Эйден.
— И какая же? — не выдержала я, чувствуя, что закипаю. Напряжение между нами усиливается с каждой секундой. Я чувствую, что Эйден мне не верит, он все еще зол за всю ту ложь, которая сопровождала нас вплоть до сегодняшнего утра.
— Я попытаюсь это поверить, но… — начал было говорить Эйден, но неожиданно на столе перед ним во всполохах пламени появилось письмо. Выбеленный пергамент, яркий императорский вензель, да и реакция герцога не оставила сомнений — письмо от его отца. Он спешно взял его в руки и развернул. Пробежался глазами по строчкам, и я ощутила его эмоции: удивление и недовольство.
— Что случилось? — спросила я, когда он дочитал до конца.
— Нужно явиться во дворец, — коротко ответил Эйден.
— Я спросила, что случилось, а не куда ты собрался! — начали волноваться я. — Не молчи, ответь!
— Эля, тебя это не касается! — отрезал герцог Арренский, но я не ощутила в его эмоциях злости по отношению ко мне. Скорее слабое волнение и нежелание расстраивать. — Я должен идти, вернусь, как только появится возможность, — скупо пообещал он и исчез в портале.
Я обессиленно упала в кресло. Он совершенно не хочет делиться со мной своими делами и чувствами. Остро чувствуется, что Эйден перестал мне доверять. Он держит меня на расстоянии вытянутой руки.
Глава 60
Остаток дня я пыталась чем-то занять себя, спрятаться от тревожных мыслей, которые лезли в голову, но получалось очень плохо. Маргус вернулся, пытался развеселить меня разговорами, но, поняв, что это бесполезное занятие, он устроился на софу и молча наблюдал за мной.
Я чувствую подбирающуюся все ближе беду и ничего не могу с этим поделать. Быстро наступил вечер, а за ним и ночь. Эйден вернулся лишь во втором часу, уставший и очень недовольный. Я сразу поняла, что у него плохие новости.
— Что такое? — с волнением спросила я.
— Я должен уехать, — не стал юлить Эйден, сразу сказав, как есть. У меня внутри что-то оборвалось от этой новости.
— Как? Куда? — севшим голосом спросила я.
— В Северные горы, — ответил он, и по голосу ясно, что герцог сам не рад такому раскладу. — Черные маги проводят там опыты, и ходят слухи, что крестьян в окрестностях жрут неведомые твари. Нужно разобраться.
— Ты не пострадаешь?! — дрожащим голосом спросила я и сама подалась к нему навстречу. Эйден протянул руки, перехватил меня и прижал к себе. Я утонула в его объятиях. Прижалась щекой к его груди, сжала руки изо всех сил и не смогла сдержать проступивших слез.
— Все будет в порядке, — пообещал Эйден и поцеловал меня в макушку. — Я же Драконорожденный, Эля. Что со мной случится?
— И потомки Драконов умирают, никто не живет вечно, — всхлипнула я.
— Что за мысли лезут в твою голову?! — вдруг возмутился Эйден. — Одна несложная вылазка, и ты меня уже хоронишь?! Я, по-твоему, настолько слаб?
— Нет, но…
— Вот и выбрось из головы эту чушь! — приказал он и снова поцеловал меня в волосы. — Жена должна поддерживать, а не лить слезы, — прозвучало мягко, будто этими словами он попытался меня успокоить.
— Возьми меня с собой, — шепнула я.
— Эля-я-я, — простонал Эйден и разжал объятия. — Прекрати, ты как ребенок, — он отстранился и направился в свою спальню. Вытащил из шкафа походную сумку и принялся бросать в нее свои вещи. — Побудь в доме одна, похозяйничаешь. Но без эксцессов, как в прошлый раз, — погрозил он мне пальцем. — Я вернусь через неделю. Так и быть, под присмотром Маргуса разрешаю тебе гулять в город. Можешь не волноваться, я строго запретил кому бы то ни было навещать мой дом и мою супругу.
— У меня такое чувство, словно ты бросаешь меня в открытый океан, — призналась я ему.
— Все будет хорошо, — улыбнулся Эйден. Он закончил собирать сумку, и я ощутила, что наступила минута расставания, которая прошлась по сердцу как серп. — Только не плач, — попросил герцог. — Я обязательно вернусь, — он поцеловал меня в губы. Сильно, настойчиво, уверенно, будто убеждая в надежности своих слов.
— Я же смогу тебе писать? — всхлипнула я.
— Воспользуйся брачной вязью и отправь письмо, — посоветовал он, проведя носом по моей щеке. — Я буду ждать. Два письма в день, не меньше. Обещай мне.
— Обещаю, — шепнула я. Эйден в последний раз поцеловал меня в лоб и растворился в воздухе.
А у меня почему-то возникло странное, но очень отчетливое чувство, что я совершила ошибку, отпустив его.
* * *
Я пыталась сохранять спокойствие и трезвость разума, несмотря на тревогу в сердце. Я улыбалась, слушала байки Маргуса, но где-то в глубине души у меня всегда было странное ощущение, словно на меня надвигается гранитная плита, и я никак не могу ее остановить.
Так прошло три дня. Как и обещала, я писала Эйдену по два письма в день, а он также регулярно присылал мне ответы. Нежные, успокаивающие, содержательные письма, каждое из которых неизменно начиналось со слов «Ваше Высочество, Принцесса Жизель!».
Но на четвертый день гранитная плита все-таки рухнула и придавила меня, почти в буквальном смысле.
Все началось в семь часов утра. Я услышала тяжелые шаги на первом этаже, звук распахиваемой двери и мужские голоса. Благо, я успела одеться. Признаюсь, мне стало страшно, но я приказала себе успокоиться. Я жена наследника трона, нужно держать лицо.
Выпрямив спину, я вышла из спальни и подошла к лестнице. Внизу, на первом этаже, стояли пятеро плечистых мужчин в золотистой форме. Я сразу узнала личную стражу императора.
— Господа, что вы здесь делаете? — ровным и спокойным голосом спросила я. Все мужчины мгновенно задрали головы кверху.
— Как хорошо, что вы нашлись, — противный, до боли знакомый голос. Из кухни вышел Лейден — младший брат Эйдена. Одет в темную форму, а на лице такое омерзительное выражение торжества и подлости, что мне захотелось бежать отсюда как можно дальше. — Я уж думал, придется вас откуда-то выковыривать, Ваше Высочество, — обратился он ко мне официально, и я слегка побледнела. Эйден ведь еще никому не сказал о том, на ком женился. Или я ошибаюсь?
— Зачем вы явились? — осадила я его ледяным тоном.
— Как — зачем? — развел руками Лейден. — Вам пора домой, к папеньке.
— Что? — я посмотрела на него, как на дурака, но когда до меня дошел смысл сказанного, а также то, что принц не
