно возопил, как это повествуется (3 Цар. 17:22, согласно LXX); а это было для доказательства, что воскресение его было реальным.
6. Таким образом. Илия молитвой воскресил одного мертвеца, и Елисей затем при жизни воскресил другого умершего [291], удостоверяя и предъявляя животворящую силу («энергию») Христову; Господь же, прежде креста, Своим повелением воскресил трех мертвецов: сего сына вдовицы, дочь начальника синагоги и Четверодневного Лазаря. Распятый же на кресте Он воскресил многих, «иже и явишася мнозем» (Мф. 27:53). А затем, после Своей, подъятой ради нас, смерти на кресте, Он воскресил Себя; лучше же сказать восстал тридневный, единый Сам ставший Начальником вечной жизни. Потому что все другие, хотя и воскресли, однако снова стали причастными этой нашей, подверженной смерти, жизни. Когда же Христос восстал от смерти, «смерть уже не имеет над Ним власти» (Рим. 6:9). Поэтому и единый Господь — «Начаток умершим бысть» (1 Кор. 15:20), т. е., верным, которые в надежде воскресения и вечной жизни преставились отсюда. Итак, Он стал «Начатком умершим» и «Перворожденным из мертвых» (Кол. 1:18); и нам определил и обещал не эту нашу, подверженную смерти и тленную жизнь, построенную не ни духовных началах, — но, уготованную нам в надеждах, божественную и бессмертную и вечную (жизнь): поскольку она является приличествующим Богу Его даром. Поскольку же тогда воскрешенным Им, Он дал не такого рода жизнь (бессмертную и блаженную, которая принадлежит будущему веку), а (только) возвратил их к той же, пресекаемой смертью, жизни, то Он дал им ее не ради их самих, а воскресил их ради иных лиц, приводя их к вере, которая и является доставительницей вечной жизни; и в этом случае, Он воскресил мальчика не ради него самого, а ради его матери, «над которой сжалился», как это ясно повествует Евангелист; почему и воскресив его, отдал его матери его.
7. Видите ли, как Господь, сжалившись над вдовой, оплакивавшей своего сына, употребил не только слова утешения, но и самым делом позаботился о ней? Будем, по силам, и мы так поступать, и не только словами будем сочувствовать терпящим страдание, но и делами явим им сострадание: потому что, если мы всеми силами проявим благотворительность, то и Бог в обмен со Своей стороны всеми способами ответит нам добром. Посмотрите при этом, как велики превосходство и преимущество в такой мене: насколько Бог превосходит человека, настолько и Его сила превосходит человеческие силы, и осуществляющаяся этой силой милость — ту милость, которую мы оказываем людям. Если бы кто просил халки [292] за оболы, и за статиры давал золотые монеты, кто бы не захотел воспользоваться такой меной? Ныне же не «позолоченные медяшки» [293] предлагается обменять на золото — и то и другое металлы почти одинаковой ценности — но предлагается дать то, что люди могут сделать, к взамен получить то, что Бог может дать; требуется, чтобы мы оказали человеческое отношение к людям, что и является нашим естественным долгом: потому что сострадание друг ко другу и оказание друг другу помощи мы долженствуем в силу самой природы вещей. И, вот когда за те многовидные милости, которые мы видели от Бога, Он ничего большего не требует от нас, как только, чтобы мы прощали друг друга, были общительны и человеколюбивы, говоря нам: «Отпущайте, и отпустится вам; дайте, и дастся вам» (Лк. 6:37–38), то, если этого требует обстоятельнейшая нужда, как нам не оказать на деле, насколько это в нашей власти, снисхождение и милосердие к тем братьям, которые нуждаются в этом?
