мне. Он мне этим сделал подарок. Потому что я воспользовался его неуместной прытью. Сделал подсечку и нападающий кубарем покатился с обрыва.
И тогда на меня кинулся второй. Здесь уже было не до подсечек. Апперкотом я отправил его в нокаут. Незнакомка перестала цепляться за дверцу и обернулась. Несмотря на сумерки, я узнал ее. Вот так встреча!.. Узнала ли она меня, я в тот момент не понял. Потому что спасенная, нырнула в салон, на водительское место, дала по газам и смылась. Оставив меня один на один со своими обидчиками. А ведь это только в кино, герои обезвреживают врагов с первого удара. В жизни — это случается редко.
Тип, которого я срубил, врезав по челюсти, еще возюкался на обочине, а вот второй уже выползал из-под обрыва. И в руке его что-то поблескивало. Финка! Спасибо, что — не ствол. От пули на открытом месте уж точно не увернешься… Судя по ухваткам, владелец финки был из уголовников. Он ловко перебрасывал клинок из одной руки в другую. А когда я пытался выбить его ногой, успешно уворачивался. Плохо, что второй оставался все время где-то вне зоны видимости. Ясно, что напарник с ножом намеренно не давал мне возможности контролировать их обоих.
Что ж, не стоит дожидаться, когда второй бандит воткнет мне финарь в спину. Я сделал вид, что отступаю перед выпадами первого и усыпил его бдительность. Внезапно атаковав, вышиб все-таки у него клинок. Бандюган выматерился, схватившись за руку — кажется, я вывихнул ему запястье, но я еще добавил ему проблем со здоровьем, от души засадил по яйцам. А когда того скрючило, то ударом, сцепленными в замок руками, снизу вверх, по челюсти распрямил. И кинулся к нокаутированному.
Тот все еще валялся, хотя и сучил ножками. Похоже, ему просто не хотелось снова возвращаться к драке. Похвально. Я взглянул на часы. Кажется, уже без пяти семь, хотя и трудновато было разглядеть циферблат «Славы» в такой темнотище. В любом случае, пора было идти встречать Илгу. Однако так быстро покинуть поле боя мне не было суждено. Тишину осеннего вечера прорезал вой милицейской сирены и сумерки озарились синими вспышками проблесковых маячков. Патрульные «УАЗики» подлетели с двух сторон.
— Всем стоять! — рявкнул один из милиционеров, подозрительно знакомым голосом. — Руки вверх!
Как законопослушный гражданин, я остановился и поднял клешни. Отдавший команду, подскочил ко мне и посветил в лицо фонарем.
— Ты? — выдохнул он.
— Я, сержант! — отозвался я, опуская руки.
— Можно было догадаться, — хмыкнул Покровский. — Мне как только передали, что один неизвестный отбил гражданку у двух других неизвестных, я сразу о тебе подумал.
— Благодарная гражданка удрала, — пробурчал я.
— Правильно сделала, — сказал Федя. — Она сразу сообщила. Кто, по-твоему, поставил дежурного в известность?
Позади милицейской машины остановилась еще одна. Хлопнула дверца, и в лучах милицейских фар показалась спасенная мною гражданка. Постукивая каблучками, она подошла к нам и, не стесняясь присутствия представителей власти, кинулась мне на шею. Я позволил себя поцеловать в щечку, но после решительно гражданку отстранил. У меня жена! Марина Михайлова, видимо, поняла мою холодность по-своему. Она фыркнула, вынула из кармана своего бежевого плаща пачку импортных сигарет, щелкнула зажигалкой и закурила.
— Ты, извини, Саша, — пробормотала она, когда сержант отвлекся на схваченных его товарищами злоумышленников, — но им нельзя было позволить уйти… Если бы мы вдвоем уехали, эти подонки бы смылись.
— Вообще-то, они могли меня порезать на ремешки. А уже потом смыться, — пробурчал я.
— Тебя бы — не порезали. Я уверена…
— Спасибо и на этом.
К нам снова подошел Покровский.
— Сержант, — сказал я ему, — там я у одного нож выбил.
Тот кивнул и окликнул одного из милиционеров:
— Тарасюк, поищи там где-то еще нож должен быть.
Кивнув, старшина принялся шарить лучом фонаря. И вскоре крикнул:
— Нашел!
— Бери, только осторожно! — откликнулся Покровский. — Пальчики!
— Обижаете, товарищ сержант…
— Сержант, мне идти надо, — сказал я. — Я ведь тут жену должен встретить.
— Тогда ей придется тоже проехать с нами. Нужно же зафиксировать ваши показания.
— Мы поедем на моей машине, — сказала дочь полковника КГБ.
— Конечно, — согласился сержант. — К девятому отделению подъезжайте. Адрес знаете?
— Знаю.
— Хорошо. Я доложу дежурному.
Покровский взял под козырек. И мы с Мариной пошли к ее «Жигулям».
— Выходит, ты женат? — спросил она.
— Да, почти уже неделю.
— Что-то не слыхала о твоей свадьбе.
— Я же не принц Уэльский, чтобы о моей свадьбе в газетах писали.
— Почему? Вполне себе принц… О тебе весь городской бомонд судачит…
— Вот уж не думал…
— И кто же эта счастливица?..
— Ее зовут Илга…
— Она логопед, верно?
— Да.
— Ну так я ее знаю… Она занималась с внуком нашего соседа… Поздравляю!
— Тогда притормози у дома номер восемнадцать…
Михайлова притормозила. Я вышел из машины и поспешил во двор. Илга уже ждала меня. Я обнял ее и расцеловал так, словно мы расстались много лет назад.
— Дорогая, — сказал я. — Не пугайся, но нам нужно проехать в отделение милиции.
— Ты влип в очередную историю?
— Верно… И теперь целое отделение жаждет услышать о моих подвигах.
— Я тоже, — сказала жена.
— А подвезет нас моя соучастница, — признался я. — Ее рассказ милиционеры жаждут услышать больше моего.
— А уж как я жажду, — вздохнула Илга.
Уточнять — почему, я благоразумно не стал. Мы подошли к «Жигулям». Моя жена и дочь главного кагэбэшника города и впрямь узнали друг дружку. Они поздоровались, и мы поехали в девятое отделение. Там у нас с Мариной взяли показания. Разумеется — у каждого в отдельности. Когда нас отпустили, Михайлова подбросила нас с Илгой к дому. О том, что именно случилось с полковничьей дочерью на пустынной вечерней улице, каким образом два бандита оказались у нее в машине, в тот раз мне узнать не удалось.
Да, откровенно говоря, особенно и не интересовало. Дома Илга прежде всего отправилась ванную, а потом принялась хлопотать на кухне. Я тоже залез под душ. Вымывшись, смазал йодом ссадины на правой руке. За ужином я поведал супруге о случившемся. Правда, не стал ей рассказывать о ноже — чего зря пугать. Илга сделала
