детскими страхами. Я подвёл его, теперь он мёртв, а Эйлина подавлена. Как мне посмотреть ей в глаза, если из-за меня погиб самый дорогой для неё человек? Это всё моя вина. Я не пошёл с ним. Я не помог ему. Я подвёл его. Я подвёл… всех. Простите меня. Эйли… прости меня».
Стиснув зубы, Пол с отчаянным криком, от которого душа рвалась на части, совершил последний взмах мечом, и доселе невиданной силы коса света сорвалась с клинка, разрезала волны и понеслась вдаль, чтобы развеяться на горизонте, словно последний луч заходящего солнца. И в этот миг силы покинули тело, Пол упал на колени, тяжело дыша, и упёрся руками в землю. По его мертвецки бледному лицу, не переставая, катились капли холодного пота. Анна и Стэн подошли к своему товарищу, пытаясь подбодрить, но тот, казалось, был полностью отрешён от внешнего мира и не замечал ничего, что происходило вокруг. Но в какой-то момент в лицо Пола прилетел кулак, и парень упал на землю.
— Что ты делаешь? — Воскликнула Анна.
— А ты как думаешь? — Завопил в ответ Стэн. — Пытаюсь вправить мозги этому идиоту! Посмотрите на него, ну просто великомученик. Может, ты ждёшь причисления к святым за все свои страдания? Думаешь, ты один винишь себя за бессилие? Считаешь, что всё это произошло только из-за твоей слабости? А позвольте узнать, сударь, в какой момент Вы стали пупом Земли? Не только ты в печали! Есть ещё одна девушка, которой нужна твоя поддержка, но ты отдалился от неё. Ты отдалился от всех, мать твою! А какого хрена?
— Стэн, перестань! — Пыталась оттащить своего товарища Анна.
— Перестать? О, нет, я только начал. Если не я, то кто ещё вразумит этого упрямого осла? — Стэн схватил Пола за грудки и начал трясти. — Сколько мы с тобой знакомы? Да с пелёнок, чёрт возьми! Мы всегда были вместе, и ты всегда был рядом, несмотря ни на что. Даже когда я ввязывался в заварушки и тянул тебя за собой, ты оставался на моей стороне. А когда мне было плохо, ты был рядом со своей раздражающей безразличной физиономией. Но почему ты сейчас не со мной? Почему, когда плохо тебе, ты решил отдалиться от меня? Ты мой друг, мой брат, твоя боль — моя боль. Мы с самого детства вместе. Вместе погибли и вместе переродились. Я не помню свою жизнь без тебя. Я не представляю свою жизнь без тебя! Поэтому не смей отдаляться от меня!
Пол смотрел на Стэна с привычным ему немым выражением лица, а затем сжал руку в кулак и ударил своего друга по лицу. Тот отшатнулся назад, приложив ладонь к челюсти. Пол подошёл к нему со словами: «Теперь мы в расчёте», — похлопал по плечу и направился в сторону дома, а Стэн и Анна переглянулись с улыбкой и последовали за ним.
Глава 24. «Во власти воспоминаний»
После событий прошлого дня Эдвард был на взводе, неугомонно ходил по комнате из стороны в сторону, нервно кусая губы. Баламар отправился во дворец, чтобы договориться об очередной аудиенции с правителем Хальты, Мила с Виленой пошли прогуляться по городу, надеясь услышать что-нибудь интересное. А Обель решил наведаться к своим старым знакомым, в конце концов, он какое-то время жил на Языке Дьявола, пусть и недолго.
Все разошлись по своим делам, и только молодой пророк остался на постоялом дворе, так и не найдя себе занятия. Было много мест, куда можно было пойти для поисков следов культа, но Эдвард всё никак не мог определиться, к тому же мысли о той семье постоянно выбивали его из колеи, всё время отвлекали и не позволяли сосредоточиться. В итоге возрождённый провёл в комнате добрую половину дня, так и не найдя свою цель. Туманность задачи всё больше и больше злила пророка.
В какой-то момент Эдварду показалось, что он единственный, кто вообще ничего не делает для расследования деятельности культа, при этом являясь пророком, несущим на плечах свою миссию. Но что он мог сделать? Исследование воспоминаний в «обители душ» не дало практически никакого результата. Вместо получения ответов появились лишь новые вопросы. Эдвард чувствовал, как нечто незримое мешает ему копнуть глубже, кто-то заставил этих людей забыть кое-какие важные детали, оставив в их памяти только текущую задачу.
«Что мне мешает? Кто мне мешает? Я чувствую, что эти воспоминания есть, они никуда не делись, но их кто-то закрыл от меня и людей, кому они принадлежат, словно заперли на замок, а ключ выбросили. Тот, кто это сделал, явно не так прост. Этот человек искушён в магии и обладает обширными познаниями. Словно он говорит мне: «Тебе не добраться до истины». Что ж, я принимаю твой вызов! Клянусь, я доберусь до тебя, тварь, и сожгу своим пламенем, ибо ты ничто передо мной! Но сначала я полностью поглощу все эти воспоминания и переварю их, я всё пожру, но сам и пальцем не пошевелю при этом, ведь я Божий пророк, просто дайте мне всё, что у вас есть! А ты, кусок дерьма, как вообще смеешь обладать такой силой? Она должна быть моей, только моей! Давай посмотрим, сука, кто сильнее!»
«Воля грешника». Гнев. Гордыня. Чревоугодие. Праздность. Алчность. Зависть.
«Жертва». Усиление.
«Обитель душ».
Вспышка тёмно-синего света, и вокруг пророка стали выстраиваться символы, сплетаясь воедино и формируя колонну, в центре которой был Эдвард. Тело возрождённого окуталось божественной энергией и поднялось вверх, зависнув над полом. Сознание устремилось далеко от постоялого двора, туда, куда не найти дороги, место, которого нет ни на одной карте, чужие воспоминания, события, произошедшие когда-то в этом мире.
Наступил вечер. Баламар вернулся на постоялый двор. Сегодня он был не только во дворце Хальты, где договаривался об аудиенции с лордом, но и прогулялся до своей хижины, чтобы взять денег, поскольку расследование затягивалось. Осознав, что его собственных сбережений недостаточно, Повелитель душ без тени сомнения тут же потревожил мешочек с золотом, который принадлежал кому-то другому. Когда старый маг вошёл в свою комнату, то увидел, как Обель, Мила и Вилена ходят вокруг парящего в воздухе Эдварда и что-то бурно обсуждают. Как только подруга пророка увидела в дверях фигуру старого мага, тут же бросилась к нему со слезами на глазах и умоляющим голосом протянула:
— Господин Баламар! С Сэйшином что-то не так! Он слишком долго в этой «обители душ». Мы с Виленой вернулись сюда немного за полдень, и он уже был в таком
