– Так, – сказал Алекс. – Всем пристегнуться. Валим с этого грязного шарика.
Тереза, неожиданно для себя, присоединилась к общему ликующему воплю. Амос, взяв ее за плечо, провел к очень древнему на вид, совершенно не впечатляющему амортизатору.
– Тебе надо в нем закрепиться, Кроха. Я надумал, что делать с ней. – Он ткнул в Ондатру толстым большим пальцем. – Так что ты побудь здесь с Наоми и капитаном.
– Наоми… – повторила Тереза. – Это Наоми Нагата?
– А это – «Росинант», – подтвердил Амос. – Остальных я не знаю, но, так или иначе, мы дома.
И он ушел, уводя Ондатру в брюхо корабля и оставив Терезу таращиться на монитор. Все было странно, как во сне, но и буднично, как будто идешь по не слишком знакомому коридору. Она здесь. Она улетает.
Корабль вздрогнул, зашипел и стал подниматься.
– Хочешь, запущу главный? – спросил Алекс сквозь шум маневровых двигателей. – Одно слово, и я превращу этот дворец в шлак.
– Не надо, – отказался Холден. – Пусть живут. У нас там еще есть друзья. Элви, например.
– О… Не забрать ли и ее?
– Нет, – сказал Холден. – Она нужна там.
«Росинант» поднимался, втискивая Терезу спиной в прохладный голубой гель. Корабль на взлете дрожал и гудел, а потом они забрались достаточно высоко, и раздался новый, более низкий гул, и они рванули вверх. В темный космос. Оставив все позади. Тереза закрыла глаза, попыталась разобраться в своих чувствах. Если она что-то и чувствовала, то, пожалуй, все сразу.
Дом и все, что она знала, уходило назад, и если она в чем и была уверена, так только в том, что никогда не захочет вернуться. Принцесса послала все к черту и сбежала из сказочной страны.
Резкий сигнал тревоги заставил ее встрепенуться, и в тот же миг выругался пилот – Алекс. Тереза взглянула на него и увидела пепельно-бледное лицо.
– Алекс? – спросила женщина.
– Мы под прицелом, – сказал Алекс. – Не успели. Это «Вихрь».
Глава 49. Наоми
Устройство «Росинанта» заставляло его садиться на брюхо, поэтому Холден ступал по стене летной палубы. Он исхудал. Не просто исхудал – выглядел как после многих месяцев болезни. Глубже стали морщины у губ, а в улыбке было меньше обычной для него спокойной радости и больше – удивления, что случилось что-то хорошее. Он выглядел человеком с побитой душой – но и только. Не сломленным. Сломленным он не выглядел.
Он встретил ее взгляд, и в груди у нее отпустило что-то такое, о чем она даже не знала, что оно может отпустить. Она длинно, прерывисто вздохнула. Джим взял ее за руку. Она думала, что этого уже не будет, но вот он здесь и снова касается ее.
– Привет, – сказал он так тихо, что слышала только она.
– Привет, – ответила она.
Со стоявшим за его плечом Амосом что-то было не так. Кожа серая, а глаза сплошь черные. Она видела на Палладе ребят, которые добивались такого эффекта с помощью краски и татуировки склеры, но Амос не походил на рискованного модника.
Он держал на руках большую черную собаку с седой и очень озадаченной мордой. Девочка рядом показалась ей знакомой, но откуда – Наоми не вспомнила. Для рассказов еще будет время.
Алекс с ухмылкой влез в свой амортизатор.
– Так, всем пристегнуться. Валим с этого грязного шарика.
Команда ответила ликующим воплем: все были не то чтобы пьяны от успеха, но все же под хмельком. А может, только она. Холден забрался в свободный амортизатор, держась поближе к девочке. Прикрывая ее.
Корабль медленно перевернулся в нормальное, вертикальное положение.
– Хочешь, запущу главный? – спросил Алекс. – Одно слово, и я превращу этот дворец в шлак.
Холден опередил ее с ответом.
– Не надо. Пусть живут. У нас там еще есть друзья. Элви, например.
– О… Не забрать ли и ее?
Холден покачал головой, хотя Алекс его не видел.
– Нет, она нужна там.
Он не провел на корабле и пятнадцати минут, а уже отвечал как капитан.
Если бы она ему на это указала, ужаснулся бы и принялся извиняться, и, пожалуй, в другом месте она ожидала бы извинений. Что ни говори, она была главой подполья, инженером всей компании и сотен других операций. Радость, что он снова здесь, что она, Алекс, корабль возвращаются к прежней жизни, была невыразимо большей. Наоми словно проснулась от долгого кошмара и обнаружила, что все это только сон.
Наверное, за всю ее долгую жизнь не случалось минуты прекраснее.
Такое не бывает надолго.
Она ощущала, как Алекс ведет корабль сквозь лаконскую атмосферу, скользит над землей, поднимаясь на высоту, где дюзовый выброс не будет уже никому опасен. Когда включился главный, они рванулись вверх, сквозь последние слои атмосферы в свет лаконского солнца. Пока Алекс вводил курс к вратам, Наоми искала на тактической схеме свой флот. Все шли под тяжелым ускорением. Держась на пределе человеческой выносливости, они уменьшали вероятность попасть под удар лаконских кораблей. А вражеские корабли…
Она ввела накладку с истребителями и кораблем класса «Магнетар». Так бывает, когда опустишь глаза и обнаружишь у себя на руке многоножку. Тревога прорезала общее веселье как скальпелем.
– Алекс?
– Мы под прицелом. Не успели. Это «Вихрь».
Наоми выложила данные наблюдения поверх тактической схемы. «Магнетар» без увеличения был еще почти невидим. Бледное пятнышко темноты посреди неподвижной звезды своего дюзового выброса. Но уже небольшое увеличение показывало его очертания – такие же жутковато органические, как у «Бури». Похоже на позвонок невообразимо огромного животного. Корабль, поставивший на колени два флота. Одинокому фрегату с растраченными почти подчистую боеприпасами надеяться было не на что. Вся ее радость рассыпалась золой. Наоми задумалась, позволит ли Дуарте им с Джимом видеться в тюрьме. И будет ли им предложено сдаться. Бой с планетарной обороной потребовал четырех кораблей и стоил одного из них. Или, как станет ясно в ближайшие минуты, двух.
Одно хорошо – «Вихрь» останется последним из «Магнетаров». Она разбила строительные платформы, так что все было не зря. Пусть она погибнет в бою – пусть даже все они погибнут, – Бобби это одобрит. Бывают жертвы, которые того стоят.
– «Вихрь» запрашивает связь по направленному лучу, – доложил Ян. Голос у него чуть подрагивал.
– Примем, – отозвалась Наоми, и Ян взглянул на нее.
В его глазах читалось сомнение. Он не знал, готова она сдаться или поведет их на смерть. Она и сама точно не знала.
– Отвечаем, Келфи. Сколько ни тяни, легче не станет.
Он вывел входящее сообщение на все дисплеи, хотя управление досталось только Наоми. Она не поняла, надеется Ян надавить на нее, позволив всей команде следить за переговорами, или напорол по нервозности. Это ничего не меняло.
На экране появилась женщина: молодая, темнокожая, с прямыми, коротко остриженными волосами. На ней был голубой лаконский мундир и адмиральские знаки различия – в марсианской традиции. Ярость в ее глазах сулила Наоми очень немного надежды.
– Я – адмирал Сандрин Гуярат, командующий лаконским кораблем «Голос вихря». У вас тридцать секунд, чтобы сбросить реактор, деактивировать орудийные системы и открыть люки для абордажной команды. Малейшее отклонение от перечисленного приведет к уничтожению вашего корабля.
Тридцать секунд. Наоми с вызовом вздернула подбородок. Если ее захватят, рано или поздно узнают все, что знает она. Сеть, контакты десятков систем. Долгосрочные планы и стратегии. Все, что она успела выстроить, работая на Сабу и после, заняв его место. Она стала идеальным источником информации для врага. Полный людьми корабль затаил дыхание, ожидая ее решения: сдать всех или всех погубить. Ее придавило как сотней g и в то же время выбросило в невесомость.
Голос, ответивший адмиралу, принадлежал не ей. Этого голоса Наоми не знала.
– Нет, адмирал Гуярат. Никакого уничтожения. Вы немедленно даете отбой.
Глаза адмирала на ее экране гневно распахнулись, но было в них и смятение. Наоми выгнула шею, чтобы взглянуть на заговорившую девочку. Та, сидя в амортизаторе, жестом попросила передать ей управление связью. Наоми после мгновенного колебания послушалась. Когда «Роси» переслал изображение лица девочки, лаконка побледнела.
