— Заткнись, Поттер! — заорал Малфой, вскакивая с места, куда его тут же обратно пихнули авроры. — Ты врешь!
— Спроси у профессора Снэйпа — он тебе расскажет! — завелся Гарри. — Разве я лгу, сэр? Скажите, что было на последней вечеринке у Темного Лорда?
— Мистер Поттер, выбирайте выражения! — спокойно сказал Снэйп.
— Прошу всех успокоиться! — громко сказал Уорриэлз. — Мистер Снэйп, вы можете что-либо ответить на слова мистера Поттер?
— Я могу сказать, что Поттер никогда не находился на вечеринках у Темного Лорда, — ответил Снэйп, — и он не мог быть свидетелем того, чем Лорд занимается со своими слугами. Я думаю, что Поттер просто отплатил Драко его же монетой, оскорбив его родителей.
— Хорошо, продолжайте, Гарри, — попросил Уорриэлз.
— Так вот, во время словесной перепалки тогда во дворе школы, Малфой и Рон устроили-таки небольшую дуэль, которую мне удалось остановить, только оглушив всех четверых, — сказал Гарри. — Директор Дамблдор появился там через несколько минут, он сможет подтвердить мои слова. Но тогда я сказал Малфою, чтобы он не трогал моих друзей и не говорил гадостей, иначе я встречусь с ним лично.
— И мистер Малфой принял ваш вызов? — спросил Уорриэлз.
— Он принял вызов, но в его понимании дуэль происходит без секундантов, — ответил Гарри, — он пришел с двумя помощниками, они отобрали у меня палочку и связали — это в понимании Малфоя дуэль.
— Так, мы дошли до того момента, как вас связали эти трое, — прервал его Уорриэлз. — Значит, вы утверждаете, что эти господа отобрали вашу палочку и связали вас в раздевалке, мистер Поттер? — спросил Диггори.
— Да, сэр, — ответил Гарри.
— Вы помните, что было дальше, мистер Поттер? — спросил Уорриэлз.
— Помню, — сказал Гарри.
— Вы можете рассказать суду, что было дальше? — попросил Уорриэлз. — Если в определенные момент вы сочтете невозможным продолжать рассказ, суд поймет.
— Перед тем, как связать меня, Малфой лишился своей палочки, так как я выбил ее из его рук разоружающим заклинанием, — начал Гарри. — Но Крэбб и Гойл были с ним рядом, они помогли отобрать мою палочку, они же и связали меня. После этого Малфой сообщил мне, что теперь он принимает мой вызов на дуэль.
— Так и сказал? После того, как связал вас? — спросил Диггори.
— Да, — ответил Гарри. — Я еще сказал ему, что с его стороны это проявление отваги — трое на одного. Потом Малфой сказал, что его отец, Люциус Малфой, научил Драко кое-чему на каникулах…
— Да, ты сказал, что отец научил меня быть таким же недоноском, как и он! — выкрикнул Малфой, а Снэйп сделал вид, что не успел его остановить.
— Мистер Малфой, вам слова не давали — помолчите! — осадил его Уорриэлз.
— Малфой сказал мне, что хочет услышать, как я буду молить его о пощаде, — продолжил Гарри. — Он сказал, что будет пытать меня до тех пор, пока я не буду просить его пожалеть меня.
— И что вы ответили, мистер Поттер? — спросил Диггори.
— Я ответил, что никогда не буду просить этого недоноска о пощаде! — сказал Гарри.
— Мистер Поттер, последнее предупреждение! — сказал министр. — Уважайте суд!
— Простите, господа, — сказал Гарри дрожащим голосом.
— Мистер Поттер, если вам тяжело продолжать, вы можете идти, — сказал Уорриэлз.
— Вы может сказать суду, что было дальше? — спросил министр.
— Да, — ответил Гарри. — Он сказал, что научит меня манерам, и наложил на меня проклятие пытки.
— Вы можете сказать суду, какое именно, мистер Поттер? — спросил Уорриэлз.
— Crucio, — ответил Гарри, и Визенгамот вздохнул от возмущения.
— А что было потом? — спросил Феррарс.
— Его проклятие гораздо слабее, чем у Темного Лорда, — сказал Гарри, видя, что его слова произвели на суд сильное впечатление. — Не могу сказать, что это было не больно, но я смог перенести это молча. Малфой начал издеваться, сказав, что-то вроде "о, ты даже не кричишь, Поттер!". Потом он сказал: " а если еще ребята присоединятся?". После его слов, они втроем послали проклятие.
— Тоже Crucio? — с ужасом спросила мадам Боунс, которая так же была в составе суда. — Три Crucio?
— Нет, — помотал головой Гарри, — они поменяли Crucio на другое — проклятие пытки Dolor Vomical.
— Мерлин мой! — выдохнули несколько человек.
— Тут уже я не смог такое терпеть молча, — тихо сказал Гарри, дрожа от воспоминаний, и уже не чувствуя, как директор сжимает его руку. — Малфой издевался, держа проклятие, и говорил: " наш герой устал терпеть? Ты что, голос сорвал, Поттер? " Они дали мне небольшую передышку, а потом, Малфой послал в меня проклятие, которое я уже однажды отбил. Он пытался сделать это на уроке защиты, когда еще была жива Нимфадора Тонкс. Тогда Малфой сделал вид, что просто перепутал заклинание, но я отбил его попытку.
— И что он сделал? — с ужасом ожидая ответа, спросила мадам Боунс.
— Rumpere, проклятие, которое ломает то, во что попадает, — ответил Гарри.
— Он направил проклятие на вашу правую руку? — спросил Диггори.
— Да, — сказал Гарри, — он держал проклятие очень долго, не знаю, сколько времени прошло, но я чувствовал, что внутри сломалась не только рука, но несколько ребер. Я молился только о том, чтобы просто умереть и не чувствовать этой боли. А Малфой и его дружки хохотали, приговаривая, чтобы я просил их о пощаде. Когда он опустил палочку, я поклялся, что если он не убьет меня сегодня, то потом его убью я. На что Малфой сказал, что легко прикончит меня, но сначала вдоволь поиграет со мной.
— Боже, — выдохнула мадам Боунс. — Надеюсь, они остановились на этом?
— Нет, далеко нет, — покачал головой Гарри, садясь на скамью, не в силах больше стоять.
— Вам плохо, мистер Поттер? — спросил Уорриэлз.
— Можно я буду сидеть? — спросил Гарри. — Мне тяжело долго стоять — руку сильно тянет.
— Так ваша рука до сих пор не зажила? — спросила мадам Боунс.
— Нет, на последней тренировке, я неудачно упал с метлы, — ответил Гарри. — Слабость в правой руке не давала мне возможности полноценно играть, я потянулся за мячом, но тут руку пронзила дикая боль, и я упал с метлы.
— Вы можете рассказать нам, что было дальше, мистер Поттер? — спросил Уорриэлз.
— Да. После того, как Малфой сломал в моем теле все, на что направил палочку, — продолжил Гарри, — он сказал "ты долго будешь помнить меня, Поттер! Я же сказал, что ты не доживешь до следующего года!"
— Он угрожал вам этим раньше? — спросил министр.
— Да, он сказал, что Темный Лорд подготовил для меня пару сюрпризов, что я-де не доживу до конца года, — ответил Гарри. — После этих слов, Малфой наложил на меня какое-то проклятие черной магии, как мне сказал потом целитель, которое вызвало сильнейшую лихорадку и не давало ранам затягиваться.
— Вы знаете, что это было за проклятие? — спросил Уорриэлз.
— Arcvidilio, — ответил Гарри. — Меня начало трясти от жара, и боль усилилась в несколько раз…
— Мерлин мой! — еще раз дружно выдохнул суд.
— Потом он послал в меня проклятие сильного повреждения Virtus Violatio, — продолжил Гарри, уже не обращая внимания на то, что Визенгамот снова охнул от ужаса его слов. — Потом я плохо помню что-либо, кроме адской боли. Сквозь свои крики я услышал его следующее проклятие — Flagrum, и тут меня, как будто тысяча человек начала избивать плетьми. Одежда была порвана, а меня просто разрывало. Последнее, что я помню — слова Малфоя о том, что даже если я и расскажу кому-нибудь об этом, его никогда не исключат из школы.
Гарри замолчал, и ощутил, как Дамблдор прижал его к себе, накрывая плечи своей мантией.
— Суд просит целителя госпиталя Мунго рассказать о том, что он обнаружил, когда его вызвали на помощь, — сказал голов Уорриэлз.
— Примерно в пять вечера со мной связался директор Хогвартса Дамблдор, — сказал Сидней Шеддоуз. — Он сказал мне, что его ученик сильно ранен, и что школьный врач не в состоянии ему помочь.
— А почему директор не отправил Поттера в вашу больницу? — спросил целителя Уорриэлз.
— Дамблдор сказал, что за мальчиком охотится Темный Лорд, а в школе Гарри находится под его защитой, — ответил Шеддоуз. — Когда я увидел парня, я даже не сразу отличил, на чем он лежит: на спине или на животе. Вся одежда была порвана, он лежал в луже крови, а на теле не было живого места. Мне предоставили запас зелий из личного запаса отсутствовавшего в то время мистера Снэйпа. Именно его зелья высокого качества помогли мне в моей работе. Но лишь через пять дней, я догадался, что на Гарри было наложено проклятие черной магии. Вместе с Дамблдором мы нашли решение. Могу сказать, что еще бы пару часов, и Поттер бы умер от ран. Зелья не могли стягивать раны, а кровь не останавливалась. После того, как нам удалось обезвредить проклятие Arcvidilio, Поттер медленно начал поправляться. Но проклятие такого уровня долго оставляют следы — поэтому Поттер сломал плечо во второй раз. Боюсь, что теперь так будет каждый раз, когда он сильно упадет на правый бок.
