По этой причине большим маневрам континентальных армий и самых значительных европейских флотов предшествует мобилизация всех военных или военно-морских сил и проводятся все мероприятия для имитации войны с максимально возможной точностью. Стратеги основных европейских армий и флотов еще со времен Мольтке понимали, что, когда государство вступает в войну, приготовления, которые оно провело до ее начала по планированию, строительству и подготовке своей машины национальной обороны, являются определяющим и единственным фактором в отношении того, как эта машина будет действовать во время войны. После того как война уже началась, две противоборствующие военные машины подобны двум кулачным бойцам, которые начали поединок. И тогда уже поздно исправлять какие-то ошибки или восполнять какие-то упущения.
Раз так обстоят дела, то разве не подсказывает самый здравый из всех здравых смыслов, что планирование и подготовка армии и флота должны проходить под руководством стратегии в интерпретации и исполнении специалистов в этой области? Когда на национальную оборону тратятся сотни миллионов, почему бы не попытаться получить за это максимальный оборонительный эффект?
Главнейшее требование, предъявляемое к любой военно-морской или военной машине, – это, разумеется, то, что она должна быть готова начать военные действия, как только начнется война, ведь в противном случае она может сразу же потерпеть поражение со стороны машины, которая окажется готовой, как это было с французской армией в 1870 г., разгромленной пруссаками. В недалеком прошлом, до того как великое индустриальное движение заполнило флоты и армии почти бесконечным числом всевозможных сложных машин и приборов, любой флот или армия могли быстро и легко перейти с мирных рельсов на военные. Мольтке был первым человеком, который правильно оценил дополнительные требования к их подготовке, вызванные прогрессом цивилизации; и он ответил на них, организовав и подготовив корпус офицеров, которые должны были нести ответственность за проведение многочисленных и сложных приготовлений. Эта группа людей, которая в настоящее время существует во всех значительных армиях и флотах, носит название «Генеральный штаб». В армии Соединенных Штатов такой группы людей не было приблизительно до 1902 г., когда Элиу Руту на посту военного министра удалось создать в армии Генеральный штаб вопреки активному противодействию со стороны политиков. Естественно, политики видели в Генеральном штабе ограничитель своей деятельности в решении таких вопросов, как состав армии, выдвижение офицеров на руководящие посты, распределение армейских должностей по всей стране и т. д.
Но флоту не удалось обеспечить себе создание Генерального штаба из-за противодействия политиков, так что, когда вероятность нашего вовлечения в мировую войну стала очевидной, возникла чрезвычайно опасная ситуация. Как советник по ведению боевых действий, я, подчиняясь военному министру, отвечал за стратегию флота. После того как в августе 1914 г. началась война, опасность втягивания нашего флота в войну в то время, когда он был к ней не готов, стала настолько тревожной, что я втайне убедил конгрессмена Хобсона ввести в финансовый законопроект о военно-морском флоте положение о Генеральном штабе. Чтобы избежать противодействия, мы договорились использовать слова не «Генеральный штаб», а «Управление военно-морских операций». Предложенное положение в конечном счете было принято, включено в финансовый законопроект о военно-морском флоте и одобрено президентом, хотя и в несколько выхолощенной форме. В марте 1916 г. в ходе официальных слушаний в Комитете по военно-морским делам я выступил с доводом в пользу внесения в этот незаконченный финансовый законопроект тех положений, относящихся к Управлению военно-морских операций, которые не были включены в предыдущий законопроект, и проинформировал комитет о том, что я автор того положения, которое внес г-н Хобсон. Мое заявление было принято во внимание, так как законопроект, принятый и одобренный президентом в августе 1916 г., содержал практически все положения, предложенные изначально. Он дал военному флоту Генеральный штаб, хотя назывался он иначе. Департамент военно-морского флота, разумеется, подчинился закону, в результате чего, когда военный флот Соединенных Штатов в апреле 1917 г. вступил в мировую войну, он был должным образом подготовлен, имея организацию, которая могла им эффективно управлять.
Может показаться неуместным рассказывать в книге такого рода о личном опыте; это может выглядеть как проявление тщеславия. Может быть, так оно и есть, но я решил рассказать об этом по следующим причинам:
1. Личные впечатления, изложенные в связи с важной темой, обладают огромной силой, проясняя главные вопросы, которые в ином случае кажутся отвлеченными.
2. Одна из целей нашей книги состоит в том, чтобы убедить народ этой страны в важности стратегии и необходимости понимания ее элементарных принципов избирателями. Этот личный опыт является неопровержимым доказательством того, что такого знания не было перед войной, так как если бы оно существовало, то ради обеспечения национальной безопасности не было бы необходимости офицеру, занимавшему самый высокий пост на флоте, рисковать своим званием и ставить под угрозу всю свою профессиональную карьеру, оказывая тайное влияние на конгресс и тем самым намеренно не подчиняясь нормативным документам военного флота Соединенных Штатов.
Глава 20
СТРАТЕГИЯ ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ
Мы уже видели, что усилия стратегии в мирное время должны быть направлены на то, чтобы спланировать, построить и подготовить машину национальной обороны. Когда два государства начинают воевать, они заставляют свои машины национальной обороны действовать друг против друга: на практике друг против друга воюют две военно-морские и две армейские машины.
Самое простое представление о том, как воюют два флота или две армии, можно получить, вообразив, что два флота располагаются друг напротив друга в две параллельные колонны и обстреливают друг друга через разделяющее их пространство или что две армии выстраиваются друг напротив друга лицом к лицу и ведут обстрел через разделяющее их пространство. Реальные сражения такого рода имели место, но, как правило, флоты и армии сходятся в сражении в результате попытки той или иной стороны начать его с каким-то тактическим преимуществом для себя.
Желаемым тактическим преимуществом всегда была возможность нанесения удара по численно меньшим силам противника или их части таким образом, чтобы они не смогли получить помощи от других частей. Если вооруженные силы противника были разделены на части, такая попытка обычно принимала форму атаки на эти разделенные части силами, превышающими их по мощи. Если вооруженные силы противника сосредоточены в одном месте, то обычно предпринималась попытка напасть на один из флангов или линию коммуникаций или пробить линию его фронта. В случае, если силы противника сосредоточены в одном месте, но уступают по численности, обученности и другим параметрам, иногда делалась попытка обойти или окружить их. Очевидно, если обход или окружение осуществимы, то можно достичь больших результатов, нежели атакой любого другого вида, потому что враг не способен свободно передвигаться. Также очевидно, что этого добиться труднее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
