– Она рассказывала о своем замужестве? Старик покачал головой.
– Элис о себе не говорила. Просто отдавала приказания или объявляла, чего хочет. Уж такой она была.
– Вы никогда ее больше не видели?
– Нет, сэр. Никогда.
Бастер с голодной жадностью уставился на деньги.
– Но уж, верьте, не пропустил бы, появись она в городе.
– Элис Крофорд – ее настоящее имя? Старик задумался.
– В этой жизни немногих интересуют настоящие имена. Что им до этого?
Он невесело усмехнулся.
– Она была просто Элис. А что называла после имени – ее личное дело.
– Как найти Майка Фонтейна?
– Никак, сынок. Майк мертв, погиб лет двенадцать или больше назад. Какой-то поляк прикончил его в Питсбурге в пьяной драке.
– Ладно, – кивнул Уолли. – Элис нашла его в Балтиморе?
– О, да, – просветлел старик. – В два счета отыскала. Слухи доходят быстро до таких людей, как мы. Которые в отелях служат.
Последовало осторожное молчание. Все мысли Бастера сосредоточились на деньгах. Уолли думал только об убийстве. Двадцать долларов лежали на столе. И снова старик сдался первым.
– Да, вздохнул он. – Майк принял ее без разговоров. Собственно говоря, готов побиться об заклад, он был счастлив по уши! Да что говорить, видели бы вы ее! Как держалась! Да, эта девушка – высокий класс! Всего могла добиться, чего ни пожелала бы!
Бастер пожал плечами.
– Хотя, по-моему, она вскоре опять бросила Майка, да и неудивительно. Он ей совсем не подходил. Голь перекатная. Думаю, у нее на уме был кое-кто получше.
– И нашла она другого?
– Что сказать? Я-то потерял ее из виду. Люди приходят и уходят, но припоминаю, как говорили, что она вроде бы уехала в Кливленд и связалась с парнем, у которого друзей было больше, чем у Майка. Люди вроде бы поприличнее. Как же его звали?
Уолли положил руку рядом с деньгами.
– Итальяшкино имя, что-то цветочное… погодите… да, точно Фьоренцо. Сэмми Фьоренцо. Никогда не видел его. Поэтому и не вспомнил сразу. По-моему, у него неплохие связи в Кливленде. Семейные связи.
– Он все еще там? – спросил Уолли. Бастер Гатьел хрипло, визгливо рассмеялся.
– В этом мире все непрочно, брат. Сэмми умер и похоронен. Убит в перестрелке давным-давно. Не знаю даже, когда. Очень давно.
Уолли задумчиво всматривался в стакан с мускателем.
– Что случилось с Элис?
Старик неловко заерзал на стуле. Уолли почувствовал, что поток сведений вот-вот иссякнет.
– Говорите все, Бастер. Она жива? Где она? Сморщенные губы сжались. Уолли внимательно следил за стариком. Если Элис умерла вскоре после побега от Гарри, Бастер Гатьел наверняка это знает.
Сыщик попробовал подойти по-другому:
– Кто-нибудь еще искал Элис?
Пальцы Уолли предупреждающе коснулись банкнот.
– Мне нужно найти ее.
– Майк Фонтейн был отребьем, – наконец заговорил Бастер. – У такого человека, как он, нет ни родни, никого, кто бы о нем позаботился. Но у Сэмми были друзья и семья. Люди, которым не все равно, жив он или умер. По-моему, у него было два брата. Один тоже в могиле, но другой все еще жив.
– Где я могу найти его?
– Тебе повезло, сынок, – улыбнулся Бастер. – Он тут, недалеко, в нескольких шагах, можно сказать. Отправляйся в Аттику и найдешь его в тамошней тюрьме. Твердый орешек, так просто не сдается. Сидит на всем готовеньком вот уже лет двенадцать!
– Как его зовут?
– Как и меня, Бастер. Не знаю, настоящее это имя, или прозвище. Только все его так кличут.
Сыщик положил рядом с деньгами визитную карточку.
– Я слыхал, Элис умерла, – сообщил он. – Знаешь что-нибудь об этом?
Старик нахмурился. Казалось, он искренне недоумевает.
– Нет, сэр, ничего. Правда, и о том, жива ли она, не довелось слышать. В последний раз видел Элис, когда она уезжала к Майку. Лучше разузнайте у Бастера Фьоренцо. Он как раз тот, кто вам нужен.
Уолли добавил еще пять долларов и показал на карточку:
– Если услышишь о чем-нибудь, что поможет найти Элис, можешь позвонить за мой счет. Назовешь себя и, если сведения стоят чего-то, получишь еще денег. Договорились, Бастер?
Он протянул руку.
– Договорились, сэр, – пробормотал Бастер, почтительно пожав ладонь сыщика, недоверчиво и с некоторым сомнением глядя на деньги. Если бы он знал что-нибудь еще!
Глава XVIII
Тюрьма города Аттика действительно находилась всего в нескольких милях вниз по шоссе, ведущем из Буффало, но Уолли, прежде чем поговорить с Бастером Фьоренцо, сначала отправился в Кливленд.
Во время полета у сыщика было достаточно времени оценить полученные сведения. Конечно, ему необыкновенно повезло с Бастером, но так называемая Элис Крофорд по-прежнему оставалась загадкой, хотя воздействие, производимое ею на других, было поразительно сильным, можно сказать, даже исключительным.
Уолли легко мог представить усталого Гарри Хэвиленда, решившего немного отвлечься и пойти в театр отдохнуть. Скорее всего, он видел Элис на сцене. Она произвела на него впечатление, и при случайной встрече в лифте Гарри не упустил случая заговорить с актрисой. Должно быть, красота Элис привлекла его с первого взгляда.
Собирался ли он по возвращении жениться на девушке из семьи Доулингов или Макмилланов? Смирился ли с мыслью о жизни под пятой отца? Может, в душе Хэвиленда, унаследовавшего гордость предков, уже загорелись искорки мятежа? Или ему было просто одиноко в незнакомом городе?
Если предположить, что все вместе взятое ослабило упорство этой консервативной натуры, Элис не могла выбрать более подходящего момента. И, конечно, при первой встрече блестяще сыграла искреннюю серьезную девушку. Но как профессионалка шоу-бизнеса, была несомненно соблазнительна. Запретный плод… а кроме того, милая честная девушка с золотым сердцем!
Держала ли она себя неприступно в ту первую встречу? Или, проведя пару часов в задушевной беседе с Гарри, уговорила его выпить слишком много и позволила уговорить себя провести ночь в его номере?
Неважно. Что бы она ни сотворила, ясно – в искусстве обольщения ей не было равных. А когда все кончилось, она, вероятно, мгновенно превратилась в оскорбленную, терзаемую угрызениями совести девственницу. И, конечно, благородство Гарри не могло этого вынести.
Все становилось на свои места. Гарри не желал обесчестить Элис и предложил жениться на ней, чтобы исправить совершенное зло. Но, как истинный Хэвиленд, не захотел позорить себя и семью и привезти домой взявшуюся неизвестно откуда невесту, без денег и положения, выставить ее позор напоказ; в церкви, во время свадьбы, на которую, конечно, соберется весь город.
Поэтому он настоял на поспешной регистрации и возвращении в Ричлэнд, надеясь примирить непримиримое. И Элис согласилась, без сомнения, солгав при этом, что она—круглая сирота и не имеет родственников. Проницательный человек мог бы многое понять, хотя бы по фальшивой подписи на брачном свидетельстве.
