и к вам невозможно зайти со спины.
— Выходит, я смогу использовать технику до того, как выйду на нужный уровень?! — восторженно произнёс паразит.
— Губу закати! Нечто подобное могут лишь самые гениальные из адептов, коим ты не являешься. То, что тебе с телом повезло, не делает тебя умнее порожней бочки. Но даже обезьяне, если десять раз что-то показать, и то ясно станет. Ты червь, а потому, если хотя бы на уровень обезьяны выйдешь, сумеешь использовать технику «Союза Огня и Молнии».
— Серьёзно? Кто придумал называть атаки дебильными именами? Я читал, что техники это вовсе не заклинания, они не требуют обращения к стихии…
— Просто заткнись и следуй древним правилам поединков! — перебил Ульрик. — Хочешь атаковать — называешь технику! Ясно? Так было заведено испокон веков!
— Ладно-ладно, так уж и быть, я готов смириться с этими дебильными правилами! — махнул Эспен.
— А теперь, садись в позу для медитаций, я буду учить тебя искать источники энергии без её видения…
С того дня прошло три месяца. Рассказывать о том времени нечего, Эспен, преодолевая рвоту, внимал словам Ульрика, а вечером занимался излюбленным делом — охотой. На фоне такой жизни, воспоминания о Малых Дубках и Грезе воспринимались, как счастливый детский сон, если бы, конечно, у паразитов существовало понятие «детства».
— И как так вышло, что ты, вроде бы, и человеческий язык знаешь, и ремесло человеческое, а мыслишь, как самый настоящий гад. Так и хочется сапогом размазать, чтоб на голой земле и следа не осталось… — произнёс Ульрик, попивая брагу.
По мере того, как менялась погода и у диких хищных зверей начиналось весеннее обострение, герои меняли полянки, постепенно приближаясь к жилым местам. По пути на новую житницу, они наткнулись на прячущихся от законников воров. Тем и взять-то нечего было с учителя и ученика, но разбойники побоялись, что те их сдадут. Эспену не оставалось ничего, кроме как порубить мужчин в капусту, а заодно и приодеться.
— Если бы не эта деревня, куда меня случайно прибило течением… Было бы намного проще. Я уже не совсем паразит, но до человека мне далеко. Чёрт-те что и сбоку бантик… Когда дикие животные идут по пути Тельмуса, они, со временем, также обретают человеческий облик, но паразиты лишены Пути Тельмуса, настолько над нами поиздевалась природа. Поэтому развитие моё идёт через это тело, — герой дотронулся до плеча покрытой парочкой новых шрамов рукой. — Выходит, я мог бы стать человеком и без всей этой ереси, развития и иже с ними?
— Может и так. Не знаю, что за циник назвал пятый уровень «Человеком»… Вернее, у каждой расы он называется по своему. У гоблинов — «Гоблин», у орков — «Орк». Но не уровни делают нас теми, кто мы есть.
— Поступки? — спросил Эспен, припоминая многочисленные разговоры с Яроном и Гунхильдром.
— Нет, — качнул головой калека. — Поступки у всех разные, и каждый считает, что поступает правильно. Мы те, кто мы есть, благодаря людям вокруг нас. Потому что даже рожденный от человеческой матери не всегда становится человеком. Каждый создаёт вокруг себя поле из людей. Будут эти люди друзьями али врагами — зависит от того, какую дорогу ты выберешь. И именно эти люди скажут тебе: человек ты или нет.
— Все, кто был мне дорог — мертвы, — ответил аметистоглазый.
— Не уникальный случай для Карцера, — хмыкнул отсутствующим носом Ульрик. — Но у тебя ещё всё впереди, в отличии от меня.
— Сам говорил — дорога мести ведёт в никуда, — упрекнул его Эспен.
— Меньше слушай стариков, они, зачастую, слабоумны, хе-хе! — хрюкнул от смеха Палач Сект.
— Ты толком и не рассказал мне: зачем мстишь культу. Не думаю, что когда человек теряет руки и ноги, он стремиться потерять и жизнь в войне с Темнобогом просто так.
— Культ Аммаста пришёл сюда не так давно, по меркам жизни адептов, лет сто назад, даже меньше. И первым делом они занялись поиском рекрутов из окрестных селений.
— Погоди-погоди… Культ Аммаста пришёл в Доминос откуда-то?! — удивился Эспен.
— Конечно! Эта организация — древнее любого из существующих государств. После того, как Ипостаси Огня и Молнии, бывшие Архонты Лета и Осени изгнали Трёх Братьев из нашего мира, каждый из них, используя сладостные речи о богатстве и силе, одурманил не одну тысячу смертных. И сердце культа Аммаста находится так далеко отсюда, что ни одному окрестному адепту не хватит срока жизни, чтобы добраться туда ни верхом, ни на крыльях птицы.
«Насколько же огромен этот мир! — подумал Эспен. — Ни один окрестный адепт? Но если говорить про внешнюю стену, то здесь живут и «смертные», которые, если повезёт, могут дожить и до полутора веков!»
— Я слышал, что далеко за пределами Доминос есть земли, где даже адепты пятого уровня, что муравьи против льва. Какой тогда смысл культистам приходить в земли, где не каждый десятый даже Тельмус способен чувствовать?
— Мне почём знать? — буркнул Ульрик, делая глоток. — Чтобы это ни было, культисты вряд ли бы делали это забавы ради. У них нет цели, кроме как принести в наш мир апокалипсис. А это случится, если Темнобог вернётся.
«Стойте! А может ли это быть связано с моим телом?! Я ведь не знал! Я думал это какой-то могущественный адепт, что лечится от ран!
Та ненормальная, что убила Грезе… Рене, брось её душу Мезенгет в пропасть! Она что-то говорила про тело… Логично, что если кого-то изгоняют из нашего мира, то для начала, такого человека убивают! Но боги на то и боги, что им не обязательно иметь тело, логично ведь?»
— Многие короли и даже легендарные «Бессмертные Воители» отправлялись в самые захудалые края вроде внешней стены, чтобы обустроить свои гробницы. В месте, где живут богам подобные, такую гробницу быстро сметут в поисках древних техник и заклинаний, а вот «ничтожества» и «дохляки» их даже не заметят. А если и заметят, то кроме как поблымать глазами на вход в такую гробницу — ничего сделать не смогут.
— Давай вернёмся к твоей мести… — сказал ученик.
— Ну и, значит, когда всё это началось, местные адепты, я был в их числе, объявили войну рабам Тьмы. Подключилась даже инквизиция. Капища горели направо налево, но вот добраться до их главного замка, мы так и не сумели.
— Замок? Ты про Цитадель Аммаста, старик? — уточнил паразит.
— Да… А тебе почём знать? — замер на мгновение Ульрик.
— Слухи, — выкрутился Эспен.
— Этот замок находится на границе двух Империй — Доминос и Ультрас. Его окружает Чумной лес. Его-то мы преодолеть и не смогли. Многих наших положили, а
