— Мужчина может жить надеждой.
Он перепрыгивает через две ступеньки за раз, но я не подпрыгиваю и не трясусь у него на плече, и он не пыхтит и не сопит. Нет, он взлетает по подсвеченной снизу ониксовой лестнице, как бывалый спецназовец.
— Вот. — Он ставит меня на ноги и включает душ. — Залезай.
— Надеюсь, теперь ты будешь запирать дверь своего кабинета, — говорю я, когда перед моим мысленным взором возникает образ милого, невинного лица Кэти.
Он смеется.
— Это только для наших глаз, детка. Ключ у меня, и я спрятал его среди груды кружев в ящике с твоим нижним бельем. Хорошо?
— Хорошо, — соглашаюсь я.
Я уже опаздываю, но это не мешает мне шагнуть вперед и схватить его утреннюю эрекцию. Понятия не имею, откуда она появилась так быстро, но я рада ее видеть. Он вздрагивает, и я ухмыляюсь, медленно, небрежно обводя большим пальцем головку, не сводя глаз с пульсирующей плоти.
— Ава, — слабо предупреждает он, отступая назад, но это просто означает, что моя рука движется по его длине.
Джесси шипит и закрывает лицо ладонями. Он у меня в руках. Потирает щеки, предполагая, что так может восстановить часть контроля.
— Если я не возьму тебя сейчас, член будет ныть весь день.
— Возьми меня, — тихо говорю я, так хорошо помня эти слова. Делаю шаг вперед, преодолевая расстояние между нами, и Джесси отнимает ладони от лица, являя столь знакомое страстное выражение.
— О, я так и сделаю, — отвечает он, приподнимая меня и опуская на туалетный столик. — Теперь тебе не убежать.
— Я и не хочу.
— Хорошо. — Он наклоняется и нежно целует меня. — Мне нравится твое платье.
— На мне его нет, так что ты мне его не испортишь.
Он улыбается у моих губ, и я открываю глаза, обнаруживая ярко-зеленые озера искреннего счастья.
— Приятные воспоминания? — спрашивает он.
— Очень. Теперь можешь прижать меня к стене?
Я не могу идти на работу с беспощадным гулом между бедер. Ему нужно избавить меня от давления, нарастающего у меня в паху. Я всегда находила его неотразимым, но эта непрекращающаяся потребность постоянно иметь его захватывает мою жизнь. Я опаздываю на работу, мне насрать, и я знаю, что ему тоже.
В ночь запуска «Луссо» мы в шоке повернули головы в сторону дергающейся дверной ручки. На этот раз нас отвлек рассерженный крик Кэти. Я выпрямляюсь и вырываюсь из тумана похоти.
Джесси исчезает у меня на глазах, и я сижу на туалетном столике, гадая, что же, черт возьми, происходит. Быстро спрыгиваю на пол и бегу в гардеробную, хватаю первую попавшуюся рубашку, бросаюсь к комоду за трусиками, одновременно просовывая руки в рукава. Застегиваю рубашку на ходу, слишком торопясь, чтобы мешкать. Я уже на полпути вниз по лестнице, когда в поле зрения появляется входная дверь. Джесси, в одних белых боксерах, выводит Кэти из дверного проема, где она хорошо справляется с тем, чтобы не впускать того, кто стоит по другую сторону.
— Я думала, это Клайв, — хрипит она, явно измученная сражением.
— Кэти, я разберусь. — Джесси отводит ее в сторону и успокаивающе гладит по руке, пока она поправляет фартук и волосы.
— Кем, черт возьми, она себя возомнила? — злобно выпаливает она. Никогда раньше я не видела такую Кэти.
— Кэти, — мягко успокаивает ее Джесси, — пожалуйста, иди и приготовь завтрак для Авы.
Он что-то шепчет, без усилий закрывая дверь, будто не хочет, чтобы я слышала, но настойчивый стук с другой стороны подводит его.
Смотрю, как Кэти уходит, шипя и ругаясь, а когда оказываюсь у подножия лестницы, мой взгляд устремляется на Джесси. Он меня заметил, и настороженность на его лице мгновенно заставляет нервничать.
— Что происходит? — спрашиваю я.
— Ничего, детка, — он пытается улыбнуться, но с треском проваливается. Он сильно нервничает. Не очень хорошо. — Кэти готовит тебе завтрак, иди.
— Я не голодна, — категорично отвечаю я, глядя на него.
— Ава, вчера ты ничего не ела. Иди завтракай. — Его тон с каждой секундой меняется на нетерпеливый, и все это время стук продолжается.
Не верится, что он так обеспокоен и искренне полагает, что его требование, чтобы я поела, оторвет меня от тайны за дверью.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я сказала, что не голодна, — настаиваю я, взор застилает красная пелена от яростного огня в его зеленых глазах. Чувствую себя по-настоящему обезумевшей.
Дверь дергается, и Джесси издает раздраженное рычание, его челюсть дико тикает, когда он возводит взор к небесам в поисках силы. Мне хотелось бы думать, что его нарастающий гнев из-за упрямого идиота, стучащего в дверь пентхауса, но я знаю, что это из-за меня.
— Ава, какого хрена ты не можешь делать то, что тебе говорят?
Он опускает голову, и я мгновенно понимаю, что он настроен серьезно.
— Иди. И. Позавтракай. — Каждое слово он произносит медленно и четко, но я тоже настроена серьезно.
— Нет.
Я устремляюсь вперед, нисколько не беспокоясь о своем полуобнаженном теле, и хватаюсь за дверную ручку.
— Отпусти. — Я тяну за ручку, но он не пускает. — Джесси, открой чертову дверь!
— Следи за…
— Отвали! — рявкаю я, дергая дверь, как сумасшедшая беременная женщина, накачанная гормонами.
— Ава! — Он держит дверь на месте, пока я бессмысленно пытаюсь ее открыть. Я никогда не выиграю, но и не отступлю. Ни в коем случае.
Но затем мы оба замираем на месте, когда чужой голос прерывает нашу перепалку. Если раньше я была немного не в себе, то сейчас меня просто катапультировало в царство психоза. Ему не нужно открывать дверь, потому что в любой момент я начну летать по квартире, как Тасманский дьявол, и выбью ее.
Смотрю на Джесси, стиснув зубы. Он заметно сникает.
— Какого черта она здесь забыла?
Использую его провал в концентрации и поражение в своих интересах и распахиваю дверь, сталкиваясь лицом к лицу с Корал.
— Какого хрена ты здесь делаешь? — шиплю я, оглядывая ее с ног до головы с полным презрением.
Ее черные волосы сегодня собраны вверх, из короткого боба получилось жалкое подобие конского хвоста, — стервозная мысль, но она первая из многих. Я чувствую, что мыслями это может и не ограничиться.
Она полностью меня игнорирует и смотрит на моего бога с обнаженной грудью. Какого черта он не надел джинсы и футболку?
— Мне нужно с тобой поговорить. — В ее голосе звучит решимость. — Наедине, — добавляет она, бросая на меня дерзкий взгляд. Ее решимость ничем не поможет. Ей придется вырывать его из моих предсмертных объятий, прежде чем я оставлю их наедине.
— У тебя больше шансов выпить чаю с королевой, — рычу я. Моя ярость нарастает с каждой секундой, и я абсолютно не могу ее контролировать. — Чего ты хочешь?
Чувствую, как рука Джесси легко ложится мне на спину, прикрытую рубашкой. Это молчаливое требование успокоиться. Ничего не выйдет. Чем больше я смотрю на эту наглую потаскушку, тем больше злюсь, если такое вообще возможно. Я как бурлящая скороварка, готовая взорваться.
— Я задала тебе вопрос.
— Ава, — успокаивающий голос Джесси лишь бесит меня еще сильнее. — Успокойся, детка.
Его ладонь скользит ко мне спереди, обхватывая мой живот. Он беспокоится о моем давлении, озабоченный дурак. Мое давление должно быть наименьшей из его забот. Кровопролитие — вот о чем ему следует волноваться.
— Я спокойна. — Ни капли. — Я не буду спрашивать тебя снова.
Отталкиваю руку Джесси от своего живота, но он не позволяет мне отойти. Тянет назад, немного заводя себе за спину, а затем вытягивает руку в сторону в молчаливом предупреждении. Это не сработает, но он начинает говорить прежде, чем я успеваю убрать его руку со своего пути.
— Корал, я уже говорил тебе раньше. Этого никогда не случится. — В его тоне слышится гнев, но после моего небольшого выступления я не могу быть уверена, на меня или на Корал. — Тебе нужно уйти и найти кого-нибудь другого для преследования.
Мысленно подбадриваю его, хотя и уверена, что меня ждет, когда она уступит и уйдет. Я, должно быть, выгляжу нелепо в рубашке Джесси, мои волосы — дикая масса шоколадных волн, вчерашний макияж не смыт и меня удерживает мой практически голый муж.
