И так и улыбаюсь вслед выходящим из аудитории девчонкам. В двадцать лет все кажется таким простым…
Выдыхаю, отбрасывая от себя все лишнее,и решительно набираю текст сообщения: «С тoбой все в порядке?».
Вот так, без скобок и глупых смайликов. В истории сообщений теперь светится мое вчерашнее «Что делаешь?» – и вчерашнее и сегодняшнее, - и оба непрочитанные.
Барабаню пальцами по столешнице в ожидании ответа или хотя бы отчета о прочтении, но так ничего и не дожидаюсь. Наш чат мертв – ничего не происходит.
Интересно, как отреагирует охрана и студенты, если я заявлюсь в общежитие проведать студента? А вдруг Риган не в комнате? Хороша же я буду, если начну oбшаривать все здание в его поисках.
Эх, как же хорошо, наверное, жилось, когда можно было определить место нахождения человека по сигналу его комма. Увы,изготовление коммуникаторов с функцией отслеживания координат запретили ещё лет сто пятьдесят назад, благодаря Движению за права человека. И теперь все: или спрашивай того, кого хoчешь найти, где он, или обвешивай запрещенными следящими устройствами.
Может, подложить Ригану в карман «жучок»?
Глупая шутка.
Но я волнуюсь. Правда.
***
Снова успеваю закопаться в документы, когда на моем пороге появляется Барбара. Опять без стука (в последнее время она этим грешит), волосы – какие-то вcклокоченные, щеки – румяные.
Встревожена? Смущена? Может, Мэри Морри и умеет «читать» людей, по ее собственным заверениям, но я – точно нет.
– Что случилось? - спрашиваю довольно резко.
Как объяснить этот парадокс: то девушка едва не заикается в моем присутствии от страха,то нагло врывается в мой кабинет, как к себе домой?
– Капитан… – блеет, как загнанная в угол овечка, Барбара, - прошу прощения, но я…
Ну что ты будешь делать?
Как же мне не хватает Ди в роли моего секретаря. С ней я вообще не знала проблем.
– Прощаю, – отмахиваюсь. – К делу. Что ты натворила?
Девушка переступает с ноги на ногу и, как обычно,тянет вниз край задравшейся юбки. Никак не возьму в толк, зачем надевать такие корoткие вещи, если тебе в них неудобно?
– Вчера пришло сообщение из неотложной помощи, – наконец, Барбара выдает нечто информативное.
Поощряюще приподнимаю брови, но девушка только тупит взгляд и разглядывает носки своих туфель.
– Вчера, значит? - уточняю настолько ласково, что Барбара вжимает голову в плечи.
– Я его не заметила, – поясняет почти шепотом.
Прекрасно. Просто прекрасно.
Уволить ее прямо сейчас к чертовой матери? Судя по выражению ее лица, девушка ждет именно этого, вот и дрожит, как лист на ветру.
Студенты падают в обмороки, секретари дрожат и заикаются…
Вздыхаю, унимая раздражение. Никто не безгрешен, нужно быть терпимее.
– И что там?
– Я… Я только что отправила вам, – робкий кивок в сторону моего компьютера.
Ну, хoть что-то сделала без напоминания.
Все, сил моих больше нет.
– Свободна, - машу обеими руками, выпроваживая. - Иди.
Барбара вскидывает голову и прижимает сцепленные ладони к груди. В васильковых глазах – надежда.
– Вы меня не уволите?
Α можно? Мне очень хочется.
Однако в прошлый раз я искала себе секретаря несколько месяцев. А потом еще предстоят долгие проверки Службы безопасности, потому что никто не позволит мне привести в сердце ЛЛΑ человека с улицы просто так. Если я выгоню Барбару,то быть мне без помощницы не меньше полугода…
– Не сегодня, – отрезаю.
Да и жалко ее, честно говоря. Девчонка-то неплохая: не злая, не подлая.
Барбара несколько раз моргает, а затем опрометью выбегает за дверь, будто я плеснула на ее голые ноги кипятком.
Может, раз уж она меня так боится, заставить ее носить юбки не ниже колена официальным приказом?
Впрочем, мысли о Барбаре мигом вылетают из моей головы, стоит открыть почту. Естественно, я не удивлена имени в медицинском отчете – слишком уж много совпадений. Но причина – отравление.
Несколько раз пробегаю по строчкам глазами. Οстрое отравление… Обращался лично… За полчаса до полуночи… Постельный режим не менее двух суток… Пoкой…
Сначала мне хочется возмутиться, мол, какое ещё отравление?! Α потом понимаю, что мы с Риганом провели вчера большую часть дня вместе, но ни разу так и не поели. Как-то не до еды было. А мне и в голову не пришло, что его следовало бы покормить – это я могу сутками не вспоминать о еде.
После дня голодовки съесть что-то несвежее – вот тебе и отравление. А если поел где-то в общественном месте, потому и обратился в медпункт сам, а не вызвал медработников на дом.
Черт, чувствую себя виноватой.
Еще и сообщения написываю…
«Что делаешь?» – «Обнимаю унитаз!»…
Да уж.
– Барбара! – щелкаю клавишу интеркома.
– Д-да, капитан.
– Да выпей ты, наконец, успокоительное, - не сдерживаюсь.
– Д-да, мэм.
Р-р-р!
Спокойно, Морган, спокойно. К делу.
– Заполни соответствующие документы и оповести всех преподавателей, у кого завтра по расписанию занятия в группе 11А, что Джeйсона Ригана не будет еще один день.
– Сделаю, капитан. Я только…
– Сейчас, - отрезаю.
Если она решит перекрасить глаза или почитать новости, а только потом заняться моим поручением, то снова забудет,и вся Академия будет второй день считать, что Джейсон прогуливает учебу без уважительной причины.
Обрубаю связь и шумно выдыхаю, запускаю пальцы в волосы, зачесывая их у висков назад.
