вкусное лакомство, которое ей приходилось пробовать. – Где мама? Она пошла в гости и взяла с собой Пата?
– Нет, она отдыхает. У нее постоянная усталось, поэтому хорошо, что я здесь и могу присматривать за домом.
– Я здесь, девочки. – Мама слабо улыбнулась им, входя в кухню.
– А где Пат?
– В полях, вместе с папой и Джоном, – ответила Кэти.
Мерри подумала, что мама выглядит такой же изможденной, как после рождения Пата. Казалось, что за последние несколько лет ее здоровье укрепилось, но, когда она повернулась к плите, чтобы поставить чайник, Мерри вздрогнула, заметив явную выпуклость ее живота.
– Кэти, ты позовешь мальчиков пить чай? – попросила мама. Кэти тряхнула огненно-рыжими кудрями и вышла на улицу.
– Мама. – Мерри понизила голос и подошла к ней. – Ты, э-э-э… У тебя будет еще один ребенок?
Мэгги повернулась к дочери и погладила ее светлые волосы.
– От тебя ничто не ускользнет, правда, Мерри? Да, я беременна, но это секрет для твоих братьев и сестер.
– Но доктор сказал, что тебе нельзя больше иметь детей, чтобы не было так плохо, как в прошлый раз. – Мерри ощутила панику, растущую внутри; она запомнила первые месяцы после рождения Пата как худшее время в своей жизни.
– Знаю, но иногда такие вещи просто… случаются. Бог поместил в меня новую жизнь. – Тут мама тяжело вздохнула, и ее глаза заблестели от слез. – И если такова Его воля, то все будет хорошо. А пока, Мерри… – Она приложила палец к губам. – Молчок, обещаешь?
– Обещаю.
Ту ночь Мерри провела без сна. «Что, если мама умрет?» – думала она.
«Пожалуйста, Господи, я сделаю все, что угодно! Я даже буду убивать британцев, но пусть только моя мама останется жива!»
* * *
– Мэгги О’Рейли снова беременна, – вздохнул Джеймс. Они с Амброзом наслаждались редким солнечным днем в саду возле его дома, откуда открывался вид на побережье Кортмашерри-Бэй.
Амброз в ужасе посмотрел на него:
– Это же катастрофа! Значит, она подписала свой смертный приговор.
– Нам нужно молиться о том, чтобы она оказалась сильнее. Врач мог ошибиться.
– Джеймс, ты понимаешь, что это значит для Мэри. Она такая хорошая ученица.
– Так оно и есть. Более того, мисс Люси позавчера зашла ко мне, чтобы поговорить о ней. Мерри совершенно необходимо получить высшее образование. Она превзошла всех остальных учеников, и мисс Люси находится в затруднении относительно того, что с ней делать на следующий год. Но, возможно, – Джеймс потер подбородок, – если ее мать родит очередного ребенка, помощь Мерри понадобится дома.
– Что я могу сделать?
– Пока очень мало, – ответил Джеймс. – По меньшей мере я могу гарантировать, что врач положит Мэгги в больницу. Если дело обернется плохо, вокруг нее хотя бы будут профессиональные специалисты.
– Мерри должна продолжить свое образование, Джеймс, – твердо сказал Амброз. – Она прочитала полное собрание Чарльза Диккенса, а во время нашей последней встречи я передал ей экземпляр «Джейн Эйр».
– Ты не думаешь, что ей рановато знакомиться… с романтической стороной этой истории?
– Там нет никаких физических подробностей, Джеймс.
– Да, и нам обоим следует помнить, что Мэри выросла на ферме, где быки регулярно покрывают коров. Здешние дети невинны во многих отношениях, но взрослеют очень быстро.
– Не так быстро, как молодые женщины в Дублине. Ты слышал о новой книге «Сельские девушки» молодой писательницы Эдны О’Брайен? Она недавно была запрещена в Ирландии, поскольку там открыто говорится о женщинах, занимавшихся сексом до заключения брака. Церковь подняла возмущенный крик, но мой коллега с кафедры английской литературы одолжил мне эту книжку.
Амброз улыбнулся.
– И?..
– Это настоящий триумф для тех, кто хочет расширить границы и продвинуть Ирландию – включая женщин – в будущее, хотя сомневаюсь, что тебе это придется по душе. Впереди перспектива развития национального телевидения, что опять-таки изменит страну.
– Ты уже видел телевизор?
– О да. У меня есть друг, который живет на границе с Северной Ирландией и может получать картинку с британского передатчика. Это все равно что иметь миниатюрный кинематограф в своей комнате.
– Уверен, что пройдут годы, прежде чем такие новшества дойдут до Западного Корка, – сказал Джеймс.
– Ты этому рад или нет?
Джеймс посмотрел на поля и поселок на заднем плане, потом на залив.
– Мне бы определенно хотелось, чтобы мои прихожане не страдали от голода и пользовались преимуществами современной медицины… Я целиком за это.
– Даже за котрацептивные средства?
Джеймс заметил лукавую искорку в глазах друга.
– Мы оба знаем ответ на этот вопрос. Будучи священником, я не могу этого одобрить.
– Даже если бы это могло спасти жизнь Мэгги О’Рейли?
– Нет, Амброз. Своевольное прерывание человеческой жизни противоречит всем нормам христианства. Бог решает, давать жизнь или отнимать ее. А не мы.
– Я слышу это от человека, который после нескольких глотков виски в прошлом месяце согласился, что религия стала причиной большего количества войн, чем что-либо еще.
Джеймс не стал этого отрицать. Он допил чай и поставил чашку на блюдце.
– Так или иначе, дружище, мы отклонились от темы, – сказал Амброз. – Нравится нам это или нет, но у Мэгги О’Рейли примерно через полгода родится ребенок, так? Тогда нам станет известна ее судьба. Остается лишь ждать.
– И молиться за них обоих, – прошептал Джеймс.
* * *
По мере того как солнечные летние месяцы переходили в осень, а потом в зиму, Мерри видела, как растет живот ее матери и как иссякают ее силы. Доктор Таунсенд посетил ее на прошлой неделе и, ко всеобщему облегчению, сообщил, чту у матери и ребенка все в порядке.
– Однако с учетом ущерба, причиненного миссис О’Рейли во время предыдущих родов, я рекомендую постельный режим и абсолютный покой. Это даст ей возможность сберечь силы, когда придет срок.
Мерри в ужасе посмотрела на отца, но он как будто не слышал слов доктора. В последние дни он редко виделся с членами семьи. Он весь день пропадал на ферме, приходил поесть, а потом отправлялся в бар Эбби в Тимолиге или в паб Генри Форда для разговоров с другими фермерами. Мерри не нравился Па Гиффин, владелец бара. Когда он не разливал стаут или виски, то собирал мертвецов и сколачивал гробы для них, потому что также работал гробовщиком. Мерри уже давно лежала в постели, когда папа приходил домой. Утром, когда он приходил к завтраку, его глаза были красными, как у дьявола.
– Что мы будем делать, папа? – спросила она после ухода доктора. – Пока маме нужно лежать в постели, – добавила она на тот случай, если он не понял.
Отец пожал плечами:
