Наконец, третий пример. Обычно мои дни рождения отмечали в Баковке. И каждый раз я неуютно себя чувствовал. Хотел в столовой кому-то денег дать, чтобы поехали, купили приличествующее случаю угощение – тот же противоречащий спортивному режиму алкоголь. Однако каждый раз Палыч неизменно меня осаживал:
– Савелий Евсеевич! Это не твоя проблема!
Когда грянуло мое 75-летие, я попытался настоять на своем: снял в ресторане отдельный зал, позвал всех ребят, сотрудников клуба. Посидели, отметили… Но стоило только подойти делу к оплате, Семин, работавший тогда президентом «Локо», тут как тут со своим сакраментальным:
– Это, дорогой, наш вопрос…
– Но ведь, насколько мне известно, при всей своей доброте и отзывчивости, Семин умеет спросить?
– По части спроса он, как говорится, суров, но справедлив. Однажды мы с Ярдошвили стояли у кромки поля, а на противоположном конце Семин с помощниками занимался с футболистами. Вдруг он направился в нашу сторону. В подобных случаях интуиция меня не подводит.
– Держись, Саша, – предупредил я коллегу. – Палыч идет!
Тому, кто не знаком с Семиным, надо объяснить: у него очень хорошая память. Бывало, даст поручение, а мы, закрутившись, забывали и не выполняли. В подобных случаях он прямо-таки припирал к стенке:
– Ну что? Я о чем вас просил?
Естественно, получали хороший втык. А что возразишь? Все правильно, профессионально, по делу. Правда, и отходчив он, как никто. Спустя минут пять с Палычем можно спокойно обсуждать все, что угодно.
– Кстати, а как вам работается с Ярдошвили?
– Нормально. У нас с Сашей неплохая «команда» получилась. И в этом определенная заслуга Семина: он одинаково ровно относится ко мне и Ярдошвили. Хотя понимает, что уровень подготовки разный. Когда я пришел в «Локо», уровень Сашиного профессионализма не то, чтобы не соответствовал им занимаемой должности, но где-то недотягивал до требуемого в работе с командой мастеров. Тут ведь особое значение опыт имеет. Но в этом плане я отдаю должное более молодому коллеге, которого считаю своим учеником: за минувшие годы он многое у меня перенял. Причем по максимуму и творчески. Так что ныне у нас все пополам – и успехи, и ответственность. Кстати, Палыч со своей стороны тоже такому «балансу» способствует: если что, может «напихать» и ему, и мне, а то сразу обоим…
В максимальном служении Его Величеству Футболу у Палыча все равны. Уж на что Владимир Эштреков, его верный в молодые футбольные годы сотоварищ по игре в «Спартаке», «Динамо» и в том же «Локо»! Но и ему, случалось, «врезал». Особенно на лавочке во время матча. Там Семин очень эмоционален.
– Неужели в этом его можно сравнить с Газзаевым?
– Вполне! Во всяком случае, по степени проявления охватывающих его чувств. Мне как врачу профессионально тревожно и тяжело наблюдать, как иной раз человеку – да еще столь мне близкому – приходится переживать стресс. Поэтому считаю, что ныне меня судьба в какой-то степени щадит. В том смысле, что процедурно лишний раз избавляет от лицезрения этого зрелища.
– «Процедурно»? Это как?
– Да очень просто! В регламенте проведения соревнования строго оговорено, сколько человек могут находиться на скамье запасных. А это, не считая игроков, два тренера, врач, массажист. Все! У нас в «Локо» место оперативного врача на скамеечке занимает Ярдошвили. А я располагаюсь на трибуне. Тем более, на поле уже не выбегаю: тяжело и не совсем по моему возрасту прилично. Зато есть в такой «отдаленности» и «плюс»: не слышу, как Палыч переживает на лавке. Что, впрочем, не мешает мне тщательно следить за ним, регулярно отправляя его на обследования – у Семина возникали проблемы со здоровьем.
Кстати, о переживании. В этом и кроется один из его немногих «минусов»: окунувшись в игру, охваченный «бурей чувств» Юрий Павлович нередко теряет контроль над собой. Его перехлестывают эмоции. Что порой сказывается на точности и качестве замен.
– Без сомнений, Семин – по всем параметрам незаурядная, яркая, самостоятельная личность, имеющая на все собственный взгляд и требования. На что он рассчитывает, что ждет от клубных медиков?
– Уже рассказывал, что для определения функционального состояния футболистов я как в сборной, так и – если брать позже – в московском «Динамо» накануне матчей проводил обследование каждого. То же самое практикуется в «Локо». По результатам каждого подобного обследования мной Семину предоставляется отчет. Это, разумеется, не означает, что по заложенным в нем моим рекомендациям он вдруг обязательно возьмет да и не выпустит в поле того или иного игрока. В конце концов, у Юрия Павловича, как у всякого наставника, имеется план игры на очередной матч. И ломать его – ох, как не хочется. Поэтому моя задача – выявить проблемного с функциональной точки зрения футболиста и обосновать, что по состоянию здоровья, скажем, лучше его в стартовый состав или на игру не заявлять. А уж далее – последнее слово за главным.
К счастью, подобных крайних, предматчевых случаев – немного. Чаще все решается на тренировке, когда я тщательно наблюдаю за ребятами и отмечаю в их состоянии те или иные сдвиги. Вот на этой стадии Семин, как правило, обязательно прислушивается к моим резюме. Собственно, даже инициатива принадлежит ему. Потому что до занятия он обычно подзывает меня и спрашивает:
– Что у нас сегодня?
И тогда я докладываю: N и NN должны заниматься индивидуально, вне основной группы.
Уж не говорю про консультации Семина по другим вопросам. Его всегда живо волнует все: от организации правильного питания игроков до методики их скорейшего восстановления после травм.
Вообще, Палыч всегда доверял нам, врачам. Если я говорил, что игрока надо лечить две недели, а то и месяц – он необходимость этого никогда не ставил под сомнение. Вместе с тем, как любой тренер, Семин, если лечение того или иного футболиста затягивается (взять, к примеру, недавний случай с Торбинским), подгоняет, почти требует, как можно быстрее вернуть его в строй:
– Ну, сколько можно – он нам очень нужен!
При этом не скажу, что Семин вмешивается в работу врачей со своими предложениями. Максимум, что можно от него ожидать, – пожелание, которое он, как правило, высказывает в форме сослагательного наклонения:
– Может, отправим парня лечиться за границу?
Не случайно именно Семин, приезжая из загранкомандировок, рассказывал нам, медикам, о том, как там развивается фармакология…
– Позвольте перебить наш чересчур «гладкий» разговор. Мне кажется, у Юрия Павловича все или почти все складывалось без заметных провалов до тех пор, пока не совершил, на мой взгляд, стратегическую ошибку, когда вернувшись в родную команду в конце 2006-го, согласился поменять такой ему впору тренерский пост на кресло президента клуба?
– Я бы назвал его решение стратегическим промахом. Во всяком случае, мне кажется, любая, связанная с административными хлопотами работа противоречит чрезвычайно увлекающейся, креативной натуре Семина. Он – наставник от Бога. И хотя наша жизнь, хочешь или не хочешь, но заставляет наставников браться за все, хорошо бы в интересах дела больше освобождать Палыча для сугубо тренерской работы. Тогда и высокий результат не заставит себя ждать. Яркое доказательство тому – более чем успешная деятельность Семина в роли главного тренера киевского «Динамо». Не хочу лишний раз возвращаться в прошлое и бросать кому-то упрек. Но замечу: как раз до этого в «Локо» ему пришлось подать в отставку… Жаль! Уверен, создай ему в Москве столь же благоприятные для работы условия, как в прославленном украинском клубе, пользу отечественный футбол получил бы больше…
– Вы не отговаривали Семина от переезда в Киев?
– Не успел. Он так молниеносно переместился из российской столицы в соседнюю страну…
– А как вы объясните этот, на мой взгляд, расточительный сбой в отечественном футбольном хозяйстве? С чего вдруг образовалась невостребованность специалиста, который был находкой для «Локо»?
– Мне кажется, понятно, почему у вас возникло подобное ощущение. Тут, если вспомнить, одна накладка за другой выстроились в цепь. Она-то и увела Палыча из родного клуба на берега Днепра. Напомню, в 2005-м руководитель РФС Мутко попросил Юрия Павловича возглавить сборную. Там не получилось.
Проработав год, Семин перешел в московское «Динамо». Но у бело-голубых доминировали иностранцы. И тут Палыч попал не в свою «тарелку». После чего вернулся в «Локо». Но опять же не в своем амплуа, а президентом. Почему ему сразу не предложили вновь поработать главным тренером? Не знаю. Здесь, подозреваю, есть другие, более глубинные причины. Но уверен: тогда, на мой взгляд, в клубе произошел серьезный организационный сбой, явно усугубленный кадровым ляпом…
– Вы имеете в виду назначение наставником «железнодорожников» Бышовца?
