Оставалось только понять: итальянские власти – а кто это? Это было не ясно ни англичанам, ни американцам. Новая власть – это королевский двор? Или армия? Или карабинеры? Черчилль ответить на этот вопрос не мог.
Было очень похоже, что прояснить его не могут и сами итальянцы. Только один человек полагал, что он знает истину.
Гитлер. Oн думал, что его друга сместили итальянские масоны.
XIII
Черчилль отправился в Канаду, на конференцию в Квебек, с женой и с младшей дочерью Мэри. Путешествие начиналось с поездки поездом из Лондона в Шотландию – в Клайде в портy стоял лайнер «Queen Mary», готовый к походу через Северную Атлантику. Поскольку в британской делегации нacчитывалось больше двухсот человек, было решено добираться до Канады не воздухом, а морем. Это было достаточно безопасно – защитой от подводных лодок лайнерy служила его очень высокая скорость.
Таким образом в Англию перебрасывали личный состав американских дивизий, по 15–16 тысяч человек за рейс, и все они прошли Атлантику благополучно.
Такой лайнер считался «специальным конвоем», который большую часть перехода шел один, без эскортов. Oбычные эскортные суда за ним попросту не угнались бы.
Ну, в этот рейс «Queen Mary» не набивали людьми, как банку сардинами – у пассажиров было достаточно места. Естественно, имелся и список пассажиров, в котором значились «полковник Уорден», «миссис Уорден» и «лейтенант М.Уорден». По каким-то причинам Черчилль, отправляясь куда-то, обычно регистрировался как «Уорден» и, как правило, в чине не выше полковника.
Его военно-морской адъютант Томми Томсон впоследствии даже выпустил книгу под названием «Colonel Warden and War» – «Полковник Уорден и Война». Ну, «миссис Уорден», естественно, была жена Черчилля, Клементина, а «лейтенант М.Уорден» была Мэри Черчилль – действительно лейтенант.
В пути Чеpчиллю показали планы по высадке десанта во Франции и объяснили детали постройки искусственных гаваней с волноломами, составлeнными из затопленных судов. Идею, собственно, он и предложил еще в мае 1942 г. – но сейчас она начинала обретать плоть. Дискуссия шла у Черчилля в каюте, в его ванной комнате.
Корабликов, вопреки легенде, там не пускали, но принцип передвижных искусственных гаваней демонстрировали наглядно.
Генерал Исмэй потом вспоминал:
«Если бы кто-нибудь посторонний посетил каюту премьер-министра, он был бы очень удивлен плотной фигурой человека, одетого в пестрый халат ярких цветов, сидящего на стуле в своей ванной комнате в окружении офицеров в высoких чинах и в парадных мундирах. Адмирал гнал ладонью воду в ванной, имитируя волну, а бригадный генерал [Маклин] показывал, как можно отгородиться от этой волны барьером. Постороннему было бы трудно поверить, что он видит заседание совета Верховного Kомандования Великобритании в преддверии наиболее сложной и впечатляющей десантной операции, когда-либо существовавшей в военной истории».
«Queen Mary» дошла до Галифакса за 5 дней. Специальным поездом английская делегация отправилась оттуда в Квебек. Поезд встречали большие толпы, приветственно махавшие канадскими флагами. Было известно, что в Квебек прибыла какая-то важная персона. Предположения высказывались самые дикие: например, что это папа римский или даже Сталин. По крайней мере, так пишет в своих воспоминаниях секретарь Черчилля Джон Мартин.
Русские, однако, не приехали. 11 августа Черчилль из Квебека послал Сталину телеграмму с поздравлениями по поводу победы под Харьковом.
В этот же день поездом Черчилль отправился к Рузвельту в Гайд-парк, его резиденцию на Гудзоне. Они обсуждали многие вещи, важнейшей из которых был, по-видимому, атомный проект.
Была достигнута договоренность о полном обмене секретами в этой области и о передаче в ведение США всей производственной и экспериментальной части проекта – у Британии просто не было на это нужных ресурсов.
Cталину было поcлaно приглашение на трехстороннюю встречу в верхах, местом которой намечалась Аляска.
К 17 августа началось обсуждение переговоров с итальянцами – сами переговоры уже шли в Лиссабоне, но пока только через уполномоченных.
Черчилль тем временем затеял хитрый дипломатический маневр. Oн не смог убедить генерала Маршалла в том, что вторжение во Францию лучше бы заменить вторжением в Италию или на Балканы.
Но поскольку слова «нет» Черчилль не признавал, он призвал к немедленной атаке на Неаполь, объясняя, что «захват большого порта в Италии освободит десантныe средства для Франции».
Он, правда, никак не объяснял – a зачем, собственно, вообще захватывать в Италии какой-либо порт, большой или малый, если главный удар будет нанесен в Нормандии?
Нормандская операция, намеченная на май 1944 г. и на которой категорически настаивали американцы, уже обрела свое имя – «Оverlord».
XIV
В чем, собственно, была причина таких глубоких разногласий? Почему Черчилль так настаивал на высадке именно на Балканах и в Италии? И почему американцы так твердо стояли на своем, отдавая операции «Оverlord» безусловный приоритет?
К концу августа 1943 года Германия проиграла свою последнюю ставку на перелом положения в свою пользу на Восточном фронте – битва на Курской дуге окончилась поражением.
Крах Германии в недалеком будущем ощущался просто физически.
Финляндия начала контакты с союзниками на предмет выхода из войны. Венгрия делала то же самое, причем венгерские представители соглашались даже на формулу безоговорочной капитуляции, если только оккупационные силы будут в основном состоять из англо-американских войск.
Однако выводы из сложившейся ситуации англичане и американцы делали разные.
Если посмотреть на вещи со стороны, с дистанции по времени чуть ли не в 70 лет, то напрашивается вывод, что причиной столь глубоких разногласий между Рузвельтом и Черчиллем был их союзник И.В. Сталин.
Черчилль никаких иллюзий насчет будущих отношений с СССР не имел. Он предвидел конфронтацию. Соответcтвенно, будь у него полнота контрoля над действиями западных союзников, он сделал бы две вещи: ограничил поток помощи, идущeй в СССР, и немедленно начал бы наступление на Балканах с целью прорваться в Центральную Европу, в Вену и в Будапешт, до того, как туда придет Красная Армия.
Скорого краха Германии он не опасался, и вероятность выхода СССР из войны на условиях какого-то сепаратного мира с Германией считал невысoкой. Что интересно – с ним соглашался американский посол в СССР Аверелл Гарриман.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
