В стабильных условиях, при медленных структурных изменениях в системе науки и ее социальных функций основное внимание уделяется индикаторам научного потенциала страны и его «отдачи» — показателям основных фондов разных подсистем науки, потока ресурсов, характеристике кадров. В периоды кризиса и трансформации системы резко возрастает значение структурных индикаторов и их динамики. Быстрые изменения системы угроз и чрезвычайных потребностей общества в научном знании приводят к острым несоответствиям структуры научной системы, она становится неадекватной структуре социальных функций. Для смягчения этих противоречий требуется реформа организационной системы, что тоже вызывает необходимость в новых индикаторах. Их разработка, став отдельным разделом проектирования «общества знания», решит важную прикладную задачу научной политики.
Проблема социальных функций науки и проблема индикаторов для «измерения» науки и слежения за ее состоянием — постоянная тема исследований в науке как развитых стран, так и развивающихся стран, формирующих свою отечественную научную систему. И те, и другие исследования поучительны и полезны для РФ. Были, однако, периоды, когда обе эти проблемы вызывали особое внимание и наблюдался всплеск публикаций. В 30-е годы он был связан с кризисом западного капитализма и пересмотром взглядов на научно-технический прогресс и роль в нем государства, а также с новыми подходами к научной политике в СССР (его опыт научного строительства внимательно изучался в западной методологии науки).
Второй подъем наблюдался в 50-60-е годы в связи с большой программой научного развития в США, а также обобщением опыта научной политики стран Западной Европы в условиях межвоенного кризиса. Третий подъем — в 70-80-е годы — был вызван интеграционными процессами и необходимостью выработки единой системы индикаторов науки для международных организаций. Начиная с конца 60-х годов советские специалисты принимали активное участие в этих исследованиях и в обсуждениях результатов на международных форумах всех уровней.
Накопленный опыт позволяет сегодня составить «карты» социальных функций науки и предложить необходимые для наблюдения индикаторы, исходя из реальности России, прогнозируемой на ближайшее десятилетие — без имитации советской системы и успешных зарубежных систем (США, ЕС, ОЭСР).
Можно предположить, что в этой работе будет полезно привлечь опыт научной политики в условиях нестабильности и кризисов: становления и создания национальных научных систем; их реформирования с целью адаптации к условиям кризиса или социального бедствия (война, революция, поражение в войне и т. п.); прохождения российской наукой кризиса 90-х годов. Сейчас довольно хорошо систематизированы статистические данные, характеризующие как ход экономического кризиса 90-х годов (внешней среды науки как изучаемой системы), так и динамику основных элементов научной системы РФ. Полезна будет и реконструкция, на основании анализа текстов и устных выступлений политиков и ученых, доктрины реформирования научной системы РФ и реально принятых мер. Ценную информацию даст изучение рефлексии политиков и ученых на ход реформирования научной системы — времени прошло достаточно, мелочи отсеялись.
Научно-техническое прогнозирование
На заседании президиума Государственного совета РФ в Волгограде 19 февраля 2007 г. президент В. В. Путин сообщил, он дал поручение Правительству подготовить федеральный закон «О государственном прогнозировании и социально-экономическом развитии Российской Федерации».
Это означало официальный отказ от доктрины неолиберальных реформ 90-х годов, от представления России как «пространства», лишенного своего вектора развития и полностью подчиненного воле «экономических операторов мирового рынка». Теперь Россия будет рассматриваться как целостность (страна), и государство возвращает себе функцию целеполагания в ее социально-экономическом развитии. Прогноз — это, конечно, не план, но он носит нормативный характер и должен «сбываться». Во всяком случае, предотвращение прогнозируемых угроз, раз уж они будут теперь названы, потребует резкого увеличения мощности государства и его активного участия в экономике и социальной сфере — зона влияния либеральных институтов сузится. Таким образом, проект строительства «общества знания» доложен включать в себя особый блок — создание системы комплексного прогнозирования, адекватного тенденциями и динамике их развития в первой половине XXI века.
Научно-техническое прогнозирование усиленно развивалось на Западе и в СССР в 70-80-е годы, в ходе т. н. «научно-технической революции». Это был также период наиболее интенсивного противостояния двух политических систем, элементом которого была гонка в ряде областей технического прогресса. В 70-80-е годы в прогнозировании был накоплен методический опыт, систематизирован большой эмпирический материал с длинными временными рядами, сделан ряд методологических выводов общего характера. А главное, рассеялись многие иллюзии и определились возможности и ограничения методов прогнозирования. Работа над конкретными задачами показала, что надежды, возлагаемые на формальные методы, были преувеличенными. Гораздо более важными факторами стабильной успешной работы является содержательное знание привлекаемых экспертов и творческая атмосфера в их коллективах.
Научно-техническое прогнозирование — вид научно-исследовательской деятельности в соответствующих областях науки. С философско-гуманитарными футурологическими изысканиями оно связано гораздо меньше, чем предполагалось вначале. Попытки институционализировать прогнозирование как особой области знания, со своим сообществом и сетью организаций, большого успеха не имели, хотя и были полезны для развития общих методологических принципов, расширения контактов и издания литературы.
В области методологии наибольшую пользу для прогнозирования принесло развитие принципов системного анализа с его мировоззренческим зарядом, утверждающим установки «университетской» культуры в момент сдвига в мышлении образованного слоя к постмодернизму. В свою очередь, расширение деятельности по прогнозированию и ее популяризация способствовали распространению идей системного подхода, которые на время существенно укрепили позиции научной рациональности в среде интеллигенции (в СССР этот процесс был прерван в конце 80-х годов).
Другим важным вкладом в методологию прогнозирования стал успех социодинамики культуры в приложении к научной деятельности. Совместно с информатикой социодинамика позволила составлять «карты науки» — выявлять и представлять в виде графических образов научные и технические области и направления в их взаимодействии и динамике. Появление на «карте» сгустка новых взаимосвязанных направлений, их быстрый рост и ответвления в прикладные и технические области говорят о появлении «точки роста». Наблюдение за первыми фазами ее развития дает для прогнозирования хорошую эмпирическую основу.
Научно-техническое прогнозирование надо отнести к типу деятельности, в котором процесс важнее, чем результат. Работа по составлению прогноза заставляет собрать группу наиболее квалифицированных специалистов, обладающую большим разнообразием дисциплин, специальностей и стилей мышления. Эти специалисты собираются в такой группе в новой конфигурации, которая не возникает при других работах. Временный характер таких групп при наличии сильных неформальных («горизонтальных») связей стимулирует обмен информацией и нередко порождает кооперативный творческий эффект. Проекты по разработке прогнозов стали сгустками интеллектуальной и творческой активности, в которой преодолевались формальные барьеры между ведомствами, организациями и научными школами. При работе над этими проектами обнаруживались и вырастали кадры «генералистов» — ученых и инженеров, обладавших редким даром соединять идеи, подходы и людей разных областей. Формальные структуры этот дар подавляют.
Всплеск деятельности по прогнозированию привлек внимание к проблеме индикаторов науки, признаков «беременности» области научно-техническим прорывом, симптомов успеха конкретных исследовательских программ. В США это реализовалось в появлении целой литературы в жанре свободных рассуждений ведущих администраторов в сфере науки и техники (как государственных, так и больших частных корпораций). Эта литература очень обогатила представления об «анатомии и физиологии» научно-технической деятельности, стала важные источником «знания о знании». К сожалению, столь же интенсивных выступлений советских организаторов науки и техники со специальными методологическими суждениями не было (о причинах стоило бы подумать особо, поскольку, судя по всему, эти причины не изжиты). Результаты наблюдений советских администраторов передавались через личные контакты, и материалы эти сохранились в малой степени.
